Мое преступление (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Гилберт Кийт Честертон cтр.№ 61

«Мести статуи» – не просто финальный рассказ, но и самый трудный из них. А вдобавок и самый малоизвестный: даже английские издатели включают его не во все сборники. Во многом это связано с тем, что он словно бы выбивается из привычного жанра. Если другие истории о «ловце человеков» и его спутнике укладываются, пусть даже с большими оговорками, в направление, именуемое политическим детективом, то завершение цикла словно бы переносит нас в альтернативную историю. Причем Честертон подчеркнуто избегает давать четкие приметы времени, заставляя читателей самим определиться, что же они видят: недавнее прошлое (тогда перед нами «не такое» начало Первой мировой войны) или ближайшее будущее – и, значит, эта мировая война уже вторая.

В последнем случае рассказ не был «альтернативной историей» на момент его написания (1922 год), но стал таковой очень скоро. И продолжает оставаться по сей день.

Впрочем, Честертон, как предстоит убедиться читателям этого сборника, отнюдь не боялся экспериментов со столь необычным в его время жанром…

Эти двое мужчин повстречались на ступенях величественного здания, расположенного в Парке Приор. Один из них был архитектором, другой – археологом, и лорд Балмер, пригласивший их, легкомысленно счел, что будет правильно и естественно представить их друг другу. Расплывчатость и туманность мышления, стоит отметить, была свойственна лорду в той же мере, что и легкомыслие, четких логических связей он проводить не умел, а посему основной причиной знакомства послужило то, что в словах «архитектор» и «археолог» совпали три начальных буквы. Миру оставалось лишь замереть в благоговении перед таким способом мышления. Жаль, история умалчивает, не познакомил ли он, исходя из тех же соображений, дипломата с дипломантом, картежника с картографом, а доктора с докером.

Лорд Балмер был полным светловолосым молодым человеком с крепкой шеей. Когда он говорил, то беспрестанно жестикулировал: то бессознательно поигрывал перчатками, то вертел в пальцах трость.

– Уж вы-то двое найдете, о чем поговорить, – жизнерадостно заявил он. – Старинные здания и все такое. Кстати, не мне судить, конечно, но то, на ступеньках которого мы стоим, достаточно древнее. А я, уж простите, вынужден отлучиться на минутку: нужно позаботиться о приглашениях на рождественский шурум-бурум моей сестрицы. Разумеется, вы тоже приглашены. Джулиет жаждет бала-маскарада: аббаты, крестоносцы, все такое прочее – одним словом, тряхнем стариной и вспомним о предках.

– Полагаю, аббат в предках – это слишком ^[77], – улыбнулся археолог.

– Ну, какого-нибудь двоюродного прадедушку я вполне могу себе представить, – со смехом возразил архитектор.

Затем он рассеянно оглядел ландшафт перед домом. Все выглядело вполне упорядоченным: искусственное озеро, в центре которого располагалась статуя нимфы в античном стиле, окружало множество деревьев. Сейчас их черные застывшие ветви покрывал иней – зима выдалась суровой.

– Похоже, морозы грядут нешуточные, – подхватил его светлость. – Сестрица надеется не только потанцевать, но и вволю покататься на коньках.

– Если крестоносцы явятся в полной броне, то как бы вам не утопить своих славных предков, – заметил собеседник.

Лорд Балмер отмахнулся:

– Ха! Вот уж об этом не беспокойтесь. Глубина нашего милого озерца нигде не превышает пары футов.

Балмер картинно воздел руку и воткнул в воду свою трость, демонстрируя, насколько же озеро мелководно. В прозрачной воде можно было увидеть ее короткий конец, и на миг всем присутствующим показалось, будто грузная фигура его светлости опирается на преломленный посох. Но, разумеется, это было всего лишь естественное преломление света в воде.

– Так что худшее, чего можно ожидать, это севший на… кгм… севший в лужу аббат, – заключил лорд Балмер и развернулся. – Что ж, оревуар. Если что-то подобное случится – я обязательно сообщу.

Археолог и архитектор остались стоять на величественных каменных ступенях, улыбаясь друг другу. Тут необходимо заметить, что, несмотря на якобы общие интересы, внешне эти двое являли между собой разительный контраст, а наблюдатель с развитым и живым воображением мог бы приметить также некоторые противоречивые черты и в облике каждого из них.

Первый джентльмен звался мистером Джеймсом Хэддоу. Он прибыл сюда из Высшей судебной гильдии, а точнее – одной из тамошних вечно сонных каморок, набитых пергаментами и кожаными портфелями. Его жизненным призванием являлась юриспруденция, история же была всего лишь хобби; среди всего прочего он являлся адвокатом и поверенным в делах поместья Парк Приор. Сам он совершенно не выглядел лентяем – напротив, казался в высшей степени бодрым и энергичным. Во взгляде его голубых, чуть навыкате глаз читалась проницательность, а рыжие волосы были аккуратно причесаны. Такой же безупречной аккуратностью отличался и его костюм.

Второй гость, которого звали Леонард Крейн, явился прямиком из безвкусно-кричащей плебейской конторы строительных подрядчиков и агентов по сдаче недвижимости. Она располагалась в соседнем пригороде, в конце ряда кое-как построенных домов, и привлекала всеобщее внимание, поскольку на ее стене висели ярко раскрашенные планы и чертежи строений, а также объявления, написанные огромными буквами. Однако серьезный наблюдатель, приглядевшись повнимательнее, мог бы заметить в глазах мистера Крейна отголоски того внутреннего сияния, которое некоторые зовут мечтательностью. Его светлые, не слишком длинные волосы, возможно, следовало бы назвать встрепанными. Да, как ни печально, но архитектор увлекался еще и живописью. Впрочем, не стоило объяснять все его поведение лишь тем, что он был человеком искусства. Что-то еще таилось в нем, что-то трудноуловимое, что при известной подозрительности можно счесть опасным. Мечтательность не мешала ему время от времени огорошить друзей, написав картину или даже занявшись новым видом спорта. Это полностью шло вразрез с его обычной жизнью, словно пробуждались отголоски каких-то его предыдущих воплощений.

Сейчас, впрочем, он поторопился заверить мистера Хэддоу, что совершенно не разбирается в археологии. Улыбнувшись, он сказал:

– Не хочу вводить вас в заблуждение: я вряд ли даже приблизительно представляю себе, чем занимаются археологи. Разве что, опираясь на полузабытый мной греческий язык, могу предположить, что археолог – это такой человек, который изучает все древнее.

– Да уж, – мрачно ответил Хэддоу, – археолог – это такой человек, который изучает все древнее, чтобы понять: перед тобой новодел.

Мгновение Крейн оторопело смотрел на собеседника, а затем вновь улыбнулся:

– Могу ли я предположить, что недавно мы как раз вели беседу об этих самых старинных вещах, которые на поверку оказались не совсем старинными?