Дядя самых честных правил 3 - читать онлайн книгу. Автор: Александр Горбов cтр.№ 45

—Тьфу ты, Дмитрий Иванович! Сколько раз тебе говорить, чтобы не подкрадывался?

—Простите,— он улыбнулся,— думал, вы спите.

Погасив огненный шар, я зажёг свечу на столике рядом с кроватью.

—Садись,— я указал ему на стул,— и рассказывай.

Он кивнул, с достоинством сел и закинул ногу на ногу.

—В имении полный порядок. Опричники несут службу, школа работает. Женщины…— Киж кашлянул.— Скучают по вам и полным составом очень переживают.

—Ты их успокоил, рассказал, что всё в порядке?

—Так точно, Константин Платонович. Объяснил, что ждёте аудиенции у императрицы.

—Документы из архива?

—Спрятал, как вы и велели.

—Бобров вернулся?

Киж помотал головой.

—Увы, я его не застал.

Мурзилка проснулся от наших голосов, потянулся и в один миг перепрыгнул с кровати на колени мёртвому поручику. Требовательно мяукнул, и Киж принялся гладить кота. Вот ведь сибарит хвостатый!

—Константин Платонович, вы были у императрицы? Почему вас сюда отправили?

—Через месяц, может чуть позже, мы отправляемся в войска на запад.

Глаза Кижа загорелись боевым задором.

—Будем воевать? С пруссаками?

Я кивнул, и поручик заёрзал на стуле, словно собирался броситься в атаку немедленно.

—Вам дали полк?

—Не смеши меня, Дмитрий Иванович. Кто мне его просто так даст? Пока капитан-поручиком артиллерии ходить буду — налаживать пушки и всё такое. В бой меня не кинут.

—Да?— он посмотрел на меня с сомнением и некоторым разочарованием.— Жаль, очень жаль. И всё же, разрешите, я обзаведусь личным оружием? Пистолеты, палаш, штуцер.

—Вооружайся, вояка,— я усмехнулся,— на войне всякое бывает, а подраться нам придётся, есть у меня такое предчувствие.

Он снова взбодрился и одобрительно кивнул.

—Благодарю, Константин Платонович.

—Лошадь у тебя есть?

—Так точно, авалонский рысак.

—Тогда держи его наготове и поселись поближе ко мне.

—Простите, но можно я всё-таки в Петербурге? Приехать к вам я смогу за полчаса, а комфорту там гораздо больше.

Ты смотри, второй сибарит! Ладно кот, я понимаю, но мертвецу зачем комфорт?

—Если полчаса, то сойдёт. Иди развлекайся, пока время есть.

Киж встал и поклонился.

—Ах да, чуть не забыл. Вам записочки, Константин Платонович.

Он вынул из кармана сложенные листки и положил рядом со мной на кровать. Прежде чем я успел хоть что-то спросить, Киж растворился в темноте. Впрочем, «записочки» сейчас меня интересовали больше, и я развернул бумаги.

Ровный, как по линейке, почерк Александры узнавался сразу.

«Возвращайтесь, Константин Платонович! Мы вас ждём и любим. Без вас в усадьбе стало грустно и одиноко. Прошу, только вернитесь! Я буду вас ждать, даже если потребуется сто лет. Ваша Саша.»

Вторая записка была написана криво, буквы дрожали и шатались из стороны в сторону, как пьяные. Без подписи, но мне и не нужна была она — это точно писала Таня.

«Берегите себя, Константин Платонович! За нас не беспокойтесь, мы всё делаем, как вы приказали. Марья Алексевна и Настасья Филипповна передают вам привет.»

Но в Танином коротком письме было кое-что ещё. Под пальцами чувствовалось лёгкое покалывание, и я поднял листок на уровень глаз. Ох, Танька! По бумаге тянулись тонкие ниточки эфира, складываясь в рисунок сердечка. Это надо умудриться такое сделать! Вплести эфир в бумагу — кропотливая работа, требующая усердия и самоконтроля. У девочки настоящие способности к деланной магии.

Перечитав записки второй раз, я сунул их под подушку, задул свечу, лёг и закрыл глаза. День сегодня получился сложный, опасный, но закончился самым приятным образом. Так что, засыпая, я непроизвольно улыбался. А вот кто мне снился, говорить не буду — слишком личные были эти сны.

* * *

Рассчитывая разобраться с пушками за неделю, я страшно заблуждался. Стоило мне отправиться на склад, как появился старичок-полковник.

—А, Константин Платонович! Желаете приступить к работе? Похвальное трудолюбие. Сейчас поедем на стрельбище.

Как по команде прибежал десяток солдат-инвалидов — старых, но ещё крепких орков. Они принялись грузить одну из пушек на сани, запряжённые парой мощных битюгов.

—Идёмте, Константин Платонович, сейчас нам возок подадут.

Через двадцать минут мы выехали небольшим поездом: сани с пушкой, сани с солдатами и наш возок. Уже за воротами полковник, будто извиняясь, похлопал меня по руке:

—Вы уж простите старика, но я должен проверить вашу квалификацию. А то, знаете ли, разных мастеров мне привозят, а за орудия я лично отвечаю. Бывает, такое наделают, что приходится за молодыми умниками переделывать.

—Конечно, Аристарх Семёнович, всё понятно.

—Будьте добры, покажите ваш kleiner Zauberstab.

Я моргнул, пытаясь сообразить, что полковник имеет в виду. Ёшки-матрёшки, он про small wand! Только называет его на немецкий манер.

—Аристарх Семёнович, вы учились в Кёльнском университете?

—Точно,— полковник заулыбался.— Самые весёлые три года в моей жизни. Увы, способностей сдать на диплом бакалавра не хватило, но для пушкарской науки этого и не требуется. У нас свои тонкости и секреты, не всегда очевидные дипломированным деланным.

Вытащив из кобуры small wand, я продемонстрировал его полковнику. Он, как и положено правильному магу, не стал хватать его руками. Рассмотрел не прикасаясь, уважительно цокнул языком и покачал головой.

—Замечательный инструмент. У меня попроще, но для работы подходит идеально.

Он вынул из кармана kleiner Zauberstab — тот же small wand, только немного толще и короче моего. На мой вкус, грубоватый инструмент, не годящийся для мелких Знаков и тонких связок. Хотя для пушек его должно было хватать за глаза.

Пока сани тащились по дороге через лес, мы обсудили с полковником разницу в преподавании между Сорбонной и Кёльном. И сошлись во мнении, что русских не любят ни там ни там, вставляют палки в колёса при сдаче экзаменов.

Дорога пропетляла через лес и вывела нас к тому же стрельбищу, что я посещал с Шуваловым. Солдаты потащили пушку на позицию, а полковник, выбравшись из саней, остановил меня.

—Константин Платонович, покажите, пожалуйста, что вы собираетесь делать.

Пришлось мне нарисовать в воздухе Печать, запальный Знак и пояснить, куда что ставится. Обижаться смысла не было — я здесь человек почти случайный, а полковник отвечает за мою работу. Мне, собственно, несложно и времени отняло всего ничего.