Отомщенный любовник - читать онлайн книгу. Автор: Дж. Р. Уорд cтр.№ 70

Глядя на него, Элена больше не чувствовала холода, ветра или боли в своей ноге. Купаясь в свете свечей, с опущенной головой и профилем, таким сильным и настоящим, Ривендж был невероятно прекрасен.

Вдруг он поднял голову и посмотрел прямо на нее, хоть она и стояла в темноте.

Элена сделала шаг назад и бедром почувствовала стену, но не дематериализовалась. Даже когда он уперся тростью в пол и поднялся на ноги в полный рост.

Даже когда двери перед ним открылись по его воле.

Она была не таким хорошим лжецом, чтобы сделать вид, что просто всматривалась в ночь. И не была трусом, чтобы сбежать.

Элена подошла к нему.

– Ты не принял таблетки.

– Ты этого ждала?

Она скрестила руки на груди:

– Да.

Ривендж обернулся к столу и паре пустых блюд:

– Ты говорила, их нужно принимать во время еды.

– Да, говорила.

– Ну, похоже, что тогда тебе придется смотреть, как я ем. – Элегантное приглашающее движение рукой было побуждением, поддаваться на которое она не хотела. – Посидишь со мной? Или предпочтешь стоять здесь на холоде? О, погоди, может, это поможет определиться. – Полностью опершись на трость, он подошел к свечам и задул их.

Завитки дыма над фитилями казались ей панихидой по всем угасшим возможностям. Он приготовил для них милый ужин. Сделал над собой усилие. Красиво оделся.

Она зашла внутрь, потому что уже достаточно подпортила его вечер.

– Присаживайся, – сказал он. – Я вернусь со своей тарелкой. Только если…?

– Я уже поела.

– Разумеется. – Он слегка поклонился, когда она отодвинула стул.

Ривендж оставил трость у стола и вышел на кухню, держась за спинки стульев, буфет и косяк двери. Вернувшись через несколько минут, он повторил схему свободной рукой и затем с предельной концентрацией опустился в кресло во главе стола. Подняв блестящую серебряную вилку, он, молча и осторожно, разрезал свое мясо и начал есть его со сдержанностью и манерами.

Боже, она чувствовала себя стервой года, сидя перед пустой тарелкой в застегнутом на все пуговицы пальто.

Постукивание серебряных зубцов на фарфоре заставляло кричать повисшую между ними тишину.

Теребя лежащую перед ней салфетку, Элена чувствовала себя ужасной по стольким параметрам, и, хотя не была такой уж разговорчивой, заговорила, потому что просто больше не могла держать все в себе:

– Позапрошлой ночью…

– Ммм? – Ривендж не посмотрел на нее, оставаясь сосредоточенным на своей тарелке.

– Меня не продинамили. Знаешь, на том свидании.

– Что ж, поздравляю.

– Его убили.

Ривендж рывком поднял голову:

– Что?

– Стефан, парень, с которым я должна была встретиться… его убили лессеры. Король принес его тело, но я не знала, что это он, пока не пришел искавший его кузен. Я… я, я всю смену прошлым вечером заворачивала его тело, чтобы вернуть семье. – Она покачала головой. – Они избили его… до неузнаваемости.

Ее голос надломился и отказывался продолжать, поэтому она просто сидела там, теребя салфетку в надежде успокоиться.

Два тонких звона означали, что Рив положил на тарелку нож с вилкой, а затем потянулся к ней, положив на ее предплечье свою крепкую руку:

– Мне очень жаль, – сказал он. – Неудивительно, что тебе не хочется всего этого. Если бы я знал…

– Нет, все нормально. Правда. Мне следовало держать себя в руках, когда пришла. Я просто сегодня не в себе. Сама не своя.

Он чуть сжал ее руку и вернулся в кресло, будто не хотел стеснять ее. Что Элене понравилось бы при обычных обстоятельствах, но сегодня она посчитала это жалостью – если использовать его любимое слово. Его прикосновение сквозь пальто было очень милым.

И, кстати, ей становилось жарко.

Элена расстегнула и сняла шерстяное пальто с плеч.

– Здесь жарко.

– Как я уже говорил, я могу опустить температуру для тебя.

– Не нужно. – Она нахмурилась, посмотрев на него. – Почему ты всегда холодный? Побочные эффекты дофамина?

Он кивнул:

– Скорее всего, именно благодаря ним мне нужна трость. Я не чувствую конечностей.

Она не слышала, чтобы большинство вампиров так реагировали на лекарство, но, опять же, индивидуальных реакций было бесчисленное множество. Кроме того, вампирский эквивалент Паркинсона – болезнь гадкая.

Ривендж отодвинул тарелку, и они вдвоем довольно долго сидели в тишине. При свете свечей Рив каким-то образом казался бледным, его обычная энергия – иссякшей, настроение – очень мрачным.

– Ты тоже сам не свой, – сказала она. – Не то, чтобы я тебя очень хорошо знала, но ты кажешься…

– Каким?

– Таким, какой я себя чувствую. В ходячей коме.

– Вот уж точно, – усмехнулся он.

– Хочешь поговорить об этом…

– Хочешь чего-нибудь поесть…

Они засмеялись и замолчали.

Ривендж покачал головой:

– Слушай, позволь угостить тебя десертом. Это меньшее, что я могу сделать. И это не романтический ужин. Свечи потушены.

– Вообще-то, знаешь, что?

– Ты солгала о том, что поела, прежде чем прийти сюда, и теперь проголодалась?

Она снова засмеялась:

– Точно.

Когда его аметистовые глаза посмотрели в ее, воздух между ними изменился, и у Элены возникло чувство, что Ривендж видит ее насквозь. Особенно когда он произнес загадочным голосом:

– Позволишь мне тебя накормить?

Загипнотизированная, плененная, она прошептала:

– Да. Пожалуйста.

– Как раз тот ответ, на который я надеялся. – Улыбаясь, он сверкнул длинными белыми клыками.

Какова будет его кровь на вкус, вдруг задумалась она.

Ривендж издал глубокий горловой рык, будто бы в точности знал, о чем она думала. Но он не стал заходить дальше, встал в полный рост и скрылся на кухне.

К тому моменту, как он вернулся с ее тарелкой, Элена смогла немного собраться, но, когда он поставил перед ней еду, слабый запах специй, витавший вокруг нее, был таким восхитительным – и не имел ничего общего с тем, что он приготовил.

Намериваясь держать себя в руках, Элена положила салфетку на колени и попробовала ростбиф.

– Бог ты мой, это невероятно.

– Спасибо, – сев, сказал Рив. – Так доджен в нашем доме всегда готовил. Ставишь печь на четыре семьдесят пять и кладешь в нее ростбиф, закрываешь на полчаса, затем все выключаешь и даешь ему настояться. Нельзя открывать дверцу, чтобы проверить. Таково правило, и нужно довериться процессу. Через два часа?