Словарь лжеца - читать онлайн книгу. Автор: Эли Уильямз cтр.№ 26

Я поворошила каталожные карточки перед собой.

– Бросать Дейвида без помощи тоже как-то неправильно, – сказала я. – Знаешь, я еще одно уже нашла? Вот послушай, наткнулась на него чуть ли не случайно: «враздруг (сущ. и нар.), раздражение, вызванное испорченной развязкой».

После паузы:

– Похоже на настоящее слово, – произнесла Пип.

– Я так и подумала, а потом проверила враздруг у себя в телефоне, существует ли. Результат возник сразу. Вернее, нет: за 0,41 секунды он выдал мне 694 результата. И там говорилось: «Вы имели в виду: вдруг, вдрызг, испуг?»

– Фальшивка, как трехдолларовая купюра, – сказала Пип.

– Верно, да?

– С уловом тебя. И как же никто раньше этих слов не замечал?

– Проглядели, думаю. Их же просто распихали по случайным местам. – В трубке раздалось шипение молочного пара и далеко-близкий перезвяк чашек из кафе Пип. – На работе все в порядке? – спросила я.

– Да пофиг вообще. Ты до какого слова дошла?

– Начала с самого начала, – ответила я.

– Аарон наносит новый удар? – спросила Пип.

– Сейчас я на… – Я опустила взгляд. – …очевидно, на аббоццо (сущ.).

– Определенно липа, – сказала Пип. – Или какая-то лапша. Главный монах, но в то же время и босяк. Смешное коверканье в произнесании трех первых букв латинского алфавита.

– Сдается мне, что нет такого слова – произнесание.

– Туше́. Туши́.

Я поправила мобильник возле уха.

– Если верить написанному тут, – сказала я, – оно значит «абрис, набросок, брульон, зарисовка как действие, рисунок, эскизный чертеж, эскиз. Устар. Редк.».

– Без балды, – произнесла Пип. – И каждое ты проверяешь отдельно? Все слова до единого?

– Боюсь, что так.

– Ты обедала?

– Да.

– Яйцо в чулане?

– Боюсь, что так, – повторила я.

– Я порицаю, гл., – промолвила Пип. – Слагаю с себя всяческую ответственность.

Познакомились мы три года назад в кофейне: она работала за стойкой, а я была посетительницей и только начала стажироваться в «Суонзби-Хаусе». Город меня в то время еще ошеломлял, и я устала составлять себе резюме на любую работу, какую только могла отыскать, поскольку воображала, будто стажировка моя продлится не дольше года. Ну сколько времени может занять оцифровка словаря? Милая невинность.

Помню тот день, когда мы впервые поговорили. После того, как целое утро я пялилась на жуткие песочные часы моего компьютера, мне отчаянно хотелось кофеина. В очереди я стояла первой. Тем не менее мужчина за мной встрял со своим заказом, не успела я и рта раскрыть.

– Три капучино – простите, капучини, – произнес он. И прищелкнул пальцами. Явно деловой человек. Деловей некуда.

– Готовится. Еда нужна? – спросила девушка за стойкой. Помню, глянула на нее и подумала: вот кто умеет держаться невозмутимо. Вот уж кто поистине хладнокровен.

– Ну, – ответил мой внеочередник. – Три круассана.

– Три кррррруассо будет сделано. Круй-зонта. Три куа-сонти, – выдала она. Перехватила мой взгляд. – А вам один кофе. У нас сегодня только стаканчики навынос, если не возражаете? – и осведомилась она эдак доброжелательно, как будто бы клиент мог с этим что-нибудь поделать. На салфетках возле пакетиков сахара и молочника было отпечатано поперек: «География – это аромат», – и нарисованы кофейные зерна.

– Поразительно, – выговорила я. Почему? Заткнись, заткнись.

– А звать как? – продолжала она. Пристукнула фломастером по пенопластовому стаканчику у себя в руке, и я сбросила четыре года своей жизни.

– Адам, – ответил нарушитель очереди.

– Однако не всегда первый чувак, чувак, – произнесла Пип проворно, как мама дорогая, и шуточкой оно не прозвучало, хоть и задумывалось, а я наблюдала за ее руками до локтя так, как сама не понимала. Неправильно как-то ощущалось. Слишком уж правильно. Я снова прочла назидание на салфетках.

– А вас? – спросила она у меня, маркер наготове. – Мне для стаканчика надо.

– Мэллори, – ответила я. Она кивнула и зевнула, прикрывая рот рукой. У нее были татуированные костяшки. Правда, что ли? Весьма походило на КРУТ ТИКЪ, но руки у нее были перевернуты, а я не могла так изогнуть себе шею, чтобы успеть прочесть как положено, она же встала ко мне спиной и принялась обрабатывать кофейную машину, не успела я ничего толком разобрать.

Не может это быть КРУТ ТИКЪ, подумала я. Только если это не какой-нибудь новомодный плотницкий сленг, какой я недостаточно в теме, чтобы понимать. Наверное, в этом все дело. Хватит пялиться. Я попробовала разложить картинку на такие слова, какие можно носить у себя на руках.

ЛОВК / АЧ!!

КАФЕ / ЙНЯ!

ДАЙН / АЧАЙ

ПОЛИ / ДАКТИЛЬ

– А я буквально умирал, – произнес Адам в свою беспроводную гарнитуру.

– Я их только сегодня утром нарисовала.

Девушка вновь вышла к барной стойке, чтобы вручить мне стаканчик. И показала свои костяшки.

– А, – вымолвила я. Девушка из кафе вытягивает руки и кладет их мне в ладони, поворачивая, показывая. Нелепица, но так оно все и было. Оказались они вовсе не татуировками – то были даже не буквы: просто бессмысленные каляки-маляки фломастером, тем же, каким на стаканчике писали мое имя.

– Вы уставились так, что чуть не стерли, – сказала она. Не хорошая то была реплика, но задумывалась она как почти годная, что в некотором смысле добрей. Она отвернулась передать мне кофе.

– Спасибо, – сказала я.

– А во сколько вы заканчиваете? – спросила меня девушка из-за стойки кафе. И «девушка из-за стойки кафе» превратилось – что гораздо практичней – в местоимение ты точно так же, как многие мелочи не обязательны, но могут стать всем на свете.

– А ты станешь носить каталожные карточки с работы домой? – спросила Пип по телефону. – И мне придется подпереть наши книжные полки и просто смириться с тем, что ты не будешь поднимать от страниц голову следующие лет пятнадцать?

– В самый цвет, – сказала я.

Аберглаубе (сущ.), аберрировать (гл.), аберщать (гл.)

– У тебя все в порядке? – спросила Пип. – По правде, а? В самом деле.

– Немножко голова кругом, – ответила я. – Наверное. Долгий сегодня день.

– Мне просто нравится эта мысль: какой-нибудь парень в… Не знаю, что там у викторианцев? – произнесла Пип, и я вообразила, как она всплескивает руками. – Цилиндры, охотничьи картузы, холера. Погони на хэнсомовских кэбах. Паровозы и телеграммы. А потом еще ему достает наглости портить тебе жизнь тем, что он сидит и сочиняет слова для словаря.