Дядя самых честных правил 3 - читать онлайн книгу. Автор: Александр Горбов cтр.№ 60

Он подскочил ко мне, схватил руку и крепко пожал, тряся в воздухе.

—Серафим?!

—Вы меня помните! Рад вас видеть!— Он повернулся и обратился к офицерам: — Господа! Разрешите представить вам моего друга, муромского помещика и дважды мага Константина Платоновича. Самый что ни на есть Талантливейший колдун и одновременно гениальный деланный маг. Прошу любить и жаловать, господа!

Капитан закашлялся и одним махом успокоил свой Талант. Остальные офицеры сделали вид, что ни в какую оранжерею никого тащить не собирались, а просто подошли знакомиться.

—Как?— громко, почти выкрикнув, спросил майор со шрамом на подбородке.— Палестин Георгиевич? Не понял!

—У Петра Фёдоровича контузия, ничего не слышит,— шепнул мне Серафим и заорал, наклонившись к майору: — Константин Платонович! Урусов! Из Мурома!

—Урусов?— раздался громогласный бас.— Муромский? Где он?

Как ледокол сквозь торосы, через толпу офицеров прошёл вчерашний генерал с орлиным носом. Хищный взгляд почти чёрных глаз окинул меня, мгновенно взвесив и оценив.

—Из Злобино, что под Муромом?— уточнил он ещё раз.

Я вспомнил, почему его лицо мне знакомо. Княжна Вахвахова была поразительно похожа на своего отца.

—Так точно, ваше превосходительство!

Генерал порывисто хлопнул меня по плечам.

—Спасибо, дорогой! Дочка написала про тебя, говорит, волшебник с золотыми руками. Думал, вернусь с войны — лично приеду благодарить! Ай, молодец! Идём, выпить с тобой хочу.

Он взял меня за локоть и потащил к столам с бутылками и закусками. Не успел я опомниться, как в руке уже был бокал с шампанским.

—Каков молодец! Давай,— Вахвахов стукнул своим бокалом по моему,— за тебя, дорогой.

Он одним глотком выпил до дна и без паузы спросил:

—Пойдёшь ко мне адъютантом?

Я чуть не поперхнулся шампанским. Лестное предложение, ничего не скажешь. Должность непыльная и тёплая, отличный трамплин для военной карьеры. Только вот служить дальше я не собирался.

—Простите, ваше превосходительство, вынужден отказаться.

—Что же так?— Вахвахов прищурился.

—Я фейерверхмейстер. Моё дело — артиллерия, а не штабная работа,— я развёл руками.— Пушки сами себя не зарядят.

Генерал одобрительно кивнул:

—Тоже верно: чины и награды на поле боя лежат, подбирай, коли смелый. Служи, Урусов, а будет нужда — приходи, всегда помогу.

Мы ещё обменялись взаимными любезностями, и Вахвахов удалился. Слишком велика была разница между нами, так что общих тем для беседы почти не нашлось. Но скучать в одиночестве не пришлось — стоило генералу уйти, как его место занял поручик Серафим.

—Константин Платонович, как хорошо, что вы здесь!

С момента нашего знакомства у Голицыных молодой человек слегка повзрослел, обзавёлся тонкими усиками и поменял отношение ко мне на самое дружеское.

—Так приятно видеть вас в мундире. Надеюсь, мы с вами этого Фридриха ка-а-ак отшлёпаем!

Я улыбнулся — ну да, ну да, вот прямо завтра и начнём в четыре руки.

—Должен сказать вам спасибо за тот урок, Константин Платонович.— Он стал серьёзным и сбавил тон, чтобы было слышно только мне.— После того конфуза у Голицыных я обдумал своё поведение и должен признать — вы были абсолютно правы тогда. Это мальчишество и задиристость недостойны дворянина.

Он вздохнул:

—Если бы вы тогда не осадили меня, рано или поздно всё закончилось бы печально: оказалось, что в дуэлях я никуда не гожусь. А ведь я единственный ребёнок в семье, мама бы не пережила такого.

—Вы просто повзрослели, мой друг,— я похлопал его по плечу.— Вам удалось это сделать раньше других, считайте, что вам очень повезло. Кстати, не подскажете, а с чего это офицеры вначале на меня разъярились?

—Фейерверхмейстеры, присланные из Обсервационного корпуса,— шёпотом пояснил Серфам,— вели себя крайне вызывающе и дерзко. Знали, что заменить их некому, и требовали к себе особого отношения. А хуже всего то, что всячески затягивали подготовку артиллерии.

—Экие негодяи.

—Последний из них даже спровоцировал дуэль с поручиком из моего полка. Таланта у него не было, так что поединок проходил на пистолетах. Поручик выстрелил в воздух, а тот негодяй взял и его ранил. Прострелил ногу так, что бедняга второй месяц не может ходить.

—Понимаю.

—Когда дошло до Фермора, тот даже хотел расстрелять фейерверхмейстера за дуэль в военное время. Но шуваловские генералы вступились за него, был большой скандал. Вот офицеры и решили не пускать в собрание никого из Обсервационного корпуса.

—Боюсь, они ещё и ошиблись — я никогда там не числился. Направлен на постоянное несение службы в Первый корпус.

—Правда?! Ой как хорошо, Константин Платонович. Вы позволите, я расскажу об этом?

Я пожал плечами. Вопрос, на мой вкус, уже решился. Но если Серафиму хочется посплетничать, то пусть себе.

Поручик сбежал, и я остался наедине с закусками. Пожалуй, даже на ужин идти не надо — господа офицеры вовсе не дураки угоститься всякими пикантными разносолами, а мне много и не надо.

Не успел я съесть и парочку канапе, как подошёл капитан, десять минут назад жаждавший моей крови. Остановился, глядя в сторону и усиленно сопя. Судя по выражению лица, ему было неловко со мной заговорить.

—Капитан-поручик Урусов,— я протянул ему руку,— Константин Платонович.

—Капитан Ржевский Степан Матвеевич, Тобольский тридцать восьмой пехотный полк,— он облегчённо выдохнул.— Прошу простить, Константин Платонович, за эдакий конфуз.

—Ерунда,— махнул я рукой,— всякое бывает. Выпьем?

Я протянул ему бокал с шампанским. Через пять минут мы уже дружески болтали и капитан жаловался на состояние артиллерии.

—Пушки с осени разряжены, представляете? Уже сколько жаловались, сколько писали, а никого не присылают. Скоро кампания начнётся, выступать надо, а мы без огневой поддержки.

—Сколько у вас орудий?

—Четыре трёхфунтовки и две мортиры.

—Ерунда!

Капитан поджал губы.

—И вовсе не ерунда. Орудий, может, и маловато, но без их поддержки…

—Я говорю: помочь вам легче лёгкого. Три дня, и ваши орудия будут как новенькие.

Он недоверчиво посмотрел на меня.

—Изволите шутить, Константин Платонович.

—Ни в коем случае. Через неделю я закончу с полевой батареей и объеду все полки, чтобы привести орудия в порядок. Если не верите моему слову, можем заключить пари.

—Три дня, значит?

Он хмыкнул, подумал секунду и кивнул: