Свидетель Мертвых - читать онлайн книгу. Автор: Сара Монетт cтр.№ 39

–Однако,– продолжал Амал’отала,– мы не одобряем применения астели’ара. Этот метод неточен. Мы предпочитаем суд божий, в котором действительно участвует Улис.

Я не знал, радоваться мне или печалиться. Прежде чем я сделал выбор, он объявил:

–Ваше испытание, Тара Келехар, будет заключаться в паломничестве на вершину Холма Оборотней, которое вам предстоит совершить сегодня. Вы должны будете оставаться там до рассвета.

–Говорят, что по Холму Оборотней бродят мертвецы,– сказал я, не уверенный в том, что правильно понял намерения Амал’оталы.

–О да,– ответил священник.– Совершенно верно. Но это не должно беспокоить истинного Свидетеля Мертвых.

–А волки?

–Народные сказки,– безмятежно проговорил Амал’отала.– Эльфы и гоблины не превращаются в волков, Келехар. Не говорите глупостей.

–И вы считаете, что мера Дуалара удовлетворит результат такого испытания?

Он бросил на меня суровый нечитаемый взгляд.

–Примерно пять лет назад некий мошенник, один из тех шарлатанов, которые утверждают, что с ними напрямую говорит Улис, а сами даже не стали послушниками, не прошел испытание. Наутро его нашли у подножия холма – безудержно рыдающим, в разорванной в клочья одежде. Так что да, паломничества на Холм Оборотней будет достаточно.

Я мог бы оспорить несколько утверждений Амал’оталы. Но я сказал лишь то, что мне было дозволено сказать:

–Благодарим вас, ваше святейшество.

Меня продержали в Амаломейре весь день – Амал’отала предположил, что мне захочется помолиться, и несмотря на то, что это был скорее приказ, чем предложение, я решил, что он прав. Я охотно удалился в часовню Улиса, расположенную в недрах Пика Осрейан, где вечно было тихо и темно.

Часовня представляла собой остаток очень древнего культа Улиса. Когда-то верующие должны были заслужить право возносить молитвы в священном месте. В нее можно было попасть только по длинной и темной наклонной шахте, в полу и стенах которой были вырублены ступени и опоры для рук. Такие часовни встречались довольно часто, и до сих пор существовали аскеты, которые проводили часы молитвы в уединенных местах, прорубая скальные ступени. Подземные святилища создавались для тех, кто чувствовал, что нужно постараться, чтобы Улис прислушался к ним. Но сам я больше не считал, что имеет значение, слушает ли меня Улис. Важнее было другое: я должен был слушать его.

Спустившись в часовню, я не сразу смог отдышаться. Сердце учащенно билось. Масляные лампы ровно горели в настенных канделябрах с искусной резьбой в виде ночных существ – летучих мышей, пум и прочих. В обязанности одного из младших каноников входило спускаться сюда каждый вечер на закате, наполнять светильники маслом и подрезать фитили. В теории, они никогда не гасли, но иногда канонику приходилось спускаться при свете единственного оставшегося фонаря. Иногда – очень редко – случалось так, что каноник, преодолев половину шахты, оказывался в полной темноте. Это не считалось веской причиной для возвращения; именно поэтому работу поручали канонику, а не послушнику.

Алтаря в святилище не было; само помещение, вырубленное в толще горы, служило алтарем, и этого было достаточно. Я не стал преклонять коленей, чтобы не заработать синяков, просто стоял босиком в центре подземной камеры, между двумя светильниками, перед входом в шахту, которая вела наверх, в кухни. Я старался успокоить свой разум, чтобы услышать Улиса, если он захочет поговорить со мною наяву.

Прежде он говорил со мной только во сне, но это могло означать лишь, что я недостаточно внимательно слушал.

Я совершил Лунный Ритуал, подходящий для ночных бдений, попытался отогнать суетные мысли и сосредоточиться на хорошо знакомых молитвах. Но сегодня это оказалось труднее, чем обычно. Отвлекаясь от мыслей об испытании на Холме Оборотней, я всякий раз начинал думать о мере Дуаларе и слухах, которые он распускал. Как он узнал? Он не мог услышать о скандале случайно. Неужели об этом болтали в Амало? Нет, конечно нет,– Авейо находится далеко отсюда, окруженный лесами и горами, и у семьи Дуалада нет там родни. Но он же не мог, просто взглянув на меня, догадаться о том, что когда-то у меня был роман с женатым мужчиной?

Спохватившись, я возвращался к Лунному Ритуалу, но стоило мне отвлечься, как мысли сворачивали в прежнее русло. Он не мог знать. По моему лицу и одежде нельзя было сказать, что я – марнис. Если бы я был настолько явно похож на марниса, я бы страдал гораздо сильнее, будучи послушником, а отас’ала Авейо выгнал бы меня из города еще до того, как я смог бы доказать, что умею утихомиривать упырей. Но потом я вспомнил: жителям Амало было хорошо известно, что именно я нашел последователей философа Курнара, убивших императора. Почему бы и другие слухи не могли просочиться из Унтэйлейанского Двора сюда, на север? Может быть, весь город уже знает о моем прошлом?

Я снова вспомнил, где нахожусь и зачем, заставил себя вернуться к молитве, словно заблудившегося ребенка. Но всего через несколько минут я невольно задумался о Холме Оборотней и начал мысленно перебирать истории, слышанные об этом зловещем месте.

По ночам там бродили мертвецы, но, кроме того, на Холме часто случались исчезновения. Ребенок убежал от няни по извилистой тропинке и потерялся; юноша на спор рискнул провести ночь в одиночестве в лесу, и больше его никогда не видели; садовник, который много лет ухаживал за лужайками у подножия Холма, однажды вечером не вернулся домой… А еще рассказывали про оборотней, огромных монстров-полуэльфов, которые стерегли сказочное сокровище и, по преданию, безлунными ночами выходили охотиться на горожан, живущих у подножия холма.

Я слышал множество гипотез о происхождении этих существ и сокровищ, которые они охраняли. Это были истории о проклятии и о древнем народе, вынужденном скрываться под землей после прихода эльфов. Рассказывали даже об эксперименте, который проводил один студент университета и который пошел совершенно не так, как он рассчитывал. Я никогда не мог решить, в какие байки верить, а в какие – нет, но сейчас я обнаружил, что помню их все.

Я выбранил себя и приказал себе сосредоточиться на Лунном Ритуале, зная, что это бесполезно.

Когда в шахту в неверном свете ламп спустился каноник, я был рад его видеть. Он нервно поклонился мне, открыл потайной шкаф и принялся наполнять светильники маслом. Я помедлил еще несколько минут, пытаясь обрести душевное равновесие, и начал подниматься наверх, к кухням, где меня ждала незнакомая служительница.

–Отала Келехар,– с поклоном приветствовала она меня.– Наше имя Варленин. Амал’отала назначил нас свидетелем, который должен удостовериться в том, что вы прошли испытание.

–Но, разумеется, его святейшество не имел в виду, что вы должны нас сопровождать,– немного испугавшись, предположил я.

–Нет, конечно. Это вам,– она указала на стол, где кто-то весьма предусмотрительно оставил холодного цыпленка и хлеб на закваске, щедро намазанный маслом. Этого было более чем достаточно, чтобы поужинать.– Наша задача – ждать у ворот ограды Холма Оборотней с ключом. Там только одна калитка.