Эпоха викингов. Мир богов и мир людей в мифах северных германцев - читать онлайн книгу. Автор: Вильгельм Грёнбек cтр.№ 161

Интересный эпитет, принадлежащий, насколько мы можем судить, Хёниру и относящийся к еще одной его функции, – Мейли; это имя упоминается в связи с Тором, в эпизоде борьбы с великаном. Мейли в данном случае – соратник и помощник Тора. В поэме «Песнь о Харбарде» Тор, пререкаясь с перевозчиком, называет себя братом Мейли: «Назову свое имя, / хоть я средь врагов, и о роде скажу: / я Одина сын, / Мейли я брат / и Магни отец; / ты с владыкой богов / беседуешь – с Тором!»

Это имя встречается и в сложных комбинациях: «шаг Мейли» (Fet-Meili), что означает «ходок» или «странник». По этим указаниям мы можем сформировать достаточно четкое представление о значимости этого титула. Подобно Вишну в ведическом ритуале, Хёнир совершает церемониальное хождение, чтобы освятить жертвенное место, обезопасить его и обеспечить успех священнодействиям, совершаемым на этом месте; об этом свидетельствуют и другие кеннинги Хёнира: «…Его зовут «сотрапезником, попутчиком и собеседником Одина», «проворным асом», «длинною ногой» и «блистающим конунгом» ^[157]. Последний эпитет, «блистающий конунг», вернее было бы перевести «илистый конунг» или «конунг топей / влажной земли» (aurkonungr), что указывает на его связь с ауром – илом источника Урд.

Бог Улль, вероятно, также принадлежит к группе ритуальных богов. Факты, которые можно привлечь для объяснения его характера, таковы: во-первых, его называют пасынком Тора, во-вторых, он тесно связан со щитом, и оба эти факта являются частью одного свидетельства. Первый факт указывает на его место в драме в качестве спутника и помощника Тора – так же как и Хёнир в мифах об Одине; в «Хвалебной песни Тору» отношения между двумя божествами определяются ритуальным словом неизвестного значения: gulli. Характер их сотрудничества в значительной степени обозначен щитом, на котором был убит Хрунгнир. Этот щит играет важную роль в обеих драмах. В первой – это щит, на котором погиб Хрунгнир, а во второй щит, который спас товарищей Тора от гибели, когда они переходили реку в стране великанов. В «Языке поэзии» говорится, что щит можно назвать кораблем Улля, а также подножием Хрунгнира. Из этого примечания мы узнаем, что щит был ритуальным орудием в ритуальной драме, и далее – что функциональное божество этого щита носило имя Улль. Возможно, «ас щита», как поэтически называли Улля, играл роль и в других ситуациях, а не только в тех, которые были случайно упомянуты в мифологической литературе в том виде, в котором она до нас дошла.

«Речи Гримнира» добавляют еще один пункт к нашему знанию о том, какую роль играл в драме «ас щита» ^[158]. Улль был связан с жертвенным костром и котлами. Этот намек, возможно, был объяснен в 7-м стихе поэмы «Сны Бальдра», в которой говорится, что сосуд с освященным напитком накрывали щитом: «Мёд здесь стоит, / он сварен для Бальдра, / светлый напиток, / накрыт он щитом». В «Языке поэзии» приведены другие кеннинги Улля: «Его зовут /…/ «асом-лыжником», «асом-лучником», «асом-охотником», «асом щита». «Видение Гюльви» дает более развернутую характеристику Улля: «Улль – имя сына Сив, пасынка Тора. Он так хорошо стреляет из лука и ходит на лыжах, что никому не под силу с ним состязаться. Он к тому же прекрасен лицом и владеет всяким военным искусством. Его хорошо призывать в единоборстве». Замечание о том, что Улля следует призвать прежде, чем вызывать противника на поединок, вероятно, говорит о том, что в ритуале он играл роль помощника Тора.

Если наши знания об асе Улле остаются несколько фрагментарными и обусловленными обстоятельствами, то, приближаясь к фигуре Хеймдалля, мы можем сказать, что знаем о нем гораздо больше. Хотя наш материал дает лишь отрывочные сведения о его роли в ритуале, лучи света здесь ярче и освещают его под разными углами, и мы имеем четкое представление о его характере и сакральной значимости. Страж богов обитает на краю небес, в чертоге Химинбьёрг («Небесные горы»), оберегая Биврёст от великанов: «…То Химинбьёрг, / Хеймдалль, как слышно, / там правит в палате: / там страж богов / сладостный мед / в довольстве вкушает» ^[159].

Когда этот мифологический образ переводится в ритуальное действо, он становится защитником святости праздника. Подобно Варуне из ведического ритуала, Хеймдалль является охранителем хамингьи празднества. Это – функциональный бог, он хранит священные ритуалы, наблюдает за верующими и следит, чтобы ни один член священного круга не нарушал правила, от соблюдения которых зависит святость блота. В одном из мифов говорится, что из-за его неповиновения святое место было открыто губительному воздействию злых сил. В мире богов Хеймдалль – светлейший и чистейший из асов, в мире людей – sif sifjaðan, воплощение фрита и сплоченности родичей.

Людей, приносящих жертву, называют священным родом – детьми, вернее сыновьями, Хеймдалля (mogu Heim-dallar), ибо всех их объединяет фрит празднества. В ведическом ритуале верующие взывают к Варуне или Митре, хранителям священных обрядов.

Святость празднества подразумевает эвфемию ^[160] – благоговейное молчание и внимание во время отправления обрядов и декламации священных текстов на сакральном языке. Эвфемия, или благоречие, называемое hljóð, связано с рогом Хеймдалля, Гьяллархорном, олицетворяющим его власть. Рог часто называют словом hljóð (слух); в 27-й главе «Прорицания вёльвы» утверждается, что он спрятан под Мировым Древом:

«Вёлуспа» открывается стихом, который, вероятно, является ритуальной формулой:

В поэзии века викингов рог Хеймдалля выступает как труба, которая возвестит о конце времен, когда настанет Рагнарёк:

Является ли этот рог поэтическим изобретением разгоряченного битвой воображения поэтов Рагнарёка, или надо искать его начало в древнем ритуале, мы не знаем. Ритуальные эпитеты никогда не намекали на то, что герои трубили в рог, но это вовсе не доказывает, что он не мог быть использован как музыкальный инструмент.