Зимопись. Книга вторая. Как я был волком - читать онлайн книгу. Автор: Петр Ингвин cтр.№ 51

– Сами виноваты, – презрительно глядя на них, заявил Фрист, – запросы слишком велики.

– А бывает, что остаются лишние женщины?

– Реже.

– И что тогда?

– Как – что? У нас общество равных. Последние остаются без пары.

Когда всех списочных женщин омужили, к мосту вышли ранее отвергнутые.

– Первыши! – выкрикнул Кутяй.

Все обернулись за спины мужчин. Оттуда к месту событий бодро двигались мальчики-подростки в мужской одежде простых долинников – тряпочках, свисавших с пояса спереди и сзади. Окрас соответствовал правым: белый фон, черные узоры. На вид – настоящие мужчины, которыми теперь им предстояло стать. От детства осталась только коса.

Парни выстроились в шеренгу. Пылающие взоры – на противоположный берег. Волнение, надежда, страх и предвкушение перемешались в неразъемное нечто.

– Сида! – вызвал Кутяй.

Первая из невыбранных женщин резво выскочила на мост.

– Кто?

– Звяга. – Пухлый палец словно пулей поразил жертву на расстоянии.

Голова хранителя повернулась к подросткам. Спортивно сложенный красавец выше остальных ростом нерешительно выдвинулся вперед.

– Подойди. Звяга и Сида! Именем Фриста, Святого и Вечного, объявляю вас мужем и женой. Не обижайте друг друга, будьте бережны, нежны и ласковы.

Полная и нескладная Сида подхватила новобрачного под руку.

– Идите, дети мои. Живите счастливо и любите друг друга на благо племени. Фрида!

Прихрамывая, как известная тезка, к мосту устремилась женщина со страшно обожженным лицом.

– Веселок! – сразу указала она.

Выбранный парень долго оглядывался на соседей, прежде чем осознал случившееся.

– Веселок и Фрида!..

Первышей, как назвал их хранитель, разобрали мгновенно. Оставшимся женщинам предъявили неудачников, собранных Дрыканом.

– Почему первыши еще с косой? – полюбопытствовал я. – Как понимаю, это детская прическа?

– Первые жены расплетут, утром все будут равными.

– А хранители? Почему они не в числе мужчин? Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку?

Последней фразы Фрист не понял, но уточнять не стал. Он вообще боялся новых слов.

– Хранители имеют право на женщину и в левые, и в правые дни.

– Не смею предположить, что же тогда доступно самому Фристу.

Властитель улыбнулся одними глазами.

– Умненький мальчик. Вечный Фрист не нуждается в правилах. Он их устанавливает.

– И сколько же у вас жен? – посмотрел я ему прямо в жгучий черный зрачок.

– Фристу не нужны жены.

– Ида! – продолжил Кутяй вызывать женщин, отвергнутых в солнечном круге.

– Не верю, – отрезал я. – Вам нравятся женщины. Вам они нужны.

– Умненький мальчик, – весело повторил старикан. – Но я сказал правду. Мне не нужны жены. Именно жены. Достаточно, что все женщины племени – рабы божьи.

– Ага, – сообразил я. – А бог – вы?

Ухмылка расползлась по лицу Фриста.

– …Идите, дети мои.

Хранитель перевел дух и выдал последнее имя, еще в первом круге удивившее своей звучностью:

– Победа!

Понурая полнотелая носительница гордого имени стояла за мостом в одиночестве. Напротив – десятки мужчин.

– Некрас, – объявила она.

– Некрас и Победа!.. – полилось уже опротивевшее мне.

– Неразобранные мужчины дождутся следующего цикла и будут счастливы. – Фрист направился к трону. – Если не повезло дважды – стоит задуматься и заняться собой. Чудесный мотив для самосовершенствования. С каждым циклом племя здоровеет духом и телом.

Водрузив спину и все, что ниже, на холодное золото, он кивнул охранителям, чтобы увели меня. Церемония заняла весь световой день, властелин долины устал.

– Нет. – Его резко поднятая ладонь остановила стражу. – Подождите.

Фрист долго смотрел на меня непонятным взглядом. Наконец, рука вытянулась вперед.

– Что это? – Покрытый пигментацией палец начертал «А».

– Буква А.

– Буква? – Фрист задумался. – Не адская печать, не тайный сигнал, не божественный знак?

– Просто буква.

– А это? – Его палец вывел «Р».

– Р или П в зависимости от алфавита.

Лоб Фриста покрылся испариной:

– Как ты сказал?! Повтори последнее слово!

– Алфавит.

– Это секретный шифр древних. – Водянистые бегающие глазки подозрительно сощурились. – Откуда знаешь ты?

– Пусть это побудет моим секретом, – как можно милее улыбнулся я. – Для равноценности диалога.

– Все пытаешься уверить, что ты человек? – Фрист сложил у живота ладони, нервно подергивая пальцами. – Пришел бы на двух ногах, одетым, удирающим от адских созданий, я поверил бы. Сначала. Потом все равно догадался бы. Люди не могут знать шифра, который исчез с началом Апокалипсиса.

– Это не шифр, это другое написание.

– Другое написание и есть шифр. То, что недоступно большинству.

– Можно присесть?

Стоять надоело. Если вождь сидит, мне тоже не мешает.

– Садись.

Фрист с удивлением проследил, как я запрыгнул задом на подоконник. Что-то мучило его, и он решился:

– Тебе что-то говорит слово «негр»?

– Да.

Фрист позеленел, в глазах пронесся шторм отчаяния, грозя выплеснуться наружу. Но останавливаться поздно.

– Что это? Начало заклятья?

Дались ему эти заклятья. Взрослый человек, а верит в сказки.

– Название людей с черной кожей.

Стоп. Раз он спрашивает, значит, знает слово. Или слышал.

– К вам приходили негры?! Ровзы-негры? Или кто-то, кто их знает?

Фрист задумчиво кусал губу:

– С черной кожей, говоришь? Как наши левые?

– Не крашеные, настоящие черные, от подошв до макушки.

– Бесы. Из самого центра ада. Все ясно.

– Совсем нет, – запротестовал я. – Обычные люди, но с другим цветом кожи. Ну, племя такое.

– Они тоже верят в богиню?

– Во что только ни верят.

– И много их там, за горой?

Я прикусил язык. Фрист заметил заминку.

– Говоришь, обычные люди? – Усмешка перекосила его лицо. – Как ты, например?