Сначала желоб переполнился, выплескивая воду наружу и вокруг «ступеней» дамбы. Но поток быстро убывал, и осадок закручивался перед падением спиралями, а затем стекал вниз, как и положено. Вскоре Куби уже двигалась по своему изначальному пути, протекая через постройку и новые стены по самым нижним краям, наиболее подверженным затоплению.
–Да чтоб всех богов трахнули в задницы.– Со смесью страха и недоверия в лице Хеми обхватил мозолистыми ладонями свою красную лысину.– Это на хрен работает!– Мужчины зааплодировали, а он вслепую потянулся, чтобы схватить Року за плечи, но достал ему только чуть выше поясницы.
–Ну разумеется.– Рока со спокойным лицом посмотрел вниз. Очень неспешно он позволил себе улыбку.
Хеми увидел ее и расхохотался во все горло, закончив кашлем, вызванным, несомненно, его пагубными привычками.
Это было забавно, потому что – несколько раз – они почти облажались.
Когда сухой сезон подошел к завершению, уровень вод в Пью снова поднялся. Люди прокладывали новые каналы, расширяли старые, ведя войну с половодьем – труд, от которого у всех работников трескались ладони и губы, а все взоры были устремлены на вздувшуюся поверхность.
–«Ну разумеется», говорит он!– собезьянничал Хеми и хлопнул в ладоши.– Я буду чудовищно богат!– объявил он более громко, чем следовало.
–Ты уже богат, архитектор.
–Что ж, я стану богаче!– Тревога Хеми утекла вслед высвобожденной реке, и Рока беспричинно улыбнулся. Он был рад, что не дал Букаягу убить мужика.
За месяцы усилий он сделал вывод, что Хеми неплохой руководитель, который относится к своим работникам с заботой. Строители гибли и всегда будут гибнуть на работе, но Хеми был человеком, который пытался предотвращать такое и платил по-честному. Когда ему все же случалось кого-то терять, он часто заботился о вдовах и детях, иногда выплачивая приданое новым мужьям или пуская целые семейства жить в его домах. Он даже женился на вдове бывшего прораба, потому что она была старой, некрасивой и с пятью детьми. Всех он баловал как своих родных.
–По крайности, на Юге река теперь не должна разливаться.– Рока глядел на воду, вспыхивающую белизной от воздуха, двигаясь через воплощенную им дамбу.– Но нам следует построить еще одну плотину поменьше, дальше вверх по течению и, возможно, водосбросы к Северу. После этого…– Он повел плечами, затем заметил, что Хеми таращится на него.
–Ты гребаный безумец, дикарь, ты это знаешь?– Хеми снова кашлянул и наклонился, упершись руками в колени, как будто устал. Он мотнул головой и выпрямился.– Позволь-ка мне сперва купить тебе напиток, а после мы продолжим изменять мир. Может, и пару напитков, а?– Он высоко поднял руку, чтобы мужчины могли видеть, и объявил, перекрикивая рев потока:– Зарплата за две недели, парни! А нынче вечером – кутеж!– Его работники одобрительно завопили и разнесли новость среди товарищей.– За счет гребаного короля!– добавил Хеми, смеясь с неподдельным удовольствием. Рока кивнул, но не разделял его настрой.
Теперь, когда он закончил проект, ему предстоит столкнуться с Фарахи, и невысказанное станет явным. Ему не разрешат уйти.
После смерти Хали король больше с ним не встречался. Каждый день Рока трудился вместе с Хеми и его людьми, а затем возвращался во дворец. По крайней мере, он снова мог общаться с наставниками, а в посещении библиотеки ему не отказывали никогда, поэтому каждый вечер он проводил, изучая столько, сколько мог.
Но Фарахи был практичным человеком и могущественным королем, и когда он увидит ценность плотины, то не расстанется просто так со своим новым слугой. Рока попросит уйти, а Фарахи найдет какой-нибудь предлог для отказа.
«Подожди до окончания войны» казался самым вероятным, поскольку с рассвета до вечера все жители острова, казалось, только и шептались о ее приближении.
«Фарахи убил свою жену, дочь другого царя, голыми руками!– теперь говорили они.– А еще он убил свою наложницу!», и соглашались, что это был какой-то «нечестивый ритуал». Рока не утруждал себя их поправлять.
Казалось, теперь не только Трунги, но и правители «Мол-топи» разозлились, нарушали договоры и забили на судебные повестки. «Пираты» нападали на торговцев Шри-Кона или похищали, убивали их, отравляли их колодцы. Все острова охватило страдание.
Похоже, у Трунга имелось много союзников, которые ненавидели господство Алаку. Хеми даже шептался о «Триумверате»– разделении власти между тремя второстепенными королями, хотя никто, казалось, не пришел к согласию о том, кто же был третьим.
Как бы то ни было, складывалось впечатление, что Фарахи теряет контроль. Даже строители подчас бормотали в свои стаканы, что, наверное, королем все-таки должен стать один из Трунгов – что, возможно, «убийца родни, призывающий демонов», прогневал богов и в конечном итоге погубит Пью.
Рока воздержался от замечания, что если действительно разразится жестокая война, то первыми будут призваны они и их сыновья.
* * *
Тем вечером в кабаке для работяг Рока выпил по три порции рома на каждую порцию Хеми. Как обычно, он сидел, опираясь на стол, чтобы дешевый стул не развалился под его весом. Он опрокидывал стаканы двумя пальцами, игнорируя пристальные взгляды местных, не бывших строителями, и запахи такого количества полуголых, потных тел.
–Мои жены убьют меня раньше армии Трунга, вот увидишь.
Выпивая, Хеми дымил словно зимний камин, и толстые бумажные скрутки табака окрашивали его пальцы в желтый. Да и болтал в основном тоже он.
–Давай переселимся на континент! Ха!– Он скорчил гримасу и повысил тон голоса до глумливого, плаксивого визга, затем повозил локтями по мокрому столу.– Женщины, Рока,– он воздел палец, чтоб лучше донести свою мудрость,– женщины как дети, дружище. Всё им надо срочно. Всё им надо сейчас.
Рока кивнул и опрокинул в себя еще один стакан из своей коллекции. Он подумал о своей матери, долгие годы страдавшей, о ее странствии через мерзлую пустошь в одиночестве, не считая младенца, и все это ради того, чтобы защитить будущее ценой ее собственной жизни и счастья.
Он указал на дверь, что означало, что ему нужно отлить, затем встал и пробрался наружу зигзагом, стараясь никого не раздавить.
Он петлял по аллее, ночной воздух приятно холодил кожу после душного кабака. Рока стал одеваться на островной манер и носил только шорты и сандалии, а иногда шелковую рубаху, чтоб защититься от солнца, но не этим вечером. Он протопал по грязному песку и прислонился плечом к дереву, на котором круглый год росли огромные плоды.
«Интересно, прижилось бы оно в Аскоме?» – подумал Рока. Или зима лишит его жизни, как и многое другое?
Отсюда было недалеко до пляжа. Рока обозревал воды рая, размышляя, не стоит ли ему просто побыть какое-то время возле Фарахи. Рока был молод, и у него было время. Благодаря плотине он мог бы вернуть доверие и внимание монарха – возможно, возобновить с ним игры и беседы.