Он сочувственно пощелкал языком:
— Плохо. Правда, так всегда бывает. Сколько раз появляется
возможность сделать вложения в абсолютно надежное дело, а свободных денег под
рукой не оказывается. Мы бы взяли совсем небольшой аванс, мистер Лэм, и…
Я решительно затряс головой.
— О'кей, о'кей. Не настаиваю. Просто я хотел из чувства
признательности предложить вам прибыльную сделку и, конечно, на законных
основаниях. Лоррен, отвези его, пожалуйста, в отель… Да, одну минутку, Дональд.
Кажется, на свидетельских показаниях нет вашего адреса.
— Он имеется в книге регистрации отеля, — сказал я.
— Все-таки дайте его мне, я запишу прямо на этих показаниях.
Где вас можно найти?
Я дал ему адрес в Сан-Франциско.
Холгейт вышел из-за стола, положил мне на левое плечо
большую сильную руку и, сжав мою правую руку, горячо затряс ее.
— Спасибо, Дональд. Огромное спасибо. Если заинтересуетесь
недвижимостью, я в любое время к вашим услугам. Знаете, что я сделаю? Я не буду
подсказывать вам, какой участок лучше, а просто придержу самый лучший, так что
если надумаете обзавестись собственным домом… скажем, в ближайший месяц, просто
дайте мне знать.
— Давайте внесем ясность, мистер Холгейт, — напомнил я ему.
— Авария произошла по вашей вине.
— Я это знаю. Вина — на мне, — согласился он. — Виноват я.
Надеюсь, бедная девушка не сильно пострадала.
— Я тоже надеюсь. Красивая девушка.
— У вас глаз наметанный, не так ли, Дональд?
Глядя на Лоррен, я подтвердил:
— Не спорю.
Холгейт рассмеялся и велел:
— Лоррен, отвези его в отель.
Она с улыбкой спросила:
— Готовы, мистер Лэм?
— Готов, — ответил я.
Мы подошли к автомобилю. Я направился к левой дверце, чтобы
открыть перед ней, но Лоррен, распахнув правую дверцу, прыгнула на сиденье и
проскользнула на водительское место.
Я уселся рядом, захлопнул дверцу. Она стройной ножкой выжала
газ, и мы выехали на полукружье подъездной дорожки.
— Как вам понравился мистер Холгейт?
— Очень.
— Замечательный человек. С ним так хорошо работать.
— А как мистер Мэкстон? — спросил я.
Полусекундное молчание можно было объяснить тем, что она
подъезжала к перекрестку. А может быть, еще чем?
— Он тоже.
— Вы, должно быть, довольны работой.
— Очень довольна.
— Вам она действительно нравится?
— Не то слово.
— Нравится все время быть в действии?
— Действовать, значит, жить, — горячо откликнулась она. —
Безделье — смерть. Губит рутина. Я люблю разнообразие жизни. Чтобы каждый день,
каждую минуту возникало что-нибудь новое, чтобы я могла показать себя как
личность, проявить инициативу, использовать свой ум.
— Думаю, у тебя получается, — заметил я.
— Спасибо, Дональд. Тебе кто-нибудь говорил, что ты
чертовски славный парень?
— Холгейт говорил, — ответил я. — Но думаю, что ему страшно
хотелось продать мне земельный участок.
Лоррен от души расхохоталась:
— Дональд, ты говоришь ужасные вещи! Долго ли еще будешь в
городе?
— Не знаю.
— Кого-нибудь здесь знаешь?
— Мало кого.
— Мужчин, женщин?
— И тех, и других.
— Ладно, — подбодрила она меня, — не скучай!
— Не буду, — сказал я.
— Рада, что не будешь, — поглядев на меня, улыбнулась
Лоррен. — Но если что… можешь всегда позвонить мне. Мой номер телефона есть в
справочнике.
— Будешь предлагать мне участок?
— Возможно, — засмеялась она.
Пару минут она молчала, потом, подъезжая к отелю, с улыбкой
добавила:
— А вообще-то, Дональд, я много чего могла бы предложить.
Лоррен порывисто протянула мне руку, одарила быстрой улыбкой
и, глядя перед собой, стала ждать, когда захлопнется дверца автомобиля.
Убедившись, что дверца закрыта, она мельком взглянула в
боковое зеркальце и стремительно врезалась в поток машин.
Глава 4
Портье сообщил, что мне никто не звонил. Сказав, что я
немного пройдусь по городу, я вышел из отеля и направился к находившейся в двух
кварталах стоянке такси.
Доехал до супермаркета. Там я забрал оставленный мной
автомобиль, вернулся на нем в отель, припарковался, а потом до темноты слонялся
по улицам.
По всей видимости, никто не проявлял ко мне ни малейшего
интереса. Ни разу не появился и тот долговязый. Всем было на меня наплевать. И
никаких сообщений.
Незадолго до того как стемнело, я позвонил Дорис Эшли.
Телефон не отвечал.
Из телефонной кабины я позвонил домой Элси Бранд:
— Привет, Элси. Как делишки?
— Дональд…
— Что не так?
— Названивает какой-то человек и разговаривает… как вам
сказать, угрожающе.
— Угрожать — дело несложное, — заметил я. — Что ему надо?
— Да насчет аварии, которую вы видели. И, похоже, он очень…
словом, чем-то обеспокоен.
— Да ну? И часто звонит?
— За последний час трижды. Господи, я не знала, что
говорить. Сказала, что не знаю, чтобы кто-нибудь давал мой номер телефона, но
что у меня гостит брат, который должен вот-вот прийти.
— Скоро буду, — сказал я. — Не дергайся.
— Дональд, это что-нибудь… опасное?
— Откуда я знаю?
— Я ужасно боюсь.
— Не надо. Еду.
— Когда вы будете?
— В течение часа.
— О, Дональд, я так… Будьте осторожнее, ладно?
— Странно, — заметил я. — Обычно ты просишь меня вести себя
прилично. А теперь говоришь — осторожнее.
В трубке раздался нервный смешок:
— Приготовить что-нибудь на ужин?
— Неплохая мысль, — поддержал я. — Это создаст домашний уют.