Шотландский лев - читать онлайн книгу. Автор: Шеннон Дрейк cтр.№ 53

Милая комнатка в башне.

Кристина была уверена, что это было иносказание. Наверняка речь шла о помещении, в котором за ней будет проще наблюдать.

Ей сразу же расхотелось есть.

– Вы очень любезны, миледи, – сказала она, вставая из-за стола. – И вы, конечно, правы в том, что дорога была утомительной. Если Гарт не возражает, я попросила бы его немедленно проводить меня в комнату в башне.

– Как скажете, – учтиво ответила хозяйка замка.

Тут вперед выступил Гарт и чуть заметно поклонился Кристине. Она последовала за ним, оставив Лорен и сэра Альфреда в зале, хотя понимала, что люди, сопровождавшие их сюда, ждут не дождутся, когда все трое заложников разойдутся по своим местам, а они наконец смогут объяснить все своей хозяйке.

Помещение, отведенное Кристине, располагалось тремя этажами выше. Это была круглая комната с кроватью, ковром, лежавшим перед камином, и гобеленами, прикрывающими холодные каменные стены. На подземелье это, конечно, не было похоже. Даже дверь здесь была. И, как и ожидала Кристина, она запиралась на задвижку снаружи.

Кристина поблагодарила Гарта, который обещал вскоре принести ее вещи. Уходя, он, стараясь не шуметь, закрыл дверь на задвижку.

Оставшись одна, Кристина бросилась на кровать, мысленно пожалев, что не выпила побольше вина, прежде чем так решительно отправиться в одиночное заключение. Ей хотелось заснуть как можно скорее, чтобы ни о чем не думать и ничего не чувствовать. Какое-то время она пролежала без движения, тупо глядя на пламя в камине, и не заметила, как постепенно погрузилась в сон.

Она не услышала, как открылась и закрылась дверь, как сама хозяйка замка принесла в комнату ее жалкие пожитки и тихо оставила их на полу возле двери.

Поскольку Стивену редко позволяли покидать гостевую комнату, он разработал целую систему физических упражнений. С помощью длинных голенищ сапог он тренировал мускулатуру рук, боролся с собственным плащом и постоянно делал на полу упражнения, укрепляющие мышцы рук и ног. Других занятий у него не было, и он мог часами упражняться, поддерживая себя в хорошей форме, хотя время от времени его охватывало отчаяние и все эти упражнения казались бессмысленными, если король все равно решит отправить его на эшафот.

Иногда он принимался гадать о том, отрубят ли ему голову или повесят. К обезглавливанию, как правило, приговаривали людей более высокого положения. Во время войны с шотландцами даже более важных особ вешали, не удостаивая обезглавливанием. Такое наказание обычно оставляли для настоящего врага, но Эдуард II, как и его отец, был особенно безжалостен к тем, кого считал предателями. Про себя Стивен возмущался, потому что знал, что провинился не больше, чем многие особы более высокого ранга. К тому же довольно часто титулованных особ прощали как тот, так и другой король, особенно в тех случаях, когда влияние этих особ в стране было слишком велико, чтобы можно было его игнорировать.

Однако Стивена подвергли аресту без всякой вины – в этом он был абсолютно уверен. Пытаясь здраво оценить свое положение, Стивен размышлял так. Побег из такой крепости, как Тизл-он-Даунз, был равносилен самоубийству. По правде говоря, он был даже уверен, что его попытка к бегству доставила бы большое удовольствие Роуану Деклаберу. Его можно было без труда убить во время погони, а после его смерти Роуан упрочил бы свое влияние на короля.

Отец Лорен, французский граф, был человеком богатым и влиятельным. Лорен выросла в Англии в семье своей матери, и король рассчитывал в случае необходимости получить от такого могущественного человека, как граф, значительную помощь в виде вооруженных воинов. То, что Стивен до сих пор был жив, во многом объяснялось его помолвкой с Лорен. Отец Лорен пользовался благосклонностью короля Франции, который играл важную роль в переговорах между королем Эдуардом и теми из его баронов, способствовавших убийству Пьера Гавестона, которые были людьми не менее могущественными, чем сам король. Одним словом, Стивена держали в заключении по политическим мотивам. По политическим же мотивам его пока оставили в живых.

В последние недели Стивен ощущал нарастающее беспокойство за свою сестру и Лорен. Хотя он и представить себе не мог, что его вызов к королю Эдуарду закончится тюремным заключением, перед отъездом он дал наставления сестре и невесте относительно того, как выжить в случае нападения. Если они сдадутся тому, кто на них нападает, это позволит им выжить. В ночь перед отъездом к королю он сказал Лорен о возможности нападения, и она, лежа в его объятиях, поклялась, что скорее умрет, чем отдастся врагу. А он горячо убеждал ее, что предпочел бы, чтобы она осталась в живых, – если даже ей пришлось бы переспать с тысячей врагов, чтобы выжить, он все равно любил бы ее. Жизнь дороже всего. Они еще долго будут жить вместе и вместе состарятся, и она никогда не должна ставить честь выше жизни. И о его чести ей тоже не следует беспокоиться, потому что он будет любить ее до конца своих дней и заботиться о ее здоровье и благосостоянии, важнее которых для него нет ничего на свете. Стивен обещал поберечь себя и зря не рисковать жизнью. Он сожалел о том, что они не успели пожениться до его отъезда, хотя свадьба была запланирована уже довольно давно. Правда, Лорен переехала из Лондона в Хэмстед-Хит, хозяйкой которого ей предстояло стать. Невесты часто переезжали к будущим мужьям и жили у них по нескольку лет до свадьбы. Отец Лорен должен был приехать из Франции только на свадебную церемонию. Стивен теперь сожалел о том, что, пойдя навстречу пожеланиям будущего тестя, откладывал бракосочетание и Лорен была пока еще его невестой. А будучи незамужней женщиной, она оказывалась более уязвимой.

Мысли о сестре тоже не давали покоя.

Кристина была безрассудной и излишне самоуверенной. И очень боялась за брата. Одному Богу известно, на что она могла решиться ради того, чтобы все они остались живы. И одному Богу известно, была ли у нее возможность выбора, потому что уже в течение многих лет – трудно даже припомнить, когда это началось, – существовала угроза нападения шотландцев на их страну. Когда-то Эдуард II так безжалостно укротил и унизил их короля Джона Баллиола. Шотландцы превратились в сборище язычников и варваров и не шли ни в какое сравнение с богатыми, утонченными англичанами. Позже, уже при Уоллесе, им пришлось столкнуться не просто с закаленными, хорошо вооруженными воинами, а с целым народом, отчаянно сражавшимся за свою свободу. Казнь Уоллеса лишь усилила борьбу за шотландский трон, а убийство Джона Комина – от руки ли Брюса или его приверженцев – сделало Роберта Брюса единственным претендентом. Его осторожная политика, его покаяние в причастности к гибели дальних родственников положили начало постепенному объединению шотландцев вокруг него. И теперь во главе их стоял не просто великий воин, человек, сумевший объединить их в борьбе за свободу, а настоящий король, становившийся все более могущественным и влиятельным правителем.

Эдуард I, несмотря на его жестокость к врагам, питал особую любовью к наукам и правопорядку. За это его особенно уважали и любили в королевстве.