– У меня все, – сказал Мейсон.
Судья Саммервил улыбнулся:
– Мистер Мейсон, хотите ли вы, чтобы сержант Дорсет остался в здании суда в качестве свидетеля со стороны защиты?
– Да.
– Свидетель остается в суде, – объявил Саммервил. – И если у него есть документ, полученный от Джеймса Стонтона, касающийся рыбок, принадлежавших Харрингтону Фолкнеру, свидетель должен быть готов представить его по требованию защиты.
– Это то же самое, что чесать правым локтем левое ухо, – с чувством произнес Мэдфорд.
– Вы сами выразили протест по поводу более легких способов, – заметил судья. – Суд не желает быть слишком суровым по отношению к обвинению, но всегда придерживался точки зрения, что во время предварительного слушания обвиняемый имеет право представить любые доказательства и факты, способные пролить свет на само преступление и участие в нем обвиняемого. Суд будет всегда придерживаться такой точки зрения. Вызывайте следующего свидетеля.
Несколько помрачневший и потерявший боевой задор Мэдфорд вызвал фотографа, делавшего снимки тела и окружавших его предметов. Фотографии одна за другой были представлены суду, и каждая из них скрупулезно изучена судьей Саммервилем.
В одиннадцать тридцать Мэдфорд сказал Мейсону:
– Вы можете проводить перекрестный допрос.
– Все снимки были сделаны вами лично на месте преступления и показывают состояние места преступления на момент вашего прибытия, не так ли?
– Именно так.
– Но вы видели фотографируемые предметы не только через объектив, но и собственными глазами?
– Естественно.
– И можете считаться непосредственным свидетелем?
– Да, сэр. Именно таковым я себя и считаю.
– Эти фотографии, возможно, помогут освежить вашу память относительно увиденного на месте преступления.
– Возможно, сэр.
– Я хочу привлечь ваше внимание к этой фотографии, – Мейсон передал свидетелю один из снимков. – Видели ли вы эмалированную кастрюлю? Она есть на фотографии.
– Видел, сэр. Это была кастрюля емкостью в две кварты, она была погружена в воду в ванне.
– В ванне плавали две рыбки?
– Да, сэр.
– На полу лежали три журнала. Они показаны на фотографии.
– Да, сэр.
– Вы обратили внимание на даты выпуска этих журналов?
– Нет, сэр.
– Ваша честь, смею заметить, что эти журналы помечены надлежащим образом и находятся у обвинения, – вмешался Мэдфорд. – Но я надеюсь, что защита не будет со всей серьезностью утверждать, что эти журналы имеют отношение к убийству Харрингтона Фолкнера.
– Я полагаю, ваша честь, что эти журналы станут очень интересным, возможно важным, звеном в цепи вещественных доказательств, – спокойно возразил Мейсон.
– Не будем тратить время на споры, – произнес Мэдфорд. – Мы согласны представить журналы суду.
– Вы знаете, какой журнал был верхним? – спросил Мейсон.
– Уверен, что нет, – заявил Мэдфорд. – Я также не знаю, какая из рыбок лежала головой на юг, а какая – на юго-юго-восток. На мой взгляд, полиция расследовала наиболее важные аспекты дела и пришла к логическому заключению, в правильности которого невозможно усомниться. Это все, что я знаю, и все, что хочу знать.
– Не сомневаюсь в этом, – сухо произнес Мейсон.
Мэдфорд покраснел.
– Вы уверены, что положение журналов настолько важно? – спросил судья.
– Уверен. Я думаю, что, когда обвинение представит журналы, мы изучим фотографии при помощи увеличительного стекла и определим положение журналов относительно друг друга. Верхний журнал мы сможем хорошо рассмотреть, не сомневаюсь в этом. На фотографии, которую я держу в руке, все ясно видно.
– Хорошо, – согласился Мэдфорд. – Журналы будут представлены суду.
– Они находятся в этом здании? – спросил судья.
– Нет, ваша честь, но я могу доставить их сюда после обеда, если суд согласится сейчас уйти на дневной перерыв.
– Объявляется перерыв до двух часов.
Зрители, шаркая ногами и шепотом обмениваясь замечаниями, потянулись к выходу. Салли Мэдисон, не сказав ни слова Перри Мейсону, поднялась со стула и спокойно подождала, пока служащие суда выведут ее из зала.
Глава 17
Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк обедали в маленьком ресторанчике недалеко от Дворца Правосудия. Они часто посещали этот ресторан, когда участвовали в судебных разбирательствах, владелец ресторана знал их и всегда держал свободным небольшой кабинет.
– У тебя все неплохо получается, Перри, – сказал Пол Дрейк. – По крайней мере, тебе удалось заинтересовать судью Саммервила.
– Для нас интерес судьи к делу – самая приятная новость за последнее время, – признал Мейсон. – Некоторые судьи стараются завершить предварительные слушания как можно быстрее. Они придерживаются мнения, что обвиняемый в любом случае предстанет перед судом присяжных, поэтому стараются максимально быстро завершить слушание и передать дело следующей инстанции. Судья Саммервил придерживается другой точки зрения. Он считает, что в функцию судов входит защита прав граждан на всех стадиях слушания, а обязанности полиции – это следствие и сбор вещественных доказательств по свежим следам. Я давно знаком с судьей Саммервилом, и однажды в неофициальном разговоре он сказал, что прекрасно знает о стремлении полиции побыстрее найти подходящего обвиняемого и не принимать во внимание улики, опровергающие первоначальную версию.
– Но что ты сможешь сделать? – спросила Делла. – Не обращать внимания на все вещественные доказательства и вызывать всех свидетелей в качестве свидетелей защиты?
– Другой тактики я просто не смею придерживаться.
– Итак, насколько я понимаю ситуацию, Салли Мэдисон лжет, – заявил Дрейк. – Ложь присутствует в ее письменных показаниях. Она солгала полицейским, солгала тебе… Впрочем, тебе она продолжает лгать до сих пор.
– Клиентам ничто человеческое не чуждо, даже невиновным.
– Но им не следует обманывать собственных адвокатов, – с чувством произнес Дрейк. – Лично я относился бы к ней менее терпимо.
– Пол, я стараюсь относиться к происходящему без предубеждения и просто выясняю, как все происходило на самом деле.
– В одной лжи ее уличить не составляет труда. Она не получала деньги от Дженевив Фолкнер.
– А я и не утверждаю, что она мне говорила об этом, – сказал Мейсон, сверкнув глазами.
– Я могу сделать выводы и без твоих слов, – сухо заметил Дрейк. – Она взяла деньги из того саквояжа, а остальные двадцать три тысячи где-то припрятала.
– Если мы занялись разбором несоответствий в показаниях, давай разберемся еще в одном вопросе. Не могу понять, как миссис Джейн Фолкнер могла ждать нашего с Салли Мэдисон приезда, сидя в автомобиле, если ей никто не сказал о том, что мы собираемся приехать. И никто, кроме Стонтона, не мог сообщить ей об этом. Кстати говоря, Пол, я вполне доволен развитием событий. Мэдфорд сыграл мне на руку. Все получилось так, что теперь я могу вызвать любого свидетеля, включая Стонтона, в качестве свидетеля со стороны защиты, могу задавать наводящие вопросы, и судья Саммервил не будет возражать. Таким образом, у меня будет возможность расспросить Стонтона о телефонном звонке.