Железное золото - читать онлайн книгу. Автор: Пирс Браун cтр.№ 137

–Можно сказать и так. Это мой зять.

Это мой последний день на Луне. Все еще тянется темный цикл, но на востоке видны отсветы восхода. Я сижу со стаканом водки на подогреваемой террасе снятого мною гостиничного люкса и наблюдаю за нарождающейся зарей. Я зафрахтовал частный челнок, и завтра мы с Вольгой улетим на Землю, куда отправляются все враги государства, чтобы исчезнуть. Цифровому слежению на старой планете далеко до лунного. Можно было податься и на Марс, но там слишком нестабильно, на мой вкус. Я пью, с тех пор как до меня дошли слухи, что один из бандитов синдиката убил девушку-алую неподалеку от склада. Я наливаю стакан водки – за маленького кролика. И добавляю золадон – для себя.

Она умерла, окровавленная, объятая страхом, в каком-то переулке. Ее изрубили топорами и клинками, как и ее семью. Боль в моей груди слабеет, по мере того как золадон запускает в меня свои прохладные беспечные пальцы. Над скопищем Громады и сверкающей панорамой города я вижу Гиперион. За ним на избитом небе кровоточит бледное розовое пятно. Небо усеяно скайхуками, мигающими спутниками и пронизано венами, по которым утекают корабли, отправляющиеся в космос из АМП.

Скоро я буду на одном из них. Но этой минуты надо еще дождаться.

Львиное Сердце отправит на поиски убийц, включая Холидей, и они перероют весь Гиперион снизу доверху.

Я смотрю вверх, когда на террасу выползает Вольга. Мы пришли сюда прямо со встречи с герцогом и заплатили наличными за один из люксов на уровне пентхауса. Номера звукоизолированы и оснащены автономными системами безопасности, а также тонированным стеклом – для приватности. Я лезу под мышку, желая ощутить успокаивающее прикосновение «всеядного», но под пальцами лишь кожа. Без этого пистолета я все равно что голый.

Я смотрю на город, который был мне домом с тех самых пор, как моя мать произвела меня, младшего щенка из шестерых, на свет. Я был для нее лишь чеком от правительства. А для правительства я был всего лишь очередным псом в стае. Я никогда не обманывал себя мыслями, что моему городу есть дело до меня, но мне было дело до него – куда больше, чем до Сообщества. Я сражался, чтобы освободить его. Я сражался за него, когда золотые явились, чтобы снова завладеть им. Теперь он изменяется вокруг меня. Старое поглощается новым. И в сердце этого нового – нечто такое, чего я не понимаю. Какое-то дикое, бешеное требование власти и богатства – война всех против всех.

Я подыгрывал ей, но это не мое.

Чем больше я думаю о синдикате, тем отчетливее понимаю: вполне естественно, что им наскучило править игрушечным криминалом этого спутника. Конечно же, они потянулись к следующей ступени – к политике. И я дал им толчок.

Зачем им понадобились дети?

Я думал, что смогу перевернуть страницу и распрощаться с этим делом, как со всеми предыдущими. Но оно другое, более значительное, и я не могу обманывать себя, преуменьшая его важность. Кира и Дано мертвы, потому что я втянул их в это. Не просто в работу на синдикат, а в такую жизнь. Я смотрю через террасу на Вольгу: она обхватила себя руками, словно забаррикадировалась. Мой единственный друг. Она не была преступницей, пока не встретилась со мной. Она была влюблена в саму идею города: много людей из разных мест. Потом я заманил ее в тень, потому что мне нужна была сторожевая собака. Ей было бы лучше без меня. Всем было бы лучше без меня.

В объятиях золадона эта идея подается холодной, завернутой в чистую логику.

Из гостиной люкса сюда доносятся отголоски новостей. На Гиперион надвигается буря. Жнеца видели на Марсе, а по всей республике исчезают черные. В новостях ни намека на похищение. Лишь краткое упоминание о том, что правительственный корабль упал из-за технической неисправности, но все остались живы.

Замалчивание – часть игры.

Правительница скомпрометирована. Ее сын у них в руках. Но она скрывает это, чтобы не дать Танцору и ему подобным одержать над ней верх. Что же синдикат потребует в качестве выкупа? Вопрос на миллиард кредитов.

–Ты сожалеешь об этом?– спрашивает Вольга.

–Выражайся конкретнее. О продаже детей? Нет. Милое дело. Что надо мной насмехался психопат – воротила преступного мира, а теперь охотятся социопаты-золотые? Это даже забавно. Или, может, ты имеешь в виду наших коллег, которых разделали у нас на глазах?

Чувствуя напряжение в шее и бурление в мозгу, я достаю вторую таблетку золадона и катаю по ладони. Я уже наклонился, предвкушая сладкое оцепенение, но тут Вольга выбивает у меня таблетку и забирает дозатор со стола.

–Вольга, не будь жопой.

–Хватит.

–Вольга, отдай дозатор.

–Я устала от того, что ты ходишь словно во сне. Устала видеть тебя бесчувственным. У тебя все слишком просто. Плохо себя чувствуешь – глотнул пилюлю. Нюхнул пыли. Тяпнул спиртного. И тебе хорошо.

–Я похож на человека, который хорошо себя чувствует?

–Нет.– Она кривится.– Ты не чувствуешь ничего.

–Отдай дозатор.

–Нет.

–Вольга, бледное ты дерьмо! Отдай мой дозатор.

–Ты мне не хозяин. Если тебе так нужен золадон – приди и забери,– говорит она, пожимая плечами.

Я кидаюсь за дозатором, но она толкает меня в сторону, я спотыкаюсь о стул и падаю. Правое колено пронзает ослепляющая боль – старая рана. Когда я выползаю из-под стула, Вольга и не думает извиняться.

–Отдай.

–Сходи и принеси.– Она швыряет дозатор с террасы, и тот летит по спирали к воздушной линии, проходящей внизу.

Я кидаюсь к краю и смотрю, как он исчезает из виду.

–Ты маленькое чудовище,– бормочу я.

Ее ноздри раздуваются. Она снова толкает меня левой рукой с огромной силой, и я отлетаю назад. Треснувшие ребра причиняют дикую боль. Я задыхаюсь. Вольга идет за мной и снова бьет меня в грудь, сшибая с ног. Я тяжело падаю на мраморный пол, врезаясь лопатками в камень.

–Ты что-нибудь сейчас чувствуешь?– гремит она.

–От… вали,– выкашливаю я.

Она ставит ботинок на мой живот и надавливает:

–А теперь?

Изогнувшись, лезу правой рукой в свой ботинок за шокером и вжимаю его ей в ногу. Ее кожа под брюками потрескивает от разряда. Вольга кривится от боли. Ее глаза темнеют. Боль пробуждает кровожадность, записанную в ее генах.

–Вольга…– успеваю прохрипеть я.– Вольга, нет!

Она в гневе поднимает меня, легко, словно подушку, и держит двумя руками, явно собираясь сбросить с террасы. Я смотрю на воздушные линии в сотнях метров внизу.

–Ну давай,– фыркаю я.– Бросай. Давай, чудовище.

Хватка слабеет, и мир в моем поле зрения переворачивается, когда черная отпускает меня. Я сижу на полу, тяжело дыша. Вольга падает в кресло, едва не ломая его, и смотрит на меня со слезами на глазах.