В краю лесов - читать онлайн книгу. Автор: Томас Гарди cтр.№ 70

Грейс стала ждать. Время от времени били часы, а муж все не возвращался. Перед сном Мелбери опять поднялся навестить дочь.

- Ложись спать, - сказала ему Грейс, чуть только он вошел. - Я совсем не устала и подожду его.

- Думаю, ты напрасно его прождешь, Грейс, - медленно проговорил Мелбери.

- Почему?

- Мы с ним крепко поссорились. И я думаю, что он сегодня не вернется.

- Поссорились? Уже после того, как его сбросила лошадь?

Мелбери кивнул, не отрывая взгляда от свечи.

- Да, - ответил он, - когда мы с ним вместе возвращались домой.

Слушая отца, Грейс чувствовала, как в ней закипает обида и негодование.

- Зачем ты ссорился с ним? - вдруг воскликнула она. - Почему не привез его мирно домой, раз он ехал сюда. Он мой муж. И если уж ты выдал меня за него, так зачем теперь все осложнять? То ты требуешь, чтобы я помирилась с ним, а то делаешь все, чтобы разлучить нас, хотя между нами и так пропасть.

- Как ты несправедлива, Грейс! - сказал Мелбери, вконец расстроенный. Я все делаю, чтобы разлучить вас?! Ты не думаешь, что говоришь...

Он хотел было пересказать ей все, что слышал сегодня от Фитцприса, объяснить, что причиной случившегося были единственно его возмутительные речи, оскорбляющие Грейс; но подумал, что это больно заденет дочь, и промолчал.

- Ложись лучше спать, - мягко сказал он ей. - Покойной ночи.

Весь дом уснул, тишина опустилась на усадьбу, только изредка слышался скрип уздечки в конюшне. Несмотря на уговоры отца, Грейс так и не заснула. Она ждала, но Фитцпирс не возвращался.

Грейс пережила в ту ночь тяжелый духовный кризис. Она много думала о муже, позабыв на время об Уинтерборне.

- Как сильно, должно быть, любят Фитцпирса эти несчастные женщины! Каким привлекательным он кажется для всех! Но он ведь и в самом деле привлекателен, - говорила себе Грейс.

Если бы Фитцпирс взглянул сейчас ласково на жену, то эти мысли Грейс, родившиеся под влиянием встречи с соперницами, обернулись бы, по всей вероятности, нежным чувством. Любовь птицей рвалась из сердца Грейс и жадно тосковала по гнезду.

Но Фитцпирс так и не вернулся в ту ночь. Мелбери заблуждался относительно истинного состояния зятя. Люди не падают головой оземь без вреда для себя. Если бы Мелбери имел возможность поближе увидеть Фитцпирса, он бы заметил, что тот удаляется в лес, истекая кровью. Не пройдя и пятидесяти шагов, он почувствовал дурноту, поднял руки к голове, зашатался и рухнул на землю.

Не одна Грейс провела эту ночь в думах и ожидании. Фелис Чармонд не легла спать в урочный час; она сидела возле комода гостиной в просторном пустом доме, погруженная в глубокое раздумье, как и Грейс в своей маленькой гостиной в доме отца.

Услыхав на лестнице успокоительное известие из уст Мелбери и почувствовав большое облегчение, миссис Чармонд тотчас вспомнила о приличиях, поспешно сбежала по ступенькам вниз и исчезла в дверях, как привидение: прячась в тени стены, она достигла ворот, через которые и удалилась, никем не замеченная, не успели еще Грейс с отцом вернуться в дом. Сьюк Дэмсон решила, что самое лучшее последовать примеру благородной дамы, спустилась по черной лестнице так же поспешно, как Фелис по парадной, выскочила из дому через боковую дверь и была такова.

Очутившись за воротами усадьбы Мелбери, миссис Чармонд побежала домой со всей быстротой, на какую были способны ее ноги, ни разу не остановившись и не повернув головы. Она вошла в дом, как и вышла из него, - через стеклянную дверь гостиной. В доме все было, как до ее ухода: она отсутствовала три четверти часа, и никто из домочадцев не успел ее хватиться. Усталая физически, но в душевном возбуждении, села она перед камином; сердце бешено колотилось в груди, и она глядела широко раскрытыми глазами на огонь, не переставая изумляться своему поступку.

Любовь и страх предательски толкнули ее в дом Грейс, и теперь, когда тревога за Фитцпирса улеглась, она с сокрушением думала о проявленной слабости. Вот как начала она бороться со своей страстной к нему привязанностью! Признавши перед собой и Грейс непозволительность своего увлечения, она тем не менее проявила полное бессилие справиться с ним.

Если бы только небо могло укрепить ее, но на небо плохая надежда! Одно было несомненно: если она действительно хочет победить соблазн, она должна покинуть Хинток. Борьба слишком безнадежна, слишком изнурительна. Это была медленная капитуляция совести перед тем, что она не смела назвать.

Мало-помалу Фелис стала проникаться непреклонной решимостью вести себя впредь более мудро. Это была реакция после всех ее страхов, следствие уверенности, что возлюбленный ее цел и невредим. В эти минуты она была, говоря словами миссис Элизабет Монтегю [34] , "благоразумна до безумия". Она видела единственный выход в немедленном отъезде и, чтобы не откладывать дела в долгий ящик, соскочила с кресла и принялась собирать свои мелкие вещицы, разбросанные здесь и там по комнате.

Фелис ходила в гостиной от столика к столику, как вдруг услыхала легкий шорох за дверью и остановилась. Кто-то тихонько стучал в стекло. Щеки миссис Чармонд вспыхнули. Он и прежде приходил к этой двери. Но как он осмелился прийти сейчас! Все слуги в доме спали, она тоже должна быть в постели! Фелис вспомнила, что, войдя в дом с веранды, неплотно задернула штору, так что из комнаты на газон падала полоска света, выдававшая ее присутствие запоздалому пришельцу. Даже вещи, казалось, сговорились помешать ей сдержать слово, данное Грейс.

Стук повторился, он был такой легкий, точно птичка клювом постучала в стекло; объявленные вне закона чувства одержали верх над благоразумием, и миссис Чармонд подошла к окну с твердой решимостью, однако, покачать отрицательно головой и плотно задернуть штору.

То, что она увидела за окном, могло поразить ужасом и более мужественное сердце, чем сердце беззащитной женщины, одиноко коротающей ночь. В центре нижнего квадрата двери к стеклу прижималось чье-то лицо, в котором она с трудом узнала лицо Фитцпирса. Смертельно бледное, покрытое кровью, оно пятном выделялось в черноте ночи. Испуганными глазами смотрела она на это лицо, которое показалось ей ликом с платка святой Вероники [35] .

Губы Фитцпирса зашевелились, он о чем-то молил ее. Миссис Чармонд мгновенно представила себе события, предшествующие этому печальному исходу. Дрожащей рукой отворила она створку двери, наклонилась к скорчившейся фигуре Фитцпирса и со страстной тревогой прижалась своей щекой к его. Потом, не сказав ни слова, она помогла ему войти в комнату, вернее, чуть не внесла его на руках.