Исход из Длинного Солнца - читать онлайн книгу. Автор: Джин Вулф cтр.№ 63

— Заткнись! — Она зло ткнула в него дулом большого игломета, принадлежавшего Пауку. — Я уверена, что тут ты не соврал. Ты никогда не служил Аюнтамьенто. Но мой самый главный враг — зло, во всех проявлениях. И зло — главный враг любого из нас.

Какое-то время она молчала, слушая слабое шуршание, с которым Сланец поднимался по мусоропроводу, вздохи никогда не прекращающегося ветра и лихорадочное дыхание Тура.

— Вроде бы пепла в воздухе стало поменьше, — сказала она.

Шифер кивнул:

— Почти перестали шевелить его, сэр.

— Я тоже так думаю, и еще эти мерзкие животные пытались вырваться. — Она толкнула Тура так сильно, как только могла, и он взвизгнул.

— И этот, тоже. Я устала, Тур. Ужасно устала. Я спала на полу, проходила лигу за лигой. Иногда я забываю, что я говорила и что хотела сказать. Мгновение назад ты собирался вырвать у меня игломет.

Шифер хихикнул, сухой металлический треск.

— Никаких сомнений, ты мог бы. Никаких сомнений, ты можешь. Вырвать игломет у усталой женщины, много меньшей тебя, женщины, которая стоит так близко, что ее игломет рукой достать, — совсем просто, для тебя. Для любого. — Она подождала.

— Но если ты не собираешься, лучше подними руки. Иначе любое, самое незаметное движение может привести к тому, что я нажму на спусковой крючок.

Тур медленно поднял руки.

— Как ты и сказал, ты никогда не работал на Аюнтамьенто. Я говорила с советником Потто. Ты знаешь об этом?

Он помахал головой.

— Говорила. И с Пауком, который служил Аюнтамьенто и еще будет служить, если сможет. С несколькими гвардейцами, особенно с генералиссимусом Узиком, который служил ему много лет. И я допрашивала пленных. И в каждом из них я находила проблески добра. Советник Потто, мне кажется, хуже всех. Но даже советник Потто — не полное зло.

— Как насчет генерала и второго био? — спросил Грифель из мусоропровода.

Майтера Мята отступила на шаг, потом показала на область под желобом.

— Я предупреждаю тебя, Тур, в последний раз. Я должна увидеть в тебе хоть что-нибудь хорошее, и как можно быстрее.

Он улыбнулся, одновременно жалко и жутко.

— Так вы собираетесь дать мне слинять, леди? Дадите подняться вверх?

— Называй меня майтера!

— М-майтера. Майтера, я п-п-просто слинял. Я кантовался в яме, гребаной яме, а потом мы все слиняли вниз и пошли вместе со стариком…

Шифер поднял его за лодыжки.

— У него нет болячек на ногах, как у того второго, сэр. Могет быть, вы видели их, сэр.

Поглядев на игломет, майтера Мята почувствовала, что кивнула.

— Я вроде как должен был вымыть руки пеплом. — Шифер слишком резко сунул голову и плечи Тура в мусоропровод. — После того, как поднял его, сэр. На них гной, сэр.

— Его, несомненно, время от времени кусали звери, которые у него были, — рассеянно сказала майтера Мята. — Он, возможно, из той банды, которую, как рассказывал наш кальде, перебил патера Наковальня.

В таком случае Тур и Антилопа должны были встречаться с Гагаркой; она сделала себе мысленную заметку — спросить у них об этом, и, подумав, добавила, что не должна убивать Тура, пока не допросит его.

— Вы остаетесь, сэр?

— Пока рядовой Сланец не спустит сверху свои петли. Да, остаюсь. Иди, Шифер. В любом случае они ждут тебя.

Предохранитель снят, как она и сказала. Стала ли она лучше, потому что сказала правду? Или хуже, потому что она почти набралась мужества убить Тура? Уронив игломет в один из больших боковых карманов своей запачканной и разорванной одежды, она посмотрела, как нога Шифера исчезает в мусоропроводе, потом села на пепел и стала ждать петель Сланца или зверей, которых солдаты называют богами, а Антилопа — церберами.

* * *

Бизон положил обратно нетронутую ножку фазана.

— Две карты для каждого, кальде?

Шелк кивнул, не отрывая взгляд от Мукор:

— Да. Я не собирался говорить вам об этом сегодня вечером, полковник. Точнее, я собирался принять решение только завтра утром.

— Я просто хочу указать… — начала было Саба.

— Но если Мукор сможет найти мантейон, куда женщина, которую я ищу, несет свою жертву, завтра я буду занят. Кроме того, будет лучше, если я объявлю об этом сейчас, чтобы генералиссимус Узик и генералиссимус Сиюф могли услышать. Завтра мы отошлем волонтеров домой, и каждый получит аккредитив в две карты в фиске.

— Кальде… — Узик протянул руку через вакантное место майтеры Мята и коснулся руки Шелка. — Нам надо забрать у них оружие; одно это займет не один день.

Шелк тряхнул головой:

— Мы не будем забирать у них оружие. Пускай они сохранят то, что у них есть — теперь это их оружие.

Саба посмотрела на Сиюф, и, когда Сиюф ничего не сказала, заговорила сама:

— Это неслыханно! Глупость. Безумие.

Синель посмотрела на Шелка и кивнула:

— Она права, патера. Это шиза.

— Как-то раньше ты высказала очень значимую для меня мысль, — сказал Шелк майтере Мрамор, сидевшей на дальнем конце стола. — Ты знаешь, что я ценю твое мнение больше, чем любое другое. Не повторишь ли ты его для нас?

— Я не могу, патера. И я не помню, что говорила.

— Парень, — вмешался Меченос, — разве не достаточно просто не отбирать у них мечи?

— Я и так не могу забрать их, верно? Они уже их собственность. Синель, ты согласна, что я не могу это сделать. Почему бы нет?

— Потому что они мужчины, — рявкнула Саба, — девяносто процентов из них, и на них нельзя положиться, как и вообще на мужчин.

— Они убьют друг друга, патера, — добавила Синель.

— Конечно, они уже убивают. — Шелк повернулся к Сиюф. — Мой мантейон находится в четверти, которую мы называем «Солнечная улица». Я должен объяснить, что в нашем городе насчитывается намного больше четырех четвертей; четверть, в нашем смысле, означает район, обслуживаемый одним мантейоном.

Если она и кивнула, движение было настолько легким, что он не заметил.

— Пятьдесят тысяч, кальде Шелк? Все с карабинами?

— Добровольцев больше пятидесяти тысяч, но не у всех есть карабины. Так что пятьдесят тысяч карабинов, возможно, или немного больше.

Дальнейших вопросов не последовало, и он продолжил:

— Это жестокая четверть; большинство авгуров говорит, что она — худшая в городе. Она граничит с Ориллой, которую мы называем пустой четвертью — без мантейона. Однако некоторые люди из Ориллы приходят в наш мантейон, а некоторые люди из нашей четверти приходят в Ориллу, чтобы купить украденные вещи. Я хочу сказать, что мало какая неделя обходится без пары трупов, и очень часто — трех или четырех. Когда один человек решит убить другого, он это сделает. Если у него есть карабин или игломет, он может использовать их; но если нет, он воспользуется кинжалом или шпагой. Или топориком, топором или поленом.