– А, вы уже пришли. Извините, что заставил вас ждать. Прошу, входите. Кофе?
– Да, я бы с удовольствием, – мгновенно реагирует Марчелло.
Алессандро, не очень довольный, что не успел сказать это первым, добавляет:
– Спасибо, я бы тоже не отказался.
– Прекрасно. Значит, пожалуйста, два кофе, Сандра, и еще… пошлите, пожалуйста, как обычно, – вы знаете по какому адресу. Спасибо!
– Конечно, господин директор. – И она подмигивает Алессандро.
– Так, садитесь!
Леонардо закрывает дверь. Они оба усаживаются перед столом. Марчелло сидит, положив ногу на ногу. Алессандро немного напряжен. Он пытается устроиться в кресле: в конце концов он сгибается вперед, положив локти на колени и соединив руки. Он не может скрыть волнения.
Марчелло замечает это и слегка улыбается.
– Ну так вот… Начнем. – Леонардо сидит за столом, как бы прикрывая руками нечто, чего они никак не могут увидеть. – Что здесь у меня? Что я прячу?
На этот раз Алессандро успевает сказать первым:
– Все.
– Ничего, – говорит Марчелло.
Леонардо, улыбаясь, поднимает руки. На столе ничего нет. Марчелло облегченно вздыхает. Леонардо смотрит прямо в глаза Алессандро, и вдруг из одной его руки падает на стол какая-то вещь. Падает с глухим ударом. Марчелло меняется в лице. А Алессандро улыбается.
– Правильно, Алессандро. Здесь все. Все, что нас интересует. Эта пачка леденцов станет нашим поворотным камнем. Они называются «Ла Луна». И мы должны эту Луну завоевать. Как первый человек, который ступил на нее в тысяча девятьсот шестьдесят девятом. Мы должны сделать что-то похожее на то, что сделал тот американец, или даже лучше – обогнать японцев, а еще точнее – мы должны «завоевать» эту карамель. Вот эту самую.
Леонардо открывает пакетик, и на стол выкатываются леденцы. Алессандро и Марчелло подвигаются ближе и смотрят на них внимательнее. Леденцы в форме полумесяца с фруктовым вкусом.
Марчелло берет один. Рассматривает со всех сторон. И с сомнением в голосе спрашивает Леонардо:
– Можно?
– Конечно, пробуйте! Ешьте их, впитывайте в себя, возьмите «Ла Луну» в свою жизнь, не думайте ни о чем, кроме этих леденцов.
Марчелло медленно кладет леденец себе в рот, глаза его полуприкрыты, и кажется, будто он пробует дорогущее вино:
– М-м-м… по-моему, вкусно.
– Согласен. – Алессандро тоже уже попробовал. – Мне попался апельсиновый. Что ж, это неплохая идея: пустые руки, и вдруг из них сыплются лунные леденцы… Достань себе Луну.
– Да, но, к сожалению, это уже было у американцев в прошлом году.
– Да, – вступает Марчелло, – это были руки Патрика Суэйзи. Красивые руки: именно их выбрали для фильма «Привидение», там они в любовной сцене лепили из глины вазу, эти руки говорили Деми Мур о страсти. Там только руки и были видны. Заплатить только за одни руки два миллиона долларов…
– Вот именно. – Леонардо отъезжает назад в своем кресле. – Нам предложили четырнадцать. И плюс к тому – эксклюзивное право на всю продукцию «Ла Луна», с английским «The Moon» на два года. Они выпускают шоколад, жвачку, чипсы, даже молоко. Продукты питания с этой одной-единственной маленькой надписью. И у нас есть возможность получить эти четырнадцать миллионов долларов и эксклюзивные права. У нас. Если нам удастся убедить агентство, которое обратилось к нам за рекламой. Butch & Butch… Да, потому что японцы, которые далеко не дураки, подумали…
Тут стучат в дверь.
– Войдите.
Входит Сандра с двумя кофе:
– Вот сахар, молоко. Немного воды.
– Угощайтесь. Спасибо, Сандра. Вы послали как обычно…
– Да.
– На этот раз с какой фразой?
– «Ты – солнце, скрывшееся в тучах в дождливую погоду. Жду тебя, моя радуга».
– Прекрасно, с каждым разом все лучше и лучше. Что бы я без вас делал…
Сандра улыбается Марчелло, потом – Алессандро.
– Я каждый раз получаю от вас одни комплименты, а повышения зарплаты мне не дождаться! – И она, улыбаясь, выходит.
– Дождешься, дождешься! Все, кто мне верен… – И Леонардо наливает себе стакан воды. «Кто верен, как я…» – заканчивает он про себя эту фразу. – Итак, мы говорили о том…
Марчелло понемногу отхлебывает кофе, Алессандро уже выпил свою чашку.
– Что японцы далеко не дураки.
– Вот-вот. Они даже, скорее, гениальны. Они предложили нам соревноваться с Butch & Butch, самым крупным агентством, это наш самый главный конкурент, нам надо у них выиграть. И поскольку я не гениален, как они, но, во всяком случае, я не глупее их, так вот – я их скопировал. Я всегда все копирую. В школе меня прозвали Копикопи. Так, значит, японцы столкнули нас с Butch & Butch? Прекрасно. А я столкну между собою Алессандро Белли и Марчелло Санти. Премия – четырнадцать миллионов долларов, два года эксклюзивных прав на «Ла Луну», а для вас – место креативного менеджера по внешним связям и, естественно, значительное повышение зарплаты. Реальное.
И в эту минуту Алессандро все понимает. Так вот почему было назначено это странное совещание с обоими одновременно. Он чувствует на себе взгляд соперника и оборачивается. Взгляды их встречаются. Марчелло прищуривается, он явно наслаждается брошенным им вызовом. Алессандро выдерживает его взгляд уверенно и спокойно. Улыбка у Марчелло безмятежная, коварная и хитрая.
– Все понятно. Заманчивое предложение. – И он протягивает Алессандро руку, подчеркивая тем самым, что вызов и вправду брошен.
Алессандро пожимает протянутую руку. В этот момент звонит его мобильник.
– Уупс, извините. – Он всматривается в номер, но не узнает его. – Извините! – И, слегка отвернувшись к окну, отвечает: – Слушаю.
– Эй, Белли, как дела? У меня – семь баллов, семь!
– Семь баллов?
– Да! Ты приносишь удачу, я один-единственный раз получила семь баллов: в первом классе по физкультуре! Ты слышишь меня? Или ты в обморок упал?
– Но кто это говорит?
– Как это – кто? Это я, Ники!
– Ники? Какая еще Ники?
– Как это – какая Ники?! Ты что, издеваешься? Это я, Ники, которую ты сегодня утром сбил, я ехала на скутере!
Алессандро вновь поворачивается к Леонардо и улыбается:
– Ах да, Ники! Извини, но я сейчас на совещании.
– Да, а я сейчас в школе, если точнее – в мужском туалете.
В этот момент кто-то стучит в дверь:
– Да сколько можно там сидеть!
Ники отвечает мужским голосом:
– Занято, – и тихо добавляет в трубку: – Слушай, я вешаю трубку, там кто-то стоит за дверью. Знаешь, что самое непонятное? Что в школе совершенно негде поговорить спокойно! Представляешь? Например, если мне надо срочно сказать что-нибудь маме…