Слишком живые звёзды 2 - читать онлайн книгу. Автор: Даниил Юлианов cтр.№ 93

– И у тебя потрясная фигура. К тридцати трём на тебя всё ещё встаёт у подростков! Послушай, – Катя подняла руку, поднесла ладонь к женщине и соприкоснулась своими пальцами с её, – мама была права: главное, чтобы тебе всё нравилось. Не переживай из-за этих дурацких волос. Да, ты уже не совсем молода, но с плеч песок ещё вроде не сыпется, так что хватит ныть. Ты прекрасна, Кать. Прекрасна так, как есть. С седыми волосами, с морщинами, с растяжками – нахрен, всё равно прекрасна. На остальных плевать и размазать. Мир полон дерьма, ты это и так знаешь, но не позволяй этому дерьму заливаться внутрь тебя. Будь сильной. Будь стойкой…даже когда совсем одна. Ты выжила не для того, чтобы смотреть на себя плакать и вспоминать о каком-то подростке, с которым завязался такой нелепый роман, нет! Ты выжила для большего. Ты… – Катя подняла вторую руку, и в ответ женщина проделала то же самое. Они положили ладони друг на друга. – Я повторю: ты прекрасна. Никому не позволяй переубеждать тебя в этом. Лучше, знаешь, вырви язык этому кретину и вставь ему же в задницу, чтоб он прочувствовал свою остроту. Люби себя – это моя просьба. Люби ни за что, просто так, наслаждайся временем, проведённым с собой. Люби свои шрамы, какими бы ужасными они ни казались. Тяжело, знаю, но старайся любить просто так, не выискивая в этом смысл и кайфуя. Катя, ты достойна любви, и в первую очередь – от самой себя. Только с собой ты будешь каждое, каждое грёбанное утро. Давай, намотай на кулаки сопли и соберись, у нас сегодня ещё тренировка. Ягодичные, кстати. – Они обе улыбнулись, не отрывая взгляд друг от дружки. – Кто бы что тебе ни говорил, знай, что ты самая лучшая, самая сильная, самая красивая. А если вдруг кто-то начнёт возражать, ты в курсе, что делать.

Катя весело подмигнула и почти обняла женщину с серыми глазами, но тут же ударилась лицом об зеркало.

Две женщины смотрели друг на друга, не понимая, что произошло – ошарашенные, удивлённые, с тонкой струйкой крови, вытекающей из носа.

Через пять секунд обе они рассмеялись.

* * *

Мужчина, всё это время искавший Катю, встретился с ней в этот же день, чуть позже, на завтраке.

Катя сидела за столом одна – Лиза отсыпалась после бессонной ночи (как же хорошо, что она нашла себе достойного мужчину), а Маша, видимо, уже давно позавтракала и ушла отсюда. Да и действительно, зачем сидеть в этом огромном зале под ярким светом стольких ламп, если можно пойти в боулинг, кинотеатр или, например, клуб? Хотя я уже старовата для клубов, подумала Катя. В моём возрасте уже не принято вилять бёдрами под музыку, пока чужие письки будут пытаться выпрыгнуть из штанов. Мне бы…ну, не знаю, большой дом на берегу моря. Хочу просыпаться часов в пять утра, слышать, как в соседней комнате Крош что-то громко доказывает Ёжику, как смеётся над их шутками Миша, выходить на балкон в одной рубашке – рубашке моего мужчины – и смотреть на ласкающие берег волны моря… Где-то вдали кричат чайки…а я стою и вдыхаю свежий воздух, ведь где ж ещё…

– Извините, я сяду рядышком?

Катя подняла взгляд и увидела старичка, держащего в руках почти пустой поднос. И прежде чем разглядеть лицо, она зацепилась взглядом за волосы на лице мужчины. Казалось, они состояли из самого снега – настолько белого, что его яркость тут же бросалась в глаза. Этой густой бороде мог бы позавидовать сам Дед Мороз. В обрамлении снежных нитей, покрывавших голову старичка, его голубые глаза очень сильно выделялись, и, по правде говоря, от них невозможно было отвести взгляд. При улыбке кожа прорезалась морщинами, но и они не могли затмить эту непонятную красоту, что исходила от простого старичка, попросившего присесть рядышком. Радужки цвета ясного неба поблёскивали за стёклами круглых очков, так забавно выглядящих на круглом лице. Казалось, под лучами десятков ламп оно светится, и сияние исходит именно от белых как снег волос.

