Война - читать онлайн книгу. Автор: Лора Таласса cтр.№ 40

– А Мор? – напоминаю я, складывая руки на коленях.

– А что с ним? – удивляется Война.

Мое сердце бьется все сильнее. Тут что-то есть. Есть в истории первого брата нечто такое, о чем Война не хочет говорить.

– Его ты не включил в свой список, – замечаю я.

Война молча чиркает спичкой, поджигает растопку.

– А нужно было? – спрашивает он, задувая спичку. – Мы оба знаем, что пред лицом болезни все равны.

Я прищуриваюсь, глядя на Войну, уверенная, что он продолжает играть словами.

– Что бы ты ни скрывал от меня, я это выясню.

Позже в тот же вечер, когда я уже наелась и напилась (Война воздержался, экономя ресурсы), я наблюдаю за Всадником в свете угасающего костра. На коленях у него лежит меч. Я слышу ритмичный звон, когда он проводит точильным камнем по металлу.

– Завтра мы разобьем здесь лагерь, – сообщает он, нарушая тишину.

– Здесь? – удивляюсь, оглядываясь по сторонам. Мы ночуем посреди пустыни, в заднице мира. – Где мы вообще?

– В Египте, – отвечает Война.

В Египте.

Я никогда еще не покидала пределов страны. Так странно, что теперь я оказалась дальше, чем когда-либо. Много лет я мечтала путешествовать; а когда появилась возможность, все пошло не так.

Вновь оглядываю бесплодную пустыню вокруг нас. Значит, вот где конец нашего путешествия. Что бы ни случилось, Всадник все равно поставит мою палатку рядом со своим шатром, и мы продолжим наши отношения с того самого места, на котором остановились.

И все же здесь наш путь заканчивается, по крайней мере, сейчас. В дороге легче проникнуться симпатией к Войне. Он никого не убивает и, если убрать из уравнения все уже совершенные им убийства, не так ужасен.

Отблески затухающего пламени мерцают на смуглой коже Всадника, танцуют в глазах, блестят на лезвии его меча, любовно освещают мощную руку. Сейчас Война совсем не похож на современного человека.

– Кем вы были до того, как пришли на Землю? – спрашиваю я.

Наши взгляды встречаются.

– Не кем, Мириам, – отзывается он, – а чем.

Я молчу, и он продолжает:

– Я жил на Сомме, отдыхал в Нормандии, рассыпался осколками по древним берегам Трои. Я вкусил большую часть этой земли, мои жертвы засеяли своими телами бесконечные поля. Даже сейчас я чувствую их глубоко под землей.

Мурашки бегут по коже. Я не понимаю и половины того, что он говорит, но чувствую, что это правда. Все, до последнего слова.

– Я стар и нов, и это ужасный, обременяющий опыт. – Дзынь. Он снова проводит точильным камнем по мечу. – Но, в отличие от братьев, я уникален по своей природе.

Война замолкает, его тяжелый взгляд устремлен на меня.

– Какой природе? – спрашиваю я, хотя не уверена, что хочу знать ответ.

Он отводит глаза, смотрит в огонь.

– Я существую только в сердцах людей. – Война следит за тем, как пляшут языки пламени.

Мне удалось заставить Всадника открыться, его история облекается в слова.

– Любые существа могут страдать от мора, голода и смерти… но война, настоящая война – это дело человеческих рук.

Я смотрю на него, на его лицо, наполовину скрытое тенью, и постепенно начинаю понимать:

– Вот почему ты судишь сердца людей, – выдыхаю я.

Война, порожденный людскими раздорами, – единственный Всадник, который по-настоящему понимает, что творится в этих сердцах.

Война смеется, откладывает точильный камень и меч в сторону.

– Все мои братья судят сердца людей, но… – он наклоняется ко мне: – …только я знаю, что в них таится. Я жил в них очень, очень долго, жена.

По спине вновь пробегает холодок. Взгляд Войны слишком напряжен, а его слова заставляют верить, что реальное отделено от непостижимого лишь тонким занавесом, и сейчас Всадник раздвигает его передо мной.

Повинуясь внезапному порыву, я придвигаюсь ближе к нему.

Он не знает ничего, кроме войны. До сих пор война была единственным смыслом его существования.

Я тянусь к Всаднику, обхватываю руками его руку. Я не знаю, что делаю, лишь замечаю, что мерцание татуировок на костяшках его пальцев похоже на пойманных в ладони светлячков.

Война поднимает на меня взгляд, его пальцы напрягаются.

– Если ты знаешь сердца людей, тогда ты должен знать и то, что большинство людей не хотят воевать, – говорю я, переплетая наши пальцы. Что я делаю?

Войны начинают короли и правительства, и только им известны причины, но воевать приходится солдатам.

– Ты уверена, Мириам? – Но на этот раз в голосе Войны звучит нежелание сражаться.

Провожу пальцем по его руке, обводя каждый светящийся символ.

– Уверена.

Я все еще понятия не имею, что делаю, но знаю, что Война не станет меня останавливать.

Он ждал этого прикосновения гораздо дольше, чем я.

Всадник следит за каждым моим движением, его глаза темны и глубоки, а сам он необычайно тих. Мой палец скользит по тыльной стороне его ладони, вверх по загорелому предплечью, касаясь кожи, о которой я запрещала себе даже думать. Я чувствую его мышцы. Мускулы, которые, насколько я помню, сформировались всего десятилетие назад.

– Жена, – голос Всадника стал хриплым от возбуждения, в глазах читается тысяча желаний. Он начинает склоняться ближе, будто в любую секунду может наброситься на меня.

Черт побери! Я ведь желаю ощутить, каково это, почувствовать, как бедра Войны прижимаются к моим, как его мощное тело накрывает мое…

Я тоже подаюсь к нему.

Почти забываю обо всем на свете.

А забыть нужно много. Слишком много. Я слышу крики сражающихся, вижу, как птицы кружат над завоеванными городами. Я помню тела – множество тел, усеявших километры дороги, и кровь на доспехах Войны. Отпускаю его руку. Война привлекательный и добрый, он спас мне жизнь, но как он сам сказал…

Я не такой, как ты. Никогда не забывай этого.

– Пожалуй, пора ложиться спать. – Я резко встаю.

Ты идиотка, Мириам. Подумать только, ты чуть было не переспала со Всадником.

Одиночество явно берет надо мной верх. Чувствую, как взгляд Всадника прожигает спину, пока я иду к своей постели. Как и в первое наше путешествие, мой тюфяк завален одеялами. Я бы лучше легла на циновку, которую постелил себе Война, просто чтобы доказать, что не нуждаюсь в роскоши. Однако учитывая, что всего пару секунд назад мы пожирали друг друга глазами, он может неправильно меня понять. А я сомневаюсь, что найду в себе силы снова отказать ему.