Рики судорожно вздохнула, но не подняла глаз на Андреа.
–Нардо признал, что у них с Эмили был половой акт, и тест ДНК так или иначе это подтвердит, но он ничего не сказал об убийстве,– Андреа сделала паузу, но Рики лишь смотрела на фото в своих руках.– Рики, Нардо когда-нибудь говорил с вами о ней? Или о том, что случилось в ночь выпускного? Может, Эмили что-то сказала или…
–Это Клэй привел ее в клику.– Голос Рики звучал совершенно равнодушно. Ее глаза остекленели.– Нардо она никогда не нравилась. Она была такая скучная. Она не вписывалась. Эмили никогда не вписывалась.
Андреа смотрела, как Рики осторожно ставит фотографию обратно на стол.
–Нардо было восемнадцать, когда это случилось. В восемнадцать ты трахнешь кого угодно, ведь правда? Даже такую невзрачную маленькую сучку.
Андреа услышала, как в голос Рики закрадывается злость. Эта женщина до сих пор не хотела верить, что Нардо изнасиловал Эмили.
–То, что сказал Сыр… он ничего не знал. Эмили сказала родителям, что ее изнасиловали, потому что они пришли в ярость, когда она забеременела. Она была такой лгуньей.– Рики взглянула на фотографию Нардо и Клэя в дайнере. Она провела пальцем по-мальчишески круглому лицу Нардо.– В ночь вечеринки она флиртовала со всеми. Она начала с Клэя, потом попытала счастья с моим братом. В итоге ему пришлось запереться в ванной, чтобы отделаться от нее.
Андреа смотрела, как Рики закрыла ладонью Нардо, будто могла каким-то образом защитить его.
–Я считала Эмили лучшей подругой. Я возненавидела ее за то, что она трахнула его. Нардо был моим. Он принадлежал мне. А теперь…– Ее голос сорвался.– Его нет. Я не могу поверить, что его нет.
Андреа увидела, как Рики снова ломается. Она закрыла лицо одеялом. Ее плач почти перешел в причитания. Плечи опустились, будто бремя, которое она несла все эти годы, наконец сломило ее.
–Рики,– попыталась Андреа,– Нардо говорил об этом? О том, что случилось?
–Черт,– Рики оглядела комнату.– Мне нужна салфетка.
Андреа мягко опустила руку Рики на плечо.
–Если бы вы могли…
–Дайте мне минуту.– Рики сбросила одеяло и пошла к лестнице. Схватилась за перила, подтягивая себя наверх. Она все еще качала головой, когда исчезла на кухне.
Андреа нагнулась, чтобы поднять одеяло, и чуть не ударилась головой об угол одного из ящиков стола.
Она заглянула внутрь.
Рики оставила ящики открытыми. Она показала Андреа часть содержимого. У нее не могло быть разумных ожиданий, что Андреа не увидит остального.
Андреа выпрямилась, потом отступила на пару шагов и встала на цыпочки, чтобы заглянуть на кухню. Рики стояла спиной к лестнице. Она обеими руками схватилась за края раковины. Ее плечи сотрясались от плача.
Одеяло выпало из рук Андреа, когда она вернулась к столу. Она взяла свидетельство о смерти Эрика Блейкли в Нью-Мексико. Документ был старый, но она все еще могла нащупать вдавленные печатной машинкой буквы. Она отложила его и продолжила рыться в левом ящике, где нашла счета за гроб, кремацию и черный костюм от «Вечерних костюмов Мэгги». Андреа вспомнила про металлическую коробочку. Рики держала ее на своем алтаре не без причины. Она потянулась к задней стенке ящика.
Карманный справочник выглядел точно так же. Серебряная стрелочка все еще указывала на А-Б.
Андреа ногтем большого пальца нажала на кнопку снизу. Крышка открылась. Она увидела только одно имя – Брикел, Мелоди. Это был тот самый адрес, по которому они с Байблом приезжали накануне. Она подумала, что семизначный городской номер, скорее всего, тоже не изменился.
Все было написано очень аккуратным почерком, почти как у воспитателя в детском саду. Он не напомнил Андреа ни одно из свидетельских показаний – ни почти нечитаемый курсив Джека Стилтона, ни кружочки над «i» Рики, ни внезапные заглавные буквы Клэя, ни плотные каракули Нардо, ни с нажимом выведенные буквы Эрика Блейкли, который чуть ли не драл ручкой бумагу. Это не было похоже ни на подписи на сборниках Мелоди, ни на то, что Андреа считала обращением Эмили к самой себе.
Андреа попыталась разобраться, как работает это устройство. Странички были скреплены наверху. Ярлычки с буквами алфавита шли сверху вниз. В каждой секции было по несколько страниц. К стрелочке был присоединен зажим, который захватывал все предыдущие страницы. Она закрыла крышку. Передвинула стрелку на Р-С. Крышка снова распахнулась. Ее внимание привлекли два подчеркнутых слова вверху страницы:
Расследование Коломбо.
Сердце Андреа подскочило к горлу. Красивый почерк принадлежал Эмили Вон.
Она снова попятилась. Проверила Рики. Женщина все еще стояла у раковины. Она все еще плакала.
Андреа прочла первое слово под заголовком:
Клэй?
Она сглотнула, прежде чем продолжила читать:
Дин Векслер, 20 октября 1981: Дин говорит, что «не может быть чертовым отцом». Признал, что забрал меня с вечеринки. Сказал, что Нардо позвонил ему, чтобы он отвез меня домой. Сказал, что мы с Клэем ругались у бассейна, когда он подъехал. Угрожал разделаться со мной, если я публично обвиню его. Он схватил меня за запястье. Было очень больно.
Новые сведения: Почитала про его заболевание в библиотеке, и он может говорить правду о том, что не он отец, но это не значит, что он ничего не сделал, верно?
Андреа прочла следующую запись.
Рики Блейкли, 20 октября 1981: Назвала меня лгуньей и сказала, что у меня был секс со многими людьми, которых они не знают,– когда я была в летнем лагере, на дебатах и так далее, не только на вечеринке. Обвинила меня в том, что я Поллианна, и сказала, что мои родители придумают что-нибудь, чтобы заставить Нардо на мне жениться, потому что так обычно поступают богатые. Еще она сказала, что из-за меня для клики все кончено и что я хочу женить на себе Клэя, что совершенно бессмысленно, ведь мои родители уже заключили сделку с родителями Нардо (очевидно???). Она больше не хочет со мной разговаривать. Она назвала меня тупой шлюхой и выгнала из дома. Я всегда знала, что она может быть злой, но со мной она обошлась просто ужасно. Почему я вообще считала ее своей подругой?
Андреа перевернула страницу. На обороте тоже был текст. Курсив стал мельче, строчки наезжали друг на друга:
Блейк (тот же день): Сказал, что «ушел в полную несознанку» на вечеринке, а потом обмочился. И что он все время был заперт в ванной. Говорит, что это сделал не он. Попросил меня выйти за него замуж, но только чтобы помочь ему в политике. Я сказала ему «нет», а он сказал, что мне стоит «спустить» ребенка в унитаз. Он пристал ко мне и на самом деле положил мою руку на свою штуковину, и это было мерзко. Блейк такой же плохой, как и Нардо. Почему я раньше не позволяла себе признать, что он ужасный человек?
Андреа заметила, что у нее тряслись руки, когда она переворачивала страницу.