Свидетель Мертвых - читать онлайн книгу. Автор: Сара Монетт cтр.№ 38

Горчично-желтый сюртук являлся признаком неуважения к правителю княжества и к моему долгу прелата.

Курьер едва удостоил меня взглядом.

–Князю это безразлично.

Озноб и тревога усилились.

Меня снова провели в Красную Комнату, где ожидали князь Орченис и его секретарь. На этот раз вид у князя был еще более хмурый, и когда я поклонился ему, у меня сильно забилось сердце и заледенели руки.

Князь заговорил:

–Амал’отала вынужден был заняться вашим делом.

У меня подогнулись колени. Этого я боялся больше всего.

–Что произошло?

–Мер Непевис Дуалар,– презрительно произнес князь Орченис, тщательно выговаривая каждый слог имени,– испугавшись обвинения в подлоге, которого, как ему стало понятно, уже не избежать, обратился со своей жалобой непосредственно в Амаломейре.– Он помолчал и недовольно добавил: – А потом эта история дошла до журналистов.

Мое сердце колотилось о ребра, уши прижались к голове. Мне с огромным трудом удалось выговорить:

–Что именно пишут в газетах?

–Пока появились только заметки о том, что с завещанием Непены Дуалара возникли кое-какие неясности и что вы говорили с покойным мером Дуаларом по просьбе его сыновей. Более оскорбительные слухи они пока не напечатали.

Это было не так страшно, как я думал, но хорошего тоже было мало.

–Что сказал по этому поводу Амал’отала?

–Он очень недоволен, и ему не больше нашего хочется действовать по указке мера Дуалара. Но доказать обратное невозможно, и вы это прекрасно понимаете.

–Мы клянемся,– пролепетал я онемевшими губами,– что никогда не встречали никого из семьи Дуалада до того дня.

–Дело не в этом,– сказал князь Орченис,– хотя мы должны признаться, что верим вам. Амал’отала говорит, что, поскольку вас обвинили в оскорблении звания прелата, Улис должен решить, виновны вы или нет.

Не веря своим ушам, я прохрипел сорвавшимся голосом:

–Испытание судом божьим?

–Испытание судом божьим,– подтвердил князь Орченис.– Это единственный способ.

Он не посмел бы сказать такого при Унтэйлейанском Дворе. Но я прикусил язык, прежде чем у меня вырвалось столь же естественное, сколь и напрасное возражение. Я вдруг заметил, что у меня дрожали руки; оставалось надеяться, что князь Орченис не обратил на это внимания.

–Какое испытание принято в Амало?– спросил я.

–Это решать Амал’отале,– ответил князь Орченис.

Я настаивал на том, что мне необходимо вернуться в квартиру и переодеться, и мне неохотно позволили это сделать. Я сбросил жуткий желтый сюртук и оставил его валяться на полу, выбрал жилет и надел официальную одежду. Теперь я мог предстать перед Амал’оталой. Я сел в двуколку к курьеру, и мы отправились на юг, в Амаломейре, храмовый комплекс и резиденцию главы церкви Амало. Амаломейре был вырублен в толще горы, которая называлась Пик Осрейан. Оставив княжескую повозку у подножия горы, мы начали подниматься по бесконечному серпантину. Поскольку совсем рядом находился канал Джомайкора, здесь было влажно, ступени были мокрыми. Я уже однажды приходил на прием к Амал’отале и знал, что, поднимаясь по лестнице, нельзя смотреть ни вниз, ни назад, даже если ты остановился отдохнуть в одной из резных беседок с медными крышами.

В конце концов мы добрались до вершины горы, где нас ожидали два каноника с суровыми лицами. Один увел куда-то курьера, а женщина поклонилась мне и сказала:

–Сюда, пожалуйста, отала.

Я шел за ней по территории Амаломейре. Он отличался от большинства дворцов и храмовых построек – здесь не было ни деревьев, ни цветов, повсюду я видел лишь голые каменные стены. Входили в него с крыши.

Внутри был настоящий лабиринт. Со времени его постройки миновало несколько тысяч лет, и камень у нас под ногами был вытерт множеством ног. Повсюду виднелись каменные решетки тонкой работы в виде кружева или переплетения лоз. В коридорах нам время от времени попадались каноники и послушники. Казалось, всем было известно, кто я такой; в устремленных на меня взглядах я видел страх, словно немилость Амал’оталы была заразной. Мне хотелось спросить у своей провожатой, скольких прелатов Амал’отала приговорил к испытанию судом божьим, но я не решился, испугавшись, что у меня дрогнет голос. Кроме того, я не был уверен, что она мне ответит. Я заметил отало Занарин, которая вполголоса разговаривала с двумя канониками – без сомнения, по поручению дач’оталы Вернезара. Когда мы проходили мимо, она подняла взгляд, но смотрела словно бы сквозь меня.

Амал’отала молился в своей личной часовне, отасмейре. Я сел на скамью, вырубленную в стене, а служительница встала передо мной, словно боялась, что я убегу.

Амал’отала принадлежал к высшей аристократии – он был родственником князя Орчениса по материнской линии. Это был эльф среднего роста, довольно полный; несмотря на слабое зрение, он отказывался носить очки, и его подчиненные вынуждены были служить ему глазами. Он всегда одевался в тяжелые, расшитые золотом парадные одежды (в отличие от архиепископа, который носил церковное облачение только в случае крайней необходимости, а в обычной жизни довольствовался сюртуком каноника). Его тщательно уложенная и украшенная драгоценными камнями прическа почти наверняка была париком.

Выйдя из часовни, он сначала взглянул на меня как на незнакомца, потом вспомнил, кто я, и нахмурился.

–Келехар,– заговорил он.– До нас дошли слухи, порочащие вас.

–Это неправда, ваше святейшество,– сказал я, расслышав отчаяние в собственном голосе.

–Не имеет значения, правда это или нет,– отрезал Амал’отала.– Так или иначе, мер Дуалар направо и налево рассказывает, что вы жулик.

–Ваше святейшество, вы должны знать…

–О, помолчите же, Келехар. То, что мы знаем, к делу не относится. Горожане доверяли вам. Теперь они в вас усомнятся, поэтому необходимо представить им доказательство вашей честности. В этом и заключается смысл испытания судом божьим.

Это было жестоко и несправедливо, но возразить я не мог. Я понимал доводы Амал’оталы. Просители должны были доверять мне, иначе свидетельства мертвых теряли смысл. Об испытании, естественно, напишут в газетах. Если я пройду его, мер Дуалар вынужден будет замолчать.

Если я его пройду.

–По традиции,– продолжал Амал’отала,– испытание состоит в приеме настоя астели’ара.

Женщины носили цветы астели’ара в волосах, чтобы отпугнуть назойливых поклонников. Если доза настоя была невелика, жертва могла выжить, отделавшись продолжительной рвотой. К несчастью, было очень легко увеличить дозу – совсем чуть-чуть,– чтобы она оказалась фатальной.