—Я восхищаюсь твоей непоколебимостью, мисс Белл, но это приведет тебя к неприятностям. Я сказал тебе, что сделаю все необходимое, чтобы помочь моей дочери, и это я и имел в виду.
—Чизбургер. Картофель фри. Шоколадный коктейль.
Он наклеил на меня еще электроды, прикрепил их к смешному на вид аппарату и щелкнул выключателем. Электрические разряды пронзили меня, острые и горячие. Я открыла рот, в немом крике.
Боль прекратилась так же быстро, как и началась.
Отчаянно пытаясь отдышаться, я посмотрела на своего мучителя.
—Мне жаль, что пришлось это сделать, но ты сама виновата. К счастью для тебя, я готов попробовать еще раз. Кто-нибудь из твоих друзей обладает способностью к сверхъестественно быстрому исцелению?
—Пицца,— прохрипела я.
Нахмурившись, Келли щелкнул выключателем.
На этот раз боль длилась дольше, сердце фактически остановилось в груди, а затем забилось самостоятельно.
Мы продолжали так некоторое время. Он задавал вопрос об охотниках и их способностях, а я называла еду… если могла говорить. Я была уверена, что мой мозг превратился в вишневый коктейль.
—Сосредоточьтесь, мисс Белл.
Моя голова повернулась в сторону Келли. Он думал сломить меня, и с моим телом ему это удалось сделать, но он только укреплял мою решимость.
—Если ты не хочешь говорить об охотниках сейчас, мы не будем, но мы еще не закончили сегодняшнюю встречу. Видишь ли, я послал человека, чтобы поймать тебя. Он застрелил Халима Бендари, а кто-то другой застрелил его водителя. С тех пор я его не видел и ничего о нем не слышал. Ты случайно не знаешь, где он?
—Попробуй поискать… в моей заднице.
Он открыл рот… и щелкнул выключателем.
Кресло сотрясалось от моих содроганий, боль была невыносимой, раздирающей и разрывающей душу. Келли собирался убить меня. Как он мог не сделать этого? Через некоторое время даже моя кожа начала вибрировать, и это не прекратилось, когда он выключил аппарат. Мои кости казались хрупкими, как будто могли сломаться в любую секунду. Легкие были заполнены не воздухом, а стеклом. Каждый вдох напоминал агонию.
Я… пришла в себя, когда Келли погладил меня по щеке. Должно быть, я потеряла сознание.
—На сегодня достаточно,— сказал он со вздохом.— Мы продолжим завтра. Надеюсь, ты будешь в более приятном настроении.
Я думаю, он переборщил, даже для самого себя.
—Лазанья. Спагетти. Чесночный хлеб.
Он нахмурился.
—Я не хочу этого делать, но пристегну твою подругу Кэт к этому креслу. И заставлю тебя смотреть, как она будет мучиться. Ты начнешь говорить, прежде чем я введу первую иглу?
«Монстр!» Я оскалилась, так сильно желая сделать больше.
Он убрал мокрые волосы с моего лба, зная, что достиг меня на том уровне, на котором не смогла бы машина.
—Завтра мы снова побеседуем. Если ты подведешь себя, как сегодня, я воспользуюсь уже больной Кэтрин Паркер.
Он знал. Он знал, что она больна, и все равно собирался ее использовать.
Я не могла стоять, и меня пришлось отнести обратно в камеру. Я хотела заверить Кэт и Рив, что со мной все в порядке, но в тот момент, когда охранники бросили меня на пол, меня поглотила тьма.
* * *
—…очень жаль,— сказал мужчина. Я узнала его голос. Он разозлил меня. Я разозлилась настолько, что заставила себя выйти из глубокого сна, единственного, что мешало мне чувствовать боль, все еще остававшуюся в моем теле.
Я моргнула, посмотрела глазами, остекленевшими от пережитого напряжения. Итан стоял возле нашей камеры, умоляя Рив простить его за ту роль, которую он сыграл в нашем пленении.
Гнев усилился, придав мне сил. Рыча, как животное, в которое я, возможно, превращаюсь, я бросилась на решетку. Я потянулась к Итану, намереваясь задушить… и смеяться при этом.
Он отпрянул назад, за пределы моей досягаемости.
Двое из лабораторных халатов бросились к нему, скорее всего, чтобы защитить и оградить его, но он поднял руку, и они остановились, быстро вернувшись на свои места. Он поправил воротник своего свитера, сохраняя достаточное расстояние между нами, чтобы предотвратить повторение того, что только что произошло.
—Ты сделал это,— крикнула я, удивляясь звуку своего голоса. Я кричала, но слышен был только шепот.— Я убью тебя. Я убью тебя так, что ты будешь мучиться.
—Позвольте мне все объяснить,— сказал он с таким же измученным выражением лица, как и голос.— Пожалуйста.
—Поберегите слова. Этому нет объяснений.
Его взгляд на секунду скользнул к Рив, словно ища какой-то поддержки.
—Человек, который управляет этим местом,— мой отец. Он проработал в «Аниме» двадцать лет и в конце концов был выдвинут на одну из высших должностей.
Семейное наследие. Как мило.
—Я вырежу твои глаза, чтобы ты больше никогда так не делал! Это ты был в лесу той ночью, шпионил за Триной и Лукасом.
Итан опустил голову. От стыда? Он кивнул.
—Мы с отцом не можем позволить себе ошибку, если хотим, чтобы моя сестра выжила. Поэтому мы хотели, чтобы все было под контролем. Вот почему он послал меня к Рив и почему я согласился. Вот почему он послал Джастина к охотникам.
—Ты использовал меня,— тихо сказала Рив.— И ты думаешь, что я прощу тебя и забуду обо всем, что ты сделал?
Вспомнив о ее присутствии, я повернулась к ней. Я ждала, что ее запах ударит в меня, вскружит голову, но встретила лишь мягкое дуновение дорогих духов, вероятно, впитавшихся в ее кожу. Темные желания были подавлены.
Я ободряюще сжала ее руку, и она слабо улыбнулась мне в знак благодарности.
—Я не использовал тебя,— сказал Итан, покачав головой.— То есть, сначала да, использовал, но даже тогда ты мне нравилась. Чем больше времени я проводил с тобой, тем сильнее я пропадал. Ты не должна была пострадать.
—С твоим отцом все становятся расходным материалом,— горячо сказала я.— Ты должен был это знать.
Итан поднял подбородок. Не обращая на меня внимания, он сказал:
—Я люблю тебя, Рив. Я никогда не лгал об этом.
Она подняла подбородок, и я поняла, что ее упрямство вот-вот даст о себе знать.
—Я никогда не говорила тебе эти три слова, потому что не чувствовала того же самого. И до сих пор не чувствую.
Он закрыл глаза, тяжело вздохнув.
—Мне все равно. Думаю, что люблю тебя достаточно за нас обоих. Я не позволю им сделать с тобой что-нибудь еще.
—Как будто ты сможешь их остановить. Они уже морят нас голодом. И однажды, когда я перестану быть полезной…— или умру — …твой отец убьет ее, и ты это знаешь.— Я знала, что пугаю ее, но считала, что результат того стоит. Если Итан опасается за ее жизнь, он может помочь нам сбежать. Не имело большого значения, получена еда с его помощью или нет.— Она слишком много знает, слишком много видела.