Читающий мозг в цифровом мире - читать онлайн книгу. Автор: Марианна Вулф cтр.№ 14

Cтраница 14

Вряд ли случайно, что мы считаем научными методами, характеризует многие из наиболее сложных когнитивных процессов, которые мы развертываем во время осмысленного чтения. Познание истины вещей в науке, в жизни или в тексте требует наблюдения, гипотез и предположений, основанных на выводе и дедукции, проверке и оценке, интерпретации и выводе, и, когда это возможно, нового доказательства этих выводов посредством их воспроизведения.

В течение первых миллисекунд чтения мы собираем вместе то, что мы воспринимаем, интегрируя наши наблюдения. Аналогическое рассуждение, как писал когнитивист Дуглас Хофштадтер, обеспечивает великий мост между тем, что мы видим, и тем, что мы знаем (фундаментальное знание), и побуждает нас формировать новые концепции и гипотезы. Эти гипотезы помогают направлять применение таких способностей, как дедукция и индукция, и в свое время привести к оценке и критическому анализу того, что мы думаем, что наши наблюдения и выводы означают. Из них мы делаем интерпретации всего, что было до этого, и, если нам повезет, приходим к выводам, которые приводят к вспышкам озарения. В основе чтения лежат как поэзия, так и наука. Только какой из научных методов развернут, в значительной степени зависит от опыта читателя и содержания прочитанного. Если мы читаем научную статью о зеркальных нейронах в двигательной системе нейробиолога Леонардо Фогасси из Пармы, например, нам нужно будет оценить, представлены ли концепции, гипотезы и выводы, и опираться на прошлые данные; используются ли поддающиеся проверке методы оценки, которые могут быть воспроизведены; и соответствуют ли выводы и интерпретации предоставленным данным. В этом процессе мы используем настоящий арсенал аналогических, логических и аналитических процессов и мы многому учимся у профессора Фогасси, что добавляется к нашим будущим базовым знаниям.

Аналогия и умозаключение

С другой стороны, если мы читаем стихотворение Уоллеса Стивенса или эссе современного философа Марка Грейфа в книге «Против всего», мы вполне можем использовать другие формы умозаключений, а также более тонкий диапазон эмоций, чем когда мы читаем… ну, к примеру о двигательных нейронах. Чтение, по крайней мере осмысленное, требует использования аналогических рассуждений и умозаключений, если мы хотим раскрыть множественные слои того, что мы читаем, использовать изучение наших самых основных видов деятельности и мотивов, чтобы заставить задуматься, что мы делаем с нашей «одной такой, дикой и драгоценной жизнью». Грейфовские разглагольствования только кажутся, что против всего, они яркий пример, как аналогическое мышление и умозаключение помогают нам понять, что лежит под поверхностью все более сложного мира, который он исследует.

Чем больше мы знаем, тем больше мы можем проводить аналогий и тем больше мы можем использовать эти аналогии для вывода, анализа и оценки наших прошлых предположений, все они увеличивают и уточняют нашу растущую внутреннюю платформу знания. В равной степени верно и обратное, с резкими последствиями для нашего настоящего и будущего общества: чем меньше мы знаем, тем меньше у нас возможностей для проведения аналогий, для увеличения наших логических и аналитических способностей, а также для расширения и применения наших общих знаний.

Знаменитый сыщик Шерлок Холмс приводит мастерский пример, как тщательное наблюдение, базовое знание и аналогичное рассуждение приводят к умозаключениям, которые продолжают удивлять нас. В основе нашего постоянного увлечения главным сыщиком сэра Артура Конан Дойла лежит завораживающий способ, с помощью которого Холмс делает блестящие выводы из самых прозаических источников: две короткие (а не длинные) коричневые собачьи шерстинки на правой штанине брюк и крошечный набор еще не заживших царапин на левой руке; намек на влагу, все еще заметную под отворотом пиджака; корешок билета в один конец, на 4 часа дня, из кармана пиджака, из Кембриджа в Лондон. Вуаля! И взъерошенный профессор, у которого в нагрудном кармане все еще торчит уголок влажного корешка билета, теперь главный подозреваемый. Он солгал трижды: во-первых, о том, был ли он около дождливой железнодорожной станции Кембриджа; во-вторых, о его местонахождении в 4:00, в час убийства; и в-третьих, о том, видел ли он недавно несчастную жертву и ее коричневую, короткошерстную собаку породы джек-рассел-терьер (породы, которая может лаять постоянно и громко, вероятной причины его печального недуга). Методы Холмса, которые лежат в основе серии детективов, чередующихся один за другим, по обе стороны Атлантики перекликаются с нашими собственными способностями к умозаключениям. В отличие от Холмса (особенно от его блестящего асоциального (недружелюбного) образа в исполнении Бенедикта Камбербэтча) и более прозорливой мисс Марпл, мы часто сочетаем способность к умозаключениям с эмпатией и перспективой, чтобы разгадать тайны в том, что мы читаем. Наш мозг обожает мисс Марпл. Широко разветвленные сети в нашей левой и правой сторонах префронтальной коры анализируют текстовую информацию и затем делают прогнозы, которые входят в своего рода внутреннюю систему экспертной оценки для понимания истинной ценности каждой гипотезы. Действительно, некоторые исследования показывают, что левая префронтальная область соединяет наблюдения и умозаключения, а затем выдает одну само-генерирующуюся гипотезу за другой. Тем временем правая префронтальная сторона коры оценивает ценность каждого предположения, а затем отправляет это суждение обратно в левую префронтальную область для окончательной имприматуры (имприматур (лат.) – официального заявления. – Прим. перев.).

Это сродни наблюдению за научным методом в действии, но с добавлением сетей для эмпатии и теории разума через поиск решений. Более разнородные методы мозга осмысленного чтения, использующие аналогические, логические и эмпатические процессы, в конечном счете предпочтительнее, чем у Шерлока. Это дедукция! Последовательное усиление связей между нашими аналогическими, логическими, эмпатическими и базовыми процессами познания обобщается далеко за пределами чтения. Когда мы учимся снова и снова связывать эти процессы при нашем осмысленном чтении, нам становится легче применять их в нашей собственной жизни и понимать со все большей проницательностью и, возможно, мудростью, почему другие думают и чувствуют так, не как они. Это является основой для сострадания другим, а также способствует стратегическому мышлению. Однако, как отметил Обама, эти процессы не обходятся без работы и практики, а также остаются статичными, если не используются. От начала и до конца для каждого процесса осмысленного чтения верен основной неврологический принцип «Используй его или теряй». Еще важнее то, что этот принцип применим ко всему циклу осмысленного чтения. Только если мы будем постоянно работать над развитием и использованием наших сложных аналогических и логических навыков, нейронные сети, лежащие в их основе, будут поддерживать нашу способность быть вдумчивыми, критическими аналитиками знаний, а не пассивными потребителями информации.