День другой – кошмар все тот же - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Меньшенин cтр.№ 55

Каждый раз, когда я возвращался домой с работы, меня терзало какое-то жуткое предчувствие. Я все время думал о Ярике. Это мой сын. Полное имя Ярослав.

Однажды мне пришла в голову мысль, что моя жена, Света, может внезапно умереть, а Ярик останется один в нашей квартире в поселке. Я стал названивать Свете и интересоваться ее здоровьем чуть ли не каждые полчаса, чем вывел ее из себя.

А однажды во время телефонного разговора я услышал мужской голос на заднем плане.

Я, значит, уехал в другой город, живу в какой-то халупе, экономлю деньги на жилье, на еде, жру макароны с фасолью и запиваю слезами, а у Светки там мужик какой-то образовался!

Спросил, кто это там с ней. Она сказала, что это брат приехал в гости, хотя я никогда не слышал, что у нее есть брат. Да и на свадьбе его не было.

Я промолчал, сделал вид, что поверил. Не люблю выяснять отношения по телефону. Хоть и с большим трудом, но справился со злостью.

Через пару дней я разговаривал с Яриком, и он сказал, что дядя остался у них на ночь. У меня возникло желание сорваться и поехать домой, но я не мог. Мне нужно было сохранить работу. Должность у меня хорошая – старший системный администратор, да и зарплата неплохая, можно было откладывать на операцию. Я подумал: если жена мне изменяет, то это ее выбор, я просто уйду от нее. Главное – обеспечить Ярику лечение.

Да, последнее время у нас с женой как-то не клеилось. Мы ссорились. Мне хотелось уйти. Поэтому я быстро решился на работу в городе. Но я очень скучал по Ярику.

И все равно я сильно разозлился на жену, когда услышал какого-то мужика в телефоне. Меня трясло. Я пошел в аптеку и купил «Новопассит». Мама принимала «Новопассит», когда я был мелким, поэтому я его и взял. Но он не помог. Даже наоборот. Я стал беспокоиться обо всем на свете. О работе, родителях, соседях. Кто там стоит у дома напротив и почему он не уходит? И кто бродит ночью по подъезду?

Потом мне стало одиноко. Хотелось оказаться в компании друзей, сходить в какой-нибудь бар или в кино. Но даже если мы с коллегами куда-нибудь выбирались, то после я все равно возвращался в свою халупу и оставался один.

Иногда мне приходили мысли: а вдруг на самом деле на той стороне провода, когда мы говорили по телефону со Светой, был картонный манекен, к нему на скотч приклеен диктофон или генератор голоса, а слова пишет старый компьютер, типа zx spectrum.

И все время казалось, вот-вот что-то случится.

Хотя оно и правда случилось.

Однажды вечером я разбирал завалы хлама. Добрался до стенного шкафа в коридоре. Алина сказала, что вещи оттуда им не нужны, и я решил их выкинуть.

Задняя стенка шкафа оказалась с петлями, как дверца. Мне показалось это странным. Я решил проверить, зачем эти петли. Вытащил полки из шкафа и потянул заднюю стенку.

И она открылась.

За ней в самой стене была низкая деревянная дверь, какие бывают в старых избах, с маленькой металлической ручкой. Я подумал, что это дверь в соседнюю квартиру и ее специально забаррикадировали, чтобы соседи не пришли сюда без спроса. Кто-то много лет назад купил две соседние квартиры и соединил их. Я еще удивился: почему поставили такую дурацкую дверь?

Она оказалась не заперта, и я открыл ее.

Я думал, увижу кирпичную стену. Но нет. Передо мной открылось нечто странное.

Там не было стены. И вообще ничего не было. Только темнота и…

И лестница вниз, с огромными каменными ступенями, которые доходили чуть ли не до пояса.

Да, я понимаю, как это звучит. Но я видел это.

И даже больше. Мне довелось побывать там!

Когда я открыл проклятую дверь, что-то неведомое вышло оттуда. На меня навалилась жуткая тревога. Я увидел внутренним взором, как в кроватке плачет Ярик, а Света в соседней комнате трахается со своим типа братом. Мой отец на машине врезается в грузовик на встречной полосе, а младший брат Дима – он живет в Германии – падает пьяный с моста. Он всегда боялся воды и не умел плавать и в детстве никогда не купался с нами на реке. Я увидел, как меня увольняют с работы и больше никуда не берут, кончаются деньги, я схожу с ума и на каждом собеседовании срываюсь на крик или плачу. Мама пьет горсти таблеток, как она обычно делает, только на этот раз доза слишком большая. Утром она не просыпается.

Будто все мои страхи были заперты за той дверью и я их выпустил.

У меня закружилась голова, колени подогнулись, и я грохнулся на пол. Показалось, что тьма выползла из дверного отверстия, как паста из тюбика.

Я не верил, что за шкафом есть тайный проход, иначе у соседей слева не было бы квартиры, но там жила пожилая женщина, пару дней назад я говорил с ней. Каменный спуск за дверью должен был проходить через квартиру соседей снизу. Но и там жили люди.

Не знаю, как долго я пялился на черный зев, но в конце концов поднялся, снова заглянул в темноту и задал себе вопрос: насколько это реально? Достал из кармана монетку и бросил ее на ступеньки. Звук был приглушенным и каким-то медлительным, будто воздух там был очень густым.

Монетка скрылась из вида, и с последним ее ударом долетел какой-то незнакомый звук, далекое эхо, но очень слабое. Эхо голосов из глубины преисподней.

То место… Это нечто вроде зала. Каменные стены переходили в темные своды далеко наверху. Там мог запросто поместиться грузовик, даже поперек. Ступени будто делали для великанов. Около дверей я заметил лужи парафина, а на самой двери я обнаружил глубокие царапины и следы ударов то ли кинжала, то ли… то ли огромных когтей. Следы оставили давно, дерево в бороздах потемнело.

Меня тянуло вниз, но я боялся даже палец сунуть в эту темноту, казалось, она сразу его откусит, а если я зайду внутрь, то дверь закроется и я останусь там навсегда. Как в фильме «Чернокнижник 3», когда парень оказался в зазеркалье.

Темнота за дверью была такая густая, что свет едва проникал туда. Это какая-то глубинная тьма, как на дне Марианской впадины. И она будто дрожала у меня перед глазами.

Потом у меня в голове что-то взорвалось, и кровь забилась в венах. И стало очень больно, от левой половины груди по всей левой руке.

Оттуда, с той стороны из темноты, что-то смотрело на меня. Сначала я почувствовал, а потом услышал его. Точнее, я думал, что услышал. Это звучало в голове, как голос друга, когда вы знаете, что он скажет в той или иной ситуации, хотя его и нет рядом. Я слышал, но не уверен был, что слышу это по-настоящему.

Стало холодно. И очень страшно. Я не мог пошевелиться. Думаю, то же самое ощущает человек перед операцией, подслушав разговор врачей, которые утверждают, что шансов нет. Страх неизбежного конца, страх надвигающегося ужаса.

Оно поднималось, потому что учуяло меня. И я даже думать боялся, что это могло быть.

Я захлопнул дверь, закрыл ее задней стенкой шкафа, поставил полки на место, закидал их вещами, закрыл шкаф и еще долго стоял в коридоре в оцепенении. Потом бродил по квартире кругами.