Трое у дверей Вулфа - читать онлайн книгу. Автор: Рекс Тодхантер Стаут cтр.№ 16

– Я не… Я лучше…

– Справится, – сказал Феликс. – Он может. Ему только нужно сначала это прожевать. Он все сумеет. Но я хочу понять: должен ли он их всех убеждать с ним встретиться? Убийца сразу согласится – это понятно, – а как насчет остальных?

– Остальные, конечно, могут отказаться. Тут нужно хорошенько заранее все обдумать. Остальные, разумеется, отреагируют по-разному в зависимости от характера. Кто-то наверняка позвонит в полицию, и на этот случай я должен предупредить мистера Кремера. Золтан… Поскольку вполне возможно, что согласится и кто-то из непричастных к преступлению… по причине, какую мы сейчас не способны вообразить… Назначайте встречу на разное время. Тут нам многое придется учитывать, но это все пустяки. Вы – главная фигура, ключ к успеху. Вам, разумеется, нужно отрепетировать разговор, и репетировать по телефону. У нас есть внутренние аппараты. Идите в комнату к Арчи и оттуда звоните. А мы будем слушать: Арчи из оранжереи, я – из спальни, Фриц – из кухни, Феликс – отсюда. Арчи поможет разыграть диалог. Он лучше всех умеет импровизировать и знает, что могут сказать молодые женщины. Сейчас начнем – не хотите ли, чтобы я еще раз повторил, о чем нужно говорить?

Золтан открыл рот, снова закрыл.

– Да, – сказал он.

Сержант Пэрли Стеббинс заерзал в кресле в девятый раз за последние два часа.

– Не придет, – пробурчал он. – Уже почти восемь.

Кресло было раза в полтора меньше, чем нужно было для его габаритов.

Мы сидели в углу в кухне маленького ресторанчика Джона Пиотти, который располагался на Четырнадцатой улице между Второй и Третьей авеню, – друг напротив друга за узеньким столиком, где помещались два блокнота, его и мой, и небольшая металлическая коробка. От коробки тянулись три провода: два от передней панели – к нашим наушникам; и один от задней – по стене вниз, сквозь пол в подвал, а там по потолку к фасадной стене, снова вниз и снова по полу – к столу, а потом через дырку в столешнице к вазе, где в букетике из искусственных цветов прятался микрофон. Срочный заказ по установке оборудования обошелся Вулфу в сто девяносто один доллар шестьдесят семь центов. Разрешение на установку он получил бесплатно, потому что когда-то давно выручил Джона Пиотти, который попал в неприятности, и гонорар взял с него весьма скромный.

– Будем ждать, – сказал я. – Рыжие, они такие, никогда не угадаешь.

Мой блокнот был открыт на чистой странице, а Пэрли написал у себя следующее:

Хелен Яконо 18:00

Пегги Чоут 19:30

Кэрол Эннис 21:00

Люси Морган 22:30

Нора Джерет 24:00

Я запомнил.

– Так или иначе, мы теперь знаем, кто это, черт побери! – заявил Пэрли.

– Не считай отравителей, пока не поймаешь, – возразил я.

Шутка вышла так себе, но я был уставший и по-прежнему не выспавшийся.

Я очень надеялся, что Пэрли окажется прав, иначе операция провалится. До того момента все шло отлично. Порепетировав со мной полчаса, Золтан справился с заданием великолепно. Он позвонил пять раз подряд по пяти номерам – из моей комнаты, – а когда положил трубку, я сказал, что его имя должно сиять огнями на афишах Бродвея. Труднее всего было убедить инспектора Кремера, но серьезных доводов он привести не смог, а Вулф смог: если Кремер будет стоять на своем, Золтан умывает руки. Так что мы с Пэрли сидели на кухне, Кремер с Вулфом – у нас в кабинете, где собирались обедать, если дело затянется, Золтан ждал в ресторане за столом со спрятанным микрофоном, а два детектива из убойного отдела, мужского пола и женского, тоже ждали, изображая посетителей, футах в двадцати от Золтана. Это был один из самых изощренных спектаклей, которые когда-либо ставил Вулф.

Пэрли верно сказал, что мы уже знаем, кто убийца, но прав был и я. Мы еще не взяли ее с поличным. Многое прояснилось из-за реакции девушек на звонок Золтана. Хелен Яконо пришла в негодование, бросила трубку, не дав ему договорить, и тут же позвонила в офис окружного прокурора. Пегги Чоут дослушала до конца, назвала лжецом, но не отказалась от встречи и ни в офис окружного прокурора, ни в полицию не обратилась. Кэрол Эннис после его первой реплики произнесла четыре слова: «Где мы можем встретиться?» – а когда он назвал время и место, добавила еще четыре: «Хорошо, я там буду». Люси Морган сама принялась его уговаривать, пытаясь вынудить его рассказать все по телефону, а после сказала, что непременно придет, а сама понеслась в центр и позвонила в нашу дверь, все мне рассказала, потребовала, чтобы я поехал с ней на встречу, и настаивала на разговоре с Вулфом. Пришлось пообещать и то и другое, чтобы ее выпроводить. Нора Джерет обозвала его по-всякому – сначала лжецом и в конце концов снова лжецом – и сказала про свою подругу, которая якобы слушала их разговор по параллельному телефону, но почти наверняка соврала. Ни мы, ни в полиции не слышали в трубке никакого звука и даже шороха.

Значит, это была Кэрол Эннис, с волосами цвета кукурузного шелка. Кто – мы поняли, но вот соли на хвост ей пока никто не насыпал. Если она по-настоящему умная и по-настоящему храбрая, то затаится и не придет, потому что, если даже у нее потребуют объяснений, она может сказать, что он или ошибается, или лжет, и дело на этом закончится. А если она храбрая, но глуповатая, то может кинуться в бега. Ее, конечно, объявят в розыск и завернут, но стоит ей сказать, что Золтан лжет, а сбежала она, потому что испугалась, так как подумала, будто ее хотят подставить, дело снова на этом закончится. Но если она и умная, и храбрая, но не в той степени, в какой сейчас требуется, то явится в девять. Дальше все будет зависеть от Золтана, но с ним мы это отрепетировали, а послушав пять его импровизаций, я в него верил.

В половине девятого Пэрли сказал:

– Она не придет, – и снял наушники.

– Я и не думал, что придет, – отозвался я; мы говорили о Пегги Чоут, которой Золтан назначил на половину восьмого. – Я же сказал, с рыжеволосыми так всегда, никогда не угадаешь, что они говорят всерьез, а что просто для поддержания разговора.

Пэрли махнул Джону Пиотти, который то и дело мелькал поблизости, и тот принес нам кофейник и две чистые чашки. Минуты ползли, как ленивые улитки. Мы выпили по чашке, и я налил по новой. В восемь сорок восемь Пэрли снова надел наушники. В восемь пятьдесят шесть я спросил:

– Начать обратный отсчет?

– Все паясничаешь, – проворчал он себе под нос севшим голосом, я едва разобрал слова; когда Пэрли нервничает, у него всегда сипнет голос, только это его и выдает.

Было четыре минуты десятого, когда в наушниках послышался звук отодвигаемого стула и еле слышный голос Золтана: «Добрый вечер», – а следом женский голос, но слов я не разобрал.

– Слишком тихо, – прошептал Пэрли сипло.

– Замолчи. – Я вынул ручку. – Они стоят у стола.

Стук стульев, прочие шорохи, а после мы услышали: