– Ники, что ты придумала?
Ники лежит рядом. И весело улыбается:
– Я приготовила ужин!
Но ужин стоит на очень необычном столике. Она поставила самые изысканные суши и сашими на очень странном, мягком блюде. На своем животе. И она протягивает ему две палочки, упакованные в бумагу.
– Ты с ума сошла!
– От тебя!
Алессандро вынимает палочки.
– А ты не ешь?
– Потом, мой господин…
Алессандро смотрит на суши, потом – на сашими. И не знает, с чего начать. Все такое аппетитное…
– О… Начинай, Алекс! Я же голодная!
Алессандро качает головой:
– Ты редчайший экземпляр гейши-зануды, – и принимается есть как настоящий Алекс-сан.
Он пробует всего понемногу, то и дело кладя Ники в рот кусочки. Ники радостно улыбается и наливает в бокалы пиво «Саппоро».
– М-м-м… очень вкусно. Ты все великолепно продумала, Ники! Мне так все понравилось, лучше не придумаешь!
Ники склоняет голову набок.
– Серьезно? И ты простишь Андреа Солдини?
– Он у меня повышение получит.
Ники смеется. И, взяв его за руку, ведет в гостиную.
– Вот, держи. – Она протягивает ему записку.
Алессандро разворачивает ее и читает: «Я хотела бы, чтобы это был самый лучший день рождения в твоей жизни. Даже лучше тех, которые мы отпразднуем вместе. И еще я хотела бы, чтобы каждый день был бы для нас маленьким днем рождения, таким сказочным днем. Я хотела бы так и жить с тобой, как в сказочном сне, и никогда не просыпаться. С днем рождения, любовь моя!»
Алессандро сворачивает записку. Глаза его блестят от радости.
– Скажи мне, что это правда, что я не сплю. И главное, обещай мне, что не врежешься ни в кого другого…
Ники радостно смеется и, взяв Алессандро за плечи, ведет его куда-то:
– Иди сюда… это тебе.
Огромный пакет стоит в углу комнаты.
– Но как ты его затащила?
– Не спрашивай. У меня спина разламывается… Давай, разверни его!
Алессандро начинает разрывать бумагу.
– Знаешь, вообще-то мне твои соседи помогли!
– Да ты что? Тебе удалось задействовать соседа, который обычно меня закладывает и вызывает карабинеров? Ты обладаешь особой властью… – Алессандро уже развернул упаковку и, увидев подарок, лишается дара речи. – «Море и скала», скульптура из Фреджене… Но сколько же она тебе стоила…
– Она тебе так понравилась. А ты, как я посмотрю, вовсе не креативный директор, а счетовод какой-то… Когда хочешь сделать какой-то подарок, не думаешь о деньгах. Конечно, этим летом мне придется работать у Мастино спасателем, официанткой и еще чем придется, но зато как приятно, что она будет у тебя в гостиной, – это никакими деньгами не измерить…
Алессандро растерянно смотрит на скульптуру.
– Что, не нравится? Можешь поставить ее в ванну, или на кухню, или вынести на террасу, или даже выбросить. Это твой подарок!
– Ты что, мне она очень нравится, это самый прекрасный подарок из всех, полученных мною до сих пор. Я часто о ней думал. Но мне тогда показалось, что Мастино никогда с ней не расстанется.
– Мне – тоже, и поэтому, на всякий случай, я купила тебе вот это. – Ники вынимает из кармана небольшой пакетик. – Держи. Это был подарок тебе.
– Ники, это уж слишком! Могла бы попридержать до другого праздника!
– Вот уж и впрямь – счетовод. Чувств. На другой праздник будет другой подарок. Открывай и ни о чем не думай!
Алессандро разворачивает подарок:
– Цифровая камера! Красивая!
– Да, и, когда мы в следующий раз поедем в Диснейленд, у нас не будет проблем! Да и вообще, у такого креативного директора обязательно должен быть фотоаппарат! Ведь тебе в любую минуту может прийти идея, и ты – щелк!
– Встань-ка рядом со скульптурой, надо это все обновить!
Она обнимает скульптуру, Алессандро наводит на нее фотоаппарат.
– Вот, смотри. Можно назвать это «Море, скала и… любовь».
И они целуются.
– Когда тебе надо домой?
– Сегодня я могу не возвращаться: я сказала, что буду делать уроки с Олли и останусь у нее ночевать.
Алессандро улыбается:
– Видишь, как иногда хорошо, что надо делать уроки…
Глава девяносто третья
Позже. Ночь. Глубокая ночь. Огни погашены. Откуда-то с моря дует легкий ветерок. Полная луна освещает террасу. В полутьме комнаты Алессандро смотрит на спящую Ники. Какая все-таки странная жизнь. Я здесь, мне только что исполнилось тридцать семь лет, я отпраздновал день рождения с девочкой, которой едва исполнилось восемнадцать. А ведь я собирался жениться. И вдруг ни с того ни с сего я остался один. Сегодня Елена даже не удосужилась поздравить меня: ни звонка, ни сообщения. И сейчас моя жизнь настолько запутанна, настолько непонятна, есть даже риск оказаться в Лугано… и все же я счастлив.
Алессандро смотрит на нее внимательно. И мое счастье зависит от нее. От тебя. Но кто ты? Можем ли мы с тобой действительно прожить как в сказке? И не надоест ли это тебе? Тебе еще столько всего предстоит, что у меня уже позади. Ты еще, может быть, встретишь парня забавнее меня. Моложе меня. Который будет водить тебя на дискотеку, где вы будете танцевать до четырех часов утра, болтая о всякой ерунде.
Ники поворачивается с боку на бок. Как будто услышала эти мысли. Переворачивается на живот, смешно поджимая под себя ноги. И тут вдруг Алессандро осеняет. Четкая, ясная идея. Он быстро слезает с кровати и берет фотоаппарат, подарок Ники. И фотографирует ее, освещенную луной. Клик. Он ждет. Ники снова ворочается. Еще раз – клик. Снова ожидание. Тишина. Ночь. И снова клик. Клик, клик. Проходит еще полчаса, и снова клик, клик. Клик. Он идет к компьютеру и скачивает фотографии. И сохраняет. Он открывает фотошоп. Делает более светлым фон, что-то изменяет, что-то рисует. Восход солнца. Он идет на кухню и варит себе кофе. Возвращается к компьютеру и снова работает. На часах девять, когда он наконец заканчивает.
– Любовь моя, просыпайся.
Ники поворачивается в постели. Алессандро ей улыбается:
– Девять часов. Я принес тебе завтрак.
Рядом с кроватью на тумбочке дымится кофе, стоит йогурт, апельсиновый сок и круассаны.
– Ой, ты что, выходил уже? Когда же ты встал?
– Я не спал. Я смотрел на тебя.
– А что я такого делала?
– Ты вдохновляла меня. Идем.
Ники отставляет стакан и встает с постели. Она идет за Алессандро в гостиную. И глазам своим не верит. На стене висят четыре огромные фотографии: это она, спящая в самых странных позах.