Достойный жених. Книга 2 - читать онлайн книгу. Автор: Викрам Сет cтр.№ 170

Доктор Дуррани сосредоточенно хмурил лоб, двигая бровями вверх и вниз.

–Любопытно, не правда ли, Патвардхан, что число, гм, шесть воплощено в одной из самых, так сказать, прекрасных, гм, природных форм. Я имею в виду, как вы понимаете, бензольное кольцо с его одиночной и также двойной углеродной связью. Но вопрос в том, Патвардхан, симметрично ли оно на самом деле или, может, асимметрично? А может быть, асимметрически симметрично, как эти, гм, суперподоперации леммы Перголези… а не так, как довольно беспорядочные лепестки, гм, ириса. Любопытно, вы не находите?

–Чрезвычайно любопытно,– согласился Сунил.

Савита в это время говорила Фирозу:

–Для вас, Фироз, это, конечно, иначе – то есть не потому, что вы мужчина, а потому, что у вас нет ребенка, который отвлекал бы вас от беседы с клиентом. Хотя, возможно, это дела не меняет… На днях я говорила с Джайей Суд, и она рассказала, что в туалете Высокого суда водятся летучие мыши! Когда я сказала, что мне даже подумать об этом страшно, она ответила: «Если вы боитесь летучих мышей, как же вы занимаетесь юриспруденцией?» Вы знаете, я никогда не думала, что займусь ею, а оказалось, что это очень интересно, действительно интересно. Не то что эта занудная игра. За последние десять минут они не заработали ни одного рана. Ой, я пропустила петлю в своем вязании, на солнце меня всегда в сон клонит… Я не понимаю, что Пран находит в этом крикете, чего ради он сидит пять дней подряд приклеенный к радиоприемнику, не обращая никакого внимания на нас, и почему ему нравится простаивать целыми днями на солнцепеке и судить матчи. Все мои увещевания ни к чему не приводят. «Стоять на солнце мне полезно»,– говорит он… Или взять Мана. До ланча он пробежал семь раз от одной калитки до другой, а затем буквально несколько минут в общей сложности бегал по краю поля. И так он проводит целое воскресенье! Вы поступаете очень мудро, Фироз, что занимаетесь поло. На игру уходит всего час, а вы за этот час прекрасно разминаетесь.

Фироз же думал о Мане: «Дорогой мой Ман, ты спас мне жизнь, и я тебя очень люблю, но если ты будешь болтать с Латой, твой капитан лишит жизни тебя».

Ман говорил Лате:

–Ничего страшного, что я тут с тобой болтаю, все равно мне не достается ни одного мяча. Они знают, какой я фантастический игрок, и держат меня на границе поля, где я не напортачу, ни ловя, ни бросая. И если усну, это тоже не страшно. А ты сегодня классно выглядишь. Да ладно, чего ты гримасничаешь. Я всегда так думал, а зеленое тебе очень идет. Ты сливаешься с травой как… нимфа или пери в раю… Нет-нет, ничего подобного. На мой взгляд, у нас все идет великолепно. Двести девятнадцать ранов совсем неплохо после такого слабого начала, а у них счет сто пятьдесят семь на семь. У них там совсем никудышные игроки в нижней части списка – и потому нет никаких шансов на победу. «Старые брахмпурцы» не выигрывали ни у кого вот уже лет десять, так что это будет настоящий триумф! Единственная опасность – этот треклятый Дуррани, который все еще отбивает. Сколько там у него на табло? Шестьдесят восемь… Нужно только выковырнуть его с поля, и мы будем в шоколаде.

Лата думала о Кабире:

Несколько майн сидели на поле, следя за игроками. Мягкое солнце, клонясь к горизонту, грело Лату, а регулярные удары биты по мячу, прерываемые время от времени выкриками зрителей, навевали дремоту. Сорвав травинку, она медленно водила ею вверх и вниз по руке.

Кабир говорил Прану:

–Спасибо, доктор Капур, солнце не мешает… О, благодарю вас, это было просто везение…

Пран думал о Савите:

«Я понимаю, что воскресенье пропало, дорогая, но на следующей неделе я обещаю посвятить выходной тебе. Если захочешь, я буду держать большо-ой клубок шерсти, пока ты вяжешь двадцать пинеток для малышки».

Кабир шел в списке бэтсменов четвертым – выше, чем обычно, и вполне заслуженно. Он заметил Лату в толпе, но это, как ни странно, успокаивало его нервы и укрепляло решимость. Его счет рос в основном благодаря ударам за границу поля – зачастую мимо Мана – и достиг к настоящему моменту 90 с лишним очков. Его партнеры один за другим выбывали из игры, а разрушение калиток говорило само за себя: четвертая была разбита со счетом 140 очков, пятая принесла 143, шестая – 154, восьмая – 183 и, наконец, девятая – 190. Для того чтобы догнать противника, надо было сделать 29 ранов, для победы – 30, а его новый партнер – хранитель калитки чересчур нервничал. «Вот незадача»,– подумал Кабир. Парень привык находиться за калиткой и растерялся, оказавшись перед нею. Это было еще самое начало овера, но его, беднягу, скорее всего, выбьют первым же броском. Положение казалось безнадежным. Надо постараться набрать по крайней мере сотню, подумал Кабир.

Парень, однако, оказался отличным партнером, и Кабир сделал несколько стратегических одиночных ранов, что позволяло им оставаться в игре. Когда до окончания игры оставалось три минуты, счет университета достиг 199, а его собственный – 98. На последнем мяче предпоследнего овера Кабир попытался сделать свой обычный одиночный ран. Проходя мимо партнера, он бросил:

–Мы еще отыграемся!

Зрители завопили в ожидании 200 очков в тот момент, когда они еще бежали.

Полевой игрок кинул мяч в калитку Кабира, тот прошел в каком-нибудь миллиметре от нее, но летел с такой силой, что Ман, которому уже казалось, что калитка обречена, и он начал аплодировать, не сразу понял, что происходит. Он кинулся к мячу, но опоздал, и мяч вылетел за границу поля.

Университетские болельщики опять подняли крик – только непонятно было, то ли они приветствовали пять ранов Кабира с одного мяча, то ли побуждали его сделать сотню для себя и две сотни для университета, то ли почувствовали, что теперь отыграть в последнем овере нужно 16, а не 20 очков и у университета еще есть шанс.

Капитан «Старых брахмпурцев», майор местного гарнизона, бросил гневный взгляд на Мана.

Но Кабиру еще надо было успешно выступить в последнем овере под вопли и приветственные крики зрителей. Он выполнил прекрасный удар низом на четыре рана, еще четыре принес ему следующий удар, уже верхом, до которого едва не дотянулся полевой противника. Перед третьим броском стадион затих, оба лагеря болельщиков замерли в напряженном ожидании.

Это был бросок, сложный для обработки. Кабир нацелил его на середину калитки, но тут же понял, что больше одного рана на этом не заработать, и дал знак партнеру вернуться.

Следующий удар принес им два очка.

На очереди был предпоследний бросок. Для того чтобы сравняться со «Старыми брахмпурцами», надо было добыть пять ранов, а чтобы победить – шесть. Все затаили дыхание. Никто не имел представления, что собираются сделать Кабир или боулер. Кабир взъерошил свои волнистые волосы рукой в перчатке. Прану показалось, что, стоя на линии, молодой человек даже неестественно спокоен.