Ещё несколько секунд Катя смотрела в эти голубые глаза, прежде чем поняла, что от неё ждут ответа. Прочистив горло, она сказала:

– Можете присесть, но если придёт моя подруга, то я попрошу вас уйти.

Старичок кивнул, поставил на стол поднос (он что, будет завтракать одним чаем?), отодвинул стул и уселся на нём, выпустив при этом протяжное «Оооох». Катя еле сдержала смешок, но что-то в её дёрнувшихся губах выдало её, и мужчина, похожий на Деда Мороза, сходившего в барбер-шоп, расплылся в тёплой-тёплой улыбке. Когда он заговорил, все остальные звуки разом поблекли, не смея прерывать такой приятный для ушей голос.

– Да, да, я уже не молод, так что прошу прощения за свои «ахи» и «охи». Было время, когда я мог запросто пробежать всю эту столовую и даже не покраснеть, представляете? Меня, кстати, зовут Иван Васильевич, прямо как в том фильме. – Он весело подмигнул – голубой огонёк на мгновение потух и зажёгся вновь. – Только вот я, как видите, профессию поменял навечно. Теперь вместо человека я являюсь каким-то животным, которое гоняют туда-сюда мерзавцы с автоматами! Разве это правильно?

Катя услышала вопрос, но всё так же смотрела на лист салата, спрятавшийся на дне тарелки. Она разглядывала тёмные тоненькие линии на более светлом зелёном полотне, пока её мысли пытались прийти в порядок. Сначала они заглянули на поверхность сознания, где всё ещё продолжался диалог Кати с женщиной в зеркале, потом галопом пробежали по обрывкам ночных кошмаров, что украли так много часов сна, и наконец нырнули в самую глубь. Иван Васильевич вроде бы повторил свой вопрос, но Катя его уже не слышала да и не хотела слышать – больше всего на свете сейчас хотелось побыть одной, наедине с собой, и чтобы никто не донимал. Иногда…ты не в силах противостоять желанию окунуться в прошлое (в приятное прошлое. Помнишь, как плавно он двигался в том самом танце?), и в эти моменты лучше делать это одной, чтобы полностью прочувствовать всё ещё раз, по-настоящему насладившись этим.

– Катя, вы здесь?

Она подняла голову и пристально вгляделась Ивану Васильевичу в глаза – два голубых огонька, обсыпанных ослепительно-белым снегом.

– Откуда вы знаете моё имя? Я вам не говорила, как меня зовут.

– Да о вас здесь знает каждый третий, если не каждый второй. Не хочу показаться сборщиком слухов, но всё равно скажу может приятную, а может и не очень приятную вещь. В общем… – Он поправил свои смешные круглые очки, и тогда Катя заметила, что руки старичка неслабо дрожат. – Если вдруг о вас заходит разговор, кто-то обязательно назовёт вас Женой Феникса. Не знаю почему, но всем безумно понравилось вам так называть, хотя я чувствую, что вам так и хочется оторвать башку тому, кто это придумал.

– Вы подсели для того, чтобы поговорить о том, как меня называют всякие придурки?

Иван Васильевич виновато улыбнулся, и от этой улыбки сразу стало чуточку легче. Плохие люди так не улыбаются, они просто не способны так искренне, так тепло улыбаться. От ярких голубых глаз не исходило никакого зла, они были добрыми, на поверхности зрачков всё время играла улыбка, даже если уголки губ не поднимались. Катя сомневалась, что от такого милого старичка можно ожидать проявление опасности…но Катя не стала бы собой, если б всю жизнь ей не попадались люди, так и норовившие провернуть в её спине нож после своих лестных, в чём-то даже милых слов.