Последнее пророчество Эллады - читать онлайн книгу. Автор: Мария Самтенко cтр.№ 47

Отпускать и прощать Владыка Аид не умел категорически.

Чтобы отпустить тогда Левку, чтобы позволить ей, уставшей от жизни, стать тополем, ему понадобилось много лет. Лет десять, как минимум, её непрерывных уговоров, и убеждений, что он её не так уж и любит, что ему без неё будет лучше, и что долголетие в пол тысячелетия ненормально для нимфы, и что она уже не океанида, а что-то другое, и вообще, ей вообще-то предсказывали, что из-за любви к нему, Аиду, она умрет во цвете лет, а она все не умирает и не умирает.

Впрочем, на фразе про «предсказали» Аид уже не мог адекватно воспринимать действительность, и Левке приходилось начинать уговоры заново.

Когда она таки стала тополем, он долго смотрел на неё, касался рукой нежных серебристых листьев, и думал, чем же её так привлёкло существование в виде дерева.

Теперь, с Персефоной, все было так же, только хуже. Возможно, если бы он увидел её счастливой, смеющейся, если бы понял, как она счастлива в заповедных лесах Артемиды, в ее, Артемиды, объятиях, то смог бы… ну это самое, как же там…

Ах да. Простить, отпустить и принять.

Но Персефона вовсе не выглядела счастливой, и Аид невольно думал не о тех гадостях, которые она успела наговорить, а о том, что бросил её в беде. Что нужно было не слушать, а хватать и тащить в Подземный мир, и там бы разобрались.

Но это было сначала. Потом он начал подозревать, что Персефона что-то затеяла — иначе зачем ей отсылать Макарию? Чтобы дочь не мешала ей любить Артемиду и остальных своеобразно настроенных олимпийских девственниц? Странно и подозрительно.

И за этим полгода странного становились все больше и больше.

История Актеона стала последней каплей. И нет, даже не каплей, скорее, персональным приглашением.

Владыка отослал тень охотника пить из Леты и вышел из зала — строго говоря, от всего дворца были отстроены только зал для судов, покои Владыки и кладовые.

Геката с Макарией последовали за ним.

— Звучит подозрительно, правда? — негромко сказал Владыка.

— Я бы сказала, дядя, что это звучит как предложение одному отдельно взятому подземному пауку схватить маму силой, приволочь в Подземное царство и возжелать её тела, — злорадно сказала Макария, и тут же получила подзатыльник от левого призрачного тела Гекаты.

— Не бей ребёнка! — возмутился Аид. — Она права. Именно так все и звучит.

— А это персонально за «возжелать», — пояснила Геката. — Нашей маленькой поганочке ещё рано говорить о таких вещах.

Несмотря на призрачность, подзатыльники тело раздавало вполне материальные. Только они всё равно не работали. Пожалуй, маленькую царевну не могло напугать даже восстание титанов.

— Ты хочешь дождаться, пока мной заинтересуется дедушка Зевс? — ехидно поинтересовалась она.

— Пока у дедушки Зевса есть хоть немного инстинкта самосохранения, он будет держаться от тебя подальше, — отрезал Владыка. — Но речь не о том. Пусть даже и Персефона не имела в виду ничего такого, я не могу это просто проигнорировать. Подданные не поймут. Геката, распорядись насчёт колесницы. А ты, Макария, сможешь вырастить для меня какой-нибудь милый и безобидный цветок?

— Конечно, дядя! — воодушевилась царевна.

Пожалуй, излишне воодушевилась.

— Когда я говорю «милый и безобидный», то имею в виду, что у него не должно быть ни ног, ни зубов, он не должен плеваться паутиной или жрать все подряд, не должен приманивать запахом тараканов и крыс, после него не должно быть галлюцинаций, и, ПОЖАЛУЙСТА, не выращивай его в форме черепа, — на всякий случай уточнил Владыка.

— Ну, если ты хочешь… — Макария несколько сникла. — Кстати, а зачем тебе вдруг понадобились цветы?

— Мне кажется, это сразу понятно, — он усмехнулся заинтригованной царевне. — Я буду подманивать им твою мать.

Артемида

— И-ик! Хорошо пошла!..

Артемида брезгливо отодвинулась от пьяной нимфы, опрокидывающей в бездонную глотку очередную чашу отменного Дионисова вина, и тут же получила болезненный тычок под рёбра от Афины. Высокая, тёмноволосая, стройная как кипарис и такая же устойчивая к алкоголю, та пила с Минтой на равных, но практически не пьянела. Правда, она всё же была богиней, да и закуску не игнорировала.

— Дорогуша, ты рассказывала про Кору, — льстиво улыбнулась охотница, возвращая собутыльницу к предыдущей теме.

— Да! Пр-ро Кору! — мгновенно воодушевилась Минта. — А кто это?

Артемида возвела глаза к потолку — высокому, беломраморному и такому давящему потолку Олимпа. Она ненавидела потолки, стены и прочие предметы, ограничивающие её свободу. Возвела — и тут же поймала укоризненный взгляд Афины.

— Кора это твоя сестра, душечка, — расплылась в улыбке Артемида.

— А, Персефона, — вспомнила нимфа. — Точно, она же просила называть её Кора… Кора Дуба, хи-хи…

— Хи-хи, — с готовностью поддержала Артемида.

Афина сверкнула глазами и украдкой показала ей кулак, на что охотница лишь дёрнула плечом — Минта всё равно не обратила на неё никакого внимания. Она с искренним возмущением дошедшего до кондиции почитателя Диониса рассказывала о том, как несчастна бывшая царица Подземного мира, и что ей не следовало вестись на уговоры Деметры, лезть в этот «поганый источник» и становиться девственной богиней. С точки зрения Минты, лучшим лекарством было бы найти мужика, а ещё лучше — несколько мужиков.

— А как же Аид? — спросила Афина. Тут уже Артемида показала подруге кулак, потому, что от этого её тона с любого собеседника в дружеской попойке сразу слетала половина хмеля. Проверено неоднократно.

Минта отрезвляющий тон проигнорировала напрочь:

— А толку с того Аида, когда сестра с ним не спала? — хихикнула она. — А я говорила! Хватай его… ик! — волоки на ложе! А она — я так не могу! То есть, получается, Адониса могу, а Аида не могу?!

Тут она переключилась на Адониса, у которого, по её словам, не было ни одного нормального достоинства, кроме того, которое, собственно, и отличает мужиков от женщин и нимф, и умения сочувственно слушать жалобы Персефоны на Ареса, поддакивая в нужных местах. Собственно, поэтому он так долго проходил в любовниках царицы — все остальные её увлечения на этом месте тут же парализовывало от страха, а у Адониса на это не хватало мозгов.

— А потом он как-то наткнулся на Афродиту и страшно в неё влюбился, а Персефоне стало обидно, и она натравила на него Ареса, — триумфально закончила Минта. — А когда он стал тенью, Персефона сначала приняла его в свою свиту. Но вскоре он ей надоел и отправился на асфоделевые луга.

— Где-то там ещё был суд с Зевсом, — припомнила Артемида.

— Да, — хихикнула нимфа. — Говорят, что Зевс приказал Адонису треть года проводить с Персефоной, треть года с Афродитой, и ещё треть — по своему выбору, а он решил проводить эту треть тоже с Афродитой, вот сестра и обиделась. Но это просто слухи. Посудите сами, с чего бы самому Громовержцу судить спор между двумя женщинами по поводу их мужиков?