Мы знаем, что ты помнишь - читать онлайн книгу. Автор: Туве Альстердаль cтр.№ 28

–Снова изнасилование?

–На этот раз убийство. Быть может, эти два дела как-то связаны между собой, а может, и нет.

Когда они прощались, рука Эльзебет Франк была холодной и совершенно безжизненной.

–Больше я никогда не стану об этом вспоминать.

Судебный приговор лежал и ждал ее, непрочитанный, в пухлом конверте. Эйра ушла из полицейского участка пораньше, чтобы успеть попасть в Хэрнёсанд и забрать выписку из дела. Судебные приговоры восьмидесятых годов оцифрованы не были, да и сам суд Питео был давно расформирован. Сотруднице Государственного архива понадобилось порядочно времени, чтобы разыскать нужный документ.

После чего по плану шел ужин с мамой.

–А я-то так надеялась, что ты уедешь отсюда. Выйдешь в люди,– проворчала Черстин. Когда они убрали со стола, она осталась стоять с ножом для сыра в руке.

–Что ты имеешь в виду?

–От тебя ждали великих свершений. А ты все размениваешься по пустякам.

–А мне, может, нравится моя работа. И потом, это так практично – жить здесь.

–Но ты же у меня такая способная и одаренная девочка.

–Я возьму это,– сказала Эйра и, забрав у матери нож, положила его в посудомоечную машину.

Она слышала это постоянно, с самого детства, что ей передались все таланты, какие только были у ее предков. Что она могла стать кем угодно.

Ощущение, что ее жизнь началась задолго до того, как она сама появилась на свет.

Как у деревьев. Или подлеска.

Работа в полиции стала разочарованием для ее родителей, почти предательством. У старшего поколения вид униформы до сих пор вызывал неприятные ассоциации с армией, с 1931 годом.

В то время как она могла изучать гуманитарные или естественные науки, стать кем угодно, ведь те, кто жил до нее, построили для нее такое замечательное общество, в котором дети и внуки рабочих с лесопилок получили возможность учиться и получать высшее образование. Или посвятить себя литературе, которая была наивысшим звеном в цепи «срубленное дерево – бумага – книга». В то время как ей хотелось заниматься чем-то более конкретным, физически ощутимым. Избегать книг, напыщенных текстов. Двигаться по правильной стороне, чтобы не поскользнуться на неправильной.

Радуйтесь, что я не наркоманка, проорала Эйра, когда ее новость о выборе профессии произвела в их семье эффект разорвавшейся бомбы.

Она наугад выбрала сериал про Шетланд на канале SVT и поставила на стол чашку чая. Вряд ли Черстин следила за сюжетом, но ей нравилось смотреть на этого симпатичного полицейского, который был таким милым и печальным.

С северо-запада из-за реки потянуло гарью. Местное радио передавало, что гроза закончилась, но молнии стали причиной пожара у деревни Мариеберг и на озере Сальтшён. Земля была сухой, и прежние страхи людей вспыхнули с новой силой – всем были памятны пожары, случившиеся прошлым летом, которые уничтожили целые лесные массивы и заставили жителей покинуть свои дома.

Эйра присела за кухонный стол с приговором суда в Питео. Оно было объемным, непривычно исчерпывающим. Архивариус в Хэрнёсанде обратила внимание на детальное описание, заметив, что никогда не видела ничего похожего.

–Все настолько подробно изложено,– сотрудница столько раз повторила эту фразу, что Эйра поняла – она сама в шоке от прочитанного.

Судебный процесс состоялся в ноябре 1981 года.

Перед судом предстали семь молодых людей. Адам Виде был первым, кто изнасиловал потерпевшую Анетт Лидман. Именно он стал зачинщиком всего. Он раздел ее в палатке, судя по показаниям некоторых свидетелей.

Стащил с нее трусы и платье.

По словам Адама Виде, Анетт разделась сама, совершенно добровольно. Он был уверен, что она согласна. Ведь она была влажной уже там, в машине, когда он ласкал ее. И она по своей воле отправилась вместе с ним в палатку – разве это не говорило о том, что она хотела его?

Иначе как еще он мог истолковать ее поведение?

Другие же показали, что, когда они добрались до места, Анетт уже была пьяна до бесчувствия и не сумела бы самостоятельно дойти до палатки в таком состоянии.

В начале восьмидесятых ДНК-экспертиза еще не применялась при расследовании преступлений. Когда Анетт Лидман осматривали, то сумели определить лишь наличие большого количества спермы, но не того, кто на самом деле кончил в нее.

Сам Адам Виде настаивал на том, что он был слишком пьян для половых сношений. Даже стоять на ногах прямо не мог, поэтому просто лежал на ней сверху и тыкался, пытаясь попасть. Потом его затошнило, и он выбрался из палатки, оставив ее там.

Снаружи он столкнулся с незнакомым ему парнем. И черт дернул его сказать, что у него в палатке лежит девчонка, только и мечтающая о том, чтобы ее поимели.

Или он так прямо и заявил: «Тебе нужно ее оттрахать».

После этого показания расходились.

Адам Виде ушел и напился еще сильнее, ну а тот незнакомый молодой человек явно последовал его призыву и залез в палатку, равно как и большинство его друзей. Никто не протестовал и не пытался прекратить оргию. Напротив, все дружно сменяли друг друга под одобрительные возгласы друзей. Кого-то даже хлопали по заднице, пока он занимался делом.

Один за другим. Страница за страницей, с подробностями от каждого из подсудимых. Как такое возможно, что ни один из них не опомнился и не сказал «хватит», не помешал тому, что произошло? Или хотел сказать, но промолчал?

Один утверждал, что она толкалась в ответ, другой – что она была без сознания. Кто сорвал с нее платье, так и осталось невыясненным. У последнего, шестнадцатилетнего подростка, который был самым младшим в их компании, с эрекцией возникли проблемы, и тогда его приятель посоветовал ему вместо члена запустить внутрь руку. Он так и сделал, пока не увидел, что его пальцы покраснели от крови.

Адам Виде вернулся в палатку только утром. Анетт Лидман лежала там, голая. Он спросил ее, как она себя чувствует. Она не ответила, и он вышел.

Когда же кто-то наконец забил тревогу и Анетт повезли в больницу, она по-прежнему находилась без сознания. Уровень алкоголя в крови составил четыре промилле.

Она понятия не имела о том, что с ней произошло.

Адам Виде и пятеро из остальных обвиняемых получили год тюрьмы за сексуальную эксплуатацию. По закону это не могло считаться изнасилованием, потому что девушка не оказывала сопротивления. Даже самого младшего судили за жестокое обращение, но он был передан на попечение социальных служб.

Эйра поднялась и вскипятила себе воды для чая.

Какое-то воспоминание засело в голове и неотвязно грызло ее, что-то из курса юриспруденции. После жесточайших дебатов по этой теме соответствующая статья закона была пересмотрена. Разве это не в начале девяностых произошло? Она немного погуглила в интернете и нашла текст с решением, вынесенным на заседании риксдага, где изнасилование в Йевредалене упоминалось в связи с новым законодательным проектом. В наши дни семеро насильников едва ли отделались бы годом тюремного заключения.