Все имена птиц. Хроники неизвестных времен - читать онлайн книгу. Автор: Мария Галина cтр.№ 203

– Гиви? – переспросил Мастер с какой-то особой дрожью в голосе.

Чада за спиной Гиви дружно и со свистом втянули в себя воздух, а Брат Пердурабо почему-то выпрямил согнутую в почтении спину.

– Прости вновь, о Великодушный! Я был столь ослеплен твоим сиянием, что не разглядел твоего спутника! Воистину ты велик, если в спутниках у тебя потомок самого Шемхазая!

– Ну, его так просто не возьмешь, – жизнерадостно заключил Брат Пердурабо. – Ежели он один из этих!

– Так и должно быть, – сурово ответствовал Мастер Терион, – ибо так плетется пряжа судеб. Вот он с тобой, один из исполинов, чьи имена Гиви и Гия, потомков Шемхазая, падшего ангела! Великие служат тебе, и сила их велика!

– На первый раз я прощаю тебя, о ничтожный, – холодно сказал Шендерович. – А мог бы и разгневаться, и гнев был бы мой страшен.

– Но Делание…

– А ты позаботился должным образом о нас, о Чадах Света? Ты дал нам отдохнуть после трудного пути? Ты облек нас в парчовые одеяния? Ты умастил нас елеем? Ты выразил соответствующее почтение, наконец?

– Прости, о Источник Знаний… нетерпение гнало меня…

– То-то же! – грозно ответствовал Шендерович. – Мы тебе не какие-то орудия бессловесные. И покуда не будем мы обихожены должным образом, да не свершится Делание, достойное недостойных! А свершится делание, недостойное достойных.

– Истинны твои слова, о Утроба Радости. Пойдем, ты и твой спутник-исполин, гордый потомок Шемхазая!

Гиви выпрямился и грозно сверкнул взором. Мастер Терион его порядком достал.

– Сладостна вода в горных источниках, благодетельны фиги с дерев…

– И ты, о ничтожный, полагаешь прокормить потомка Шемхазая какими-то фигами? Гляди на него! Гляди хорошенько, ибо он гневается, Орел Пустыни!

– Клянусь змеей, так, – подтвердил Гиви.

– Мясо молодого барашка, приправленного имбирем и кардамоном, нежнейшее мясо, и вино долин, и сласти, достойные царей, – вот что ожидает вас в прохладном полумраке покоев отдохновения. Увы, негоже удалившимся от мира ласкать свой взор нежным обликом прекрасных дев, но по завершении Делания обретем мы такое могущество, что слетятся к нам все гурии садов Эдемских и розы Сарона будут цвести на наших царственных ложах…

– Ладно, – величественно махнул рукой Шендерович, – с этим можно немного подождать. Но омовения мы требуем и пищи для тела. И быстро!

– Я ж говорил вам, Мастер, – укорил Брат Пердурабо. – Нельзя с ними так.

– Молчи, интриган… шевелитесь, Чада! Те припасы из кельи моей, что на рассвете доставили духи воздуха и слуги виноградных лоз…

– Во-во…

Они направились к выходу в обратном порядке. Чада возглавляли процессию, следом тащился, недовольно бормоча себе что-то под нос, Брат Пердурабо. Мастер Терион замыкал шествие. Шендерович плыл посредине, набросив на плечо край мантии. Время от времени он выпрастывал руку из-под алого полотнища и пихал Гиви локтем в бок.

Солнце уже склонялось к закату, окрашивая скалы золотом и багрянцем. Синие тени легли в ущельях, пещеры чернели в них, как озера мрака.

Перед одной из них Мастер Терион, обогнув процессию, забежал вперед.

– Сюда, о Гости Гостей, – произнес он, угодливо кланяясь. – Обед мой скромен, но, разделив его со мной, вы окажете мне такую честь, какой не ведали все цари земные.

– Ладно уж, – вздохнул Шендерович. – Гнев камнем лежит на моем сердце, но готов я его отринуть, ибо великодушие мое сравнимо лишь с моим могуществом. Барашек, говоришь?

* * *

Шендерович погладил себя по животу и удовлетворенно откинулся на подушки, которые услужливо подсунуло ему под бок Отрицательное Чадо.

– Кормят тут неплохо, – заключил он. – А теперь удались. Дай Великим отдохнуть в уединении.

Чадо, склонив голову, которой в выпрямленном состоянии царапало свод пещеры, пятясь, выбралось наружу, но далеко не ушло, а присоединилось к Чаду Положительному, маячившему у входа…

– Поставили своих вертухаев, – констатировал Шендерович – Дрэк дело. Гiмно, говоря по-нашему, по-русски.

– Куда мы попали, слушай! – сокрушался Гиви.

– Не в том дело – куда, дело в том – как!

– Тонкий астрал? Алтарь бубалонский? Пещеры?

– Астрал-шмастрал! Подумаешь, пещеры… наверное, туристов сюда возят. Процесс доставки меня интересует. Я ж помню, мы в этом паскудном доме были. И – на` тебе.

– Не знаю, Миша. Магия. Ты ж слышал, что этот Мастер говорил.

– Доцент Кацюбинский с кафедры атеизма – ее потом в историю религий переименовали – мне еще на втором курсе политеха доступно объяснил, что магия есть порождение первобытного сознания и сплошное надувательство. Его, правда, обокрали вскоре. Коллекцию античных гемм увели. Что характерно, непонятно как, поскольку квартира на охране была… Все равно, о потомок Шемхазайца, не в человеческих силах прорвать завесу пространства-времени. Иначе всякие уроды только бы и делали, что туда-сюда шастали. Нет, тут проще дело. Я так полагаю, запустили они в кладовку снотворный газ…

– Банджем обкурили… или травой бадьян… я читал. Они на Востоке всегда так делают.

– Пусть баньяном… Нам и померещилось черт знает что. Связали, затолкали в грузовик, стелу эту чертову погрузили и газанули. Затащили в эту дыру, а когда мы в себя пришли, начали нам голову морочить.

– Зачем, Миша? Зачем нам голову морочить?

– А кто их знает! Они ж тронутые, эти Братья… ты, главное, меня держись, друг Гия. Делай, что говорю. Держись Шендеровича, он вытащит!

– Гиви меня зовут, – мрачно сказал Гиви, – слушай, мне надоело.

– Они определенно сказали – Гия.

– Сейчас! Их двое было – Гиви и Гия, этих исполинов.

– Может, недослышал. Все одно фигня. Главное – делание они требуют. Ну, я им наделаю делание! Я как себе мыслю – с утра начинаем требовать черных невольниц…

– Лично я блондинку хочу, – робко высказался Гиви.

– Ты свое либидо могучее-то поумерь, потомок исполинов! Книжек не читал? Всегда требуют черных. И чтоб камень в пупке. Пока они невольниц снимать будут, пока то-се… погляжу я, где тут у них сердце мира!

– Прирежет он нас, Миша. На алтаре положит. Допрет, что мы самозванцы, и уберет как ненужных свидетелей. А заодно и эту… бабулонскую госпожу обиходит. Уж не знаю, кто она такая, но до чего ж паршивая баба. Змею в горшке живьем требует варить, жуков каких-то. Ох, зачем я в это дело ввязался… говорила мне мама – тряпка ты, Гиви. С тобой что хотят, то и делают!

– Цыц! Я спать хочу!

– Как ты можешь спать в такую минуту? Бежать надо!

– Как? Ты погляди, эти Чада проклятущие, они ж нас не выпустят… даже до ветру не выпустят. Вон, горшок поставили…