История иудаизма - читать онлайн книгу. Автор: Мартин Гудман cтр.№ 113

К этому времени для многих раввинов, стоявших на рационалистических позициях, подобный запрет стал неприемлемым, даже если сами они не занимались философией. Великий талмудист из Перпиньяна (Прованс) Менахем Меири в письме Адрету явным образом высказался против его решения, указав, что многие знатоки Талмуда не чурались философии (таких действительно было уже немало). Младший современник и земляк Менахема Меири, Йосеф бен Аба Мари Каспи, который написал комментарий к «Путеводителю» Маймонида и пошел по пути Аристотеля даже дальше, согласившись с его доводами в пользу вечности вселенной, оставил в письме-завещании сыну набросок учебной программы, по его мнению наиболее подходящей для юношества. Наряду с практическими науками и этикой, в эту программу входило изучение логики, богословия, «Метафизики» Аристотеля и, конечно, «Путеводителя» Маймонида:

Утверждая ценность Аристотелевой «Метафизики» и принимая его доводы о вечности мира, Каспи был не одинок: той же точки зрения придерживался его современник из Прованса Леви бен Гершом (Герсонид, или Ральбаг) — последний еврейский богослов, активно оперировавший философией Аристотеля. В шеститомном труде «Книга войн Господних» он рассматривал важнейшие философские вопросы своей эпохи — о душе, пророчестве, божественном всеведении, божественном провидении, астрономии, математике и сотворении мира. Несмотря на свои обширные познания в Библии и Талмуде, Герсонид (в отличие от Маймонида, чьи труды он нередко критиковал) ставил в этих областях доводы Аристотеля выше, чем откровения еврейской традиции. Чтобы лучше понять Аристотеля, он изучал труды Аверроэса (Ибн Рушда) — современника Маймонида, жившего в мусульманской Испании в XII веке, — и написал комментарии к ним [37].

К середине XIV века, после смерти Герсонида, рационализм Аристотеля утратил притягательность для большинства еврейских мыслителей Испании: росла популярность других подходов к изучению Торы, в особенности мистицизма, а влияние ислама уменьшалось по мере ослабления политической власти мусульман над югом Испании. Хасдай бен Авраѓам Крескас из Барселоны, с 1387 года исполнявший в христианском Арагоне обязанности «придворного раввина», то есть представлявший еврейскую общину перед властями, под конец жизни, в 1410 году, написал труд, в котором яростно критиковал аристотелевскую традицию в иудаизме. Он громил взгляды Герсонида как еретические, а от воззрений Маймонида (которого называл Учителем) призывал отказаться в пользу более «еврейского» иудаизма. В трудах Крескаса влияние философского подхода в конкретных догматах почти не прослеживается, но рационалистические методы он по-прежнему применяет. Как и критикуемые им схоласты, Крескас использует доказательства и суждения, пишет о принципах и причинах, хотя и заявляет, например, что существование Бога доказывается только Библией. Крескас, который, как и Маймонид, был в первую очередь вождем общины и находился в тесном контакте с властями предержащими, считал аристотелизм опасным, так как еврейские интеллектуалы использовали его как оправдание для отхода от иудаизма. По иронии судьбы, доводы самого Крескаса показывают глубокое знание традиции, которую он критиковал. Его нападки на философию Аристотеля следует сопоставить с его же «Опровержением принципов христианства», опубликованным на каталанском языке в 1397–1398 годах и содержавшим строго логическую критику основных христианских догматов: о первородном грехе, о Троице, о непорочном зачатии — в попытке вернуть еврейских отступников в лоно иудаизма [38].

Аналогичную цель — противодействовать угрозе со стороны христианства — имела «Сефер ѓа-икарим» («Книга основ»), написанная Йосефом Альбо, учеником Крескаса. Альбо был одним из защитников иудаизма на официальном, публичном и весьма затянувшемся диспуте в Тортосе, в котором евреи были вынуждены участвовать. Диспут проходил с января 1413-го по апрель 1414 года; после него многие евреи перешли в христианство, чему, несомненно, способствовали и воспоминания об арагонском погроме 1391 года, одной из жертв которого стал сын Крескаса. В своем труде Альбо уделяет основное внимание соблюдению закона как основе спасения и тем самым вступает в неявную полемику с христианством, исключая требование верить в Мессию из числа основополагающих принципов иудаизма. По мнению Альбо, неверие в приход Мессии — может быть, и грех, но не ересь. Альбо был знаком с работами христианских схоластов, например Фомы Аквинского, и в своих диспутах с христианами прекрасно осознавал слабые места Маймонидовых формулировок тринадцати принципов веры, среди которых и ожидание грядущего Мессии. Еще Крескасом был предложен сокращенный список из шести принципов, Альбо же оставил всего три из них: существование Бога, божественное откровение, награда и наказание. По иронии судьбы, этот список из трех принципов, по всей вероятности, взятый у старшего современника Альбо — Шимона бен Цемаха Дурана (учившего в Алжире после еврейского погрома 1391 года на его родной Майорке), изначально позаимствован у исламского философа-аристотелиста Аверроэса, утверждавшего, что любой, кто отрицает хоть один из этих принципов, считается в исламе неверующим. Среди евреев последующих поколений «Книга основ» Йосефа Альбо приобрела огромную популярность, во многом благодаря появлению печатной версии, вышедшей уже в 1485 году [39].

К XV веку философский подход к религиозным идеям стал, таким образом, вполне естественным для многих евреев, хотя баланс между авторитетом логических рассуждений и божественного откровения оставался постоянным камнем преткновения. Так, испанский раввин второй половины XV века Ицхак Арама перенял из христианских проповедей практику изложения философских идей в еженедельных проповедях в синагоге, приуроченных к соответствующей недельной главе Торы. Популяризируя философские идеи для широкой аудитории, он использовал соответствующие раввинистические тексты и умело прибегал к аллегориям. Например, стих «В начале сотворил Бог небо и землю» он объяснял следующим образом: «В самом начале Бог произвел небеса и землю из абсолютного небытия. Слово „небеса“ ^[129] указывает на две составных части: духовный мир (разумы), которые нужно было создать первыми, и материю небесных сфер, находившуюся ближе всего к Богу в ходе творения».