Элегия Мёртвых - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Кадышева cтр.№ 73

Он обещал никогда не задавать подобных вопросов и не справился. Однако не сдержать слово, данное самому себе, оказалось не так уж паршиво. Никто ведь не мог заглянуть ему в голову и узнать, чем он себя терзал. Никто не слышал биения раздавленного сердца, всё ещё живого и ускорявшего свой танец при мысли о чародейке. Не перед кем позориться.

Он застал её в своём сне впервые, и ошеломительная натуралистичность увиденного сводила его с ума.

«Знать бы, что означает всё это».

За одной самокруткой последовала вторая, и Марк вдруг заметил лучик света, скользнувший к его ногам. Он проследил его направление. Источник света находился в комнате Леты. Дверь была приоткрыта. Затушив самокрутку, он подкрался ближе и заглянул в щёлку.

Девушка ланью и абсолютно бесшумно скакала по комнате, отбирая из устроенного бардака вещи и складывая их в сумку. Кот Логнара метался за ней, выпрашивая ласку. Марк был настолько поглощён своими размышлениями, что не сразу понял, чем Лета занята. А когда до него дошло, он хотел было ворваться в комнату, но застыл, увидев, как она стащила с себя рубашку. Следом она резво надела на себя чистую, засунув её длинный подол в штаны. Но Марку хватило того мига, чтобы увидеть её ничем не прикрытую спину.

Кожа давно зарубцевалась и зажила, сформировавшись в неровную сетку шрамов, растянутую до самой поясницы, бугристую и шершавую. Вся злость, которую он собирался выплеснуть на Лету, испарилась.

Опять.

Опять он видел последствия Арены, что гасили всякое недовольство.

Это как надо было бить, чтобы оставить на коже подобные следы? Полосам шрамов не было числа, они были словно грубые мазки на нежном холсте, запечатлевшие каждое мгновение боли и мучений. Он грузно навалился дверной косяк, не скрывая своего присутствия. Но что-то ему подсказывало, что Лета заметила его с самого начала.

– Войдёшь или так и будешь мяться на пороге?

Он толкнул дверь, и та легонько стукнулась о стены. Лета прервала свои приготовления и повернулась к нему.

Ну, хоть румянец к её щекам вернулся.

– Ты ведь не собираешься идти за ним? – в лоб уточнил Марк.

– Нет, – буднично бросила она.

– Лета.

Она медленно вздохнула, напитываясь раздражением, и продолжила паковать вещи в дорожную сумку.

– Всё-таки ты хочешь сбежать отсюда, – он перешагнул порог.

– Не вздумай меня осуждать, у тебя нет такого права, – едко произнесла Лета.

– Я бы никогда тебя не осудил. Что бы ты ни сделала.

– На Скалистых островах ты поносил меня на чём свет стоит, – возразила она, фыркая. – Я ведь допустила смерть Драгона.

– Это в прошлом.

– Что, посидим, повспоминаем былые деньки? – она швырнула сумку на кровать и подбоченилась. – Или свежие раны поковыряем?

– Второе меня вполне устроит, – Марк улёгся на кровать, откинувшись на локти. – А чайку не найдётся?

Поморщившись, Лета с досадой потрясла головой.

– Вот какого чёрта ты не спишь? Хотела уйти, чтобы никто не видел, – пробубнила она, опуская руки. – Всё продумала. Но нет, тебе надо проснуться именно сейчас!

Кот чародея запрыгнул на постель и замяукал, будто соглашаясь с Летой. Она цокнула языком и пихнула ногой стопку вещей на полу. Судя по количеству барахла, она планировала уехать далеко и надолго.

«Нет. Навсегда».

Марк погладил кота, искоса наблюдая за причитающей и нарезающей по комнате круги Летой.

– Не так громко, – сказал он. – А то разбудишь Бору, и она тоже примчится тебя отговаривать.

Она замерла перед кроватью и сложила на груди руки.

– Совсем недавно ты и сам был не в восторге от происходящего, – отметила девушка. – Помнишь? Хоть однажды, но ты по-любому думал о побеге.

– Обстоятельства изменились, – пояснил Марк и пощекотал коту подбородок. – Конор нужен нам. Я без понятия, что за сила скрыта в кольце, как её пробудить, но я точно знаю: без него у северян нет ни единого шанса. А без тебя Конор ни на что не пойдёт.

– Здорово. Значит, мы покинем Север вместе. Ты с нами?

Марк качнул головой с невесёлой улыбкой.

– Тысячи рабов, Лет, – проговорил он. – У них всё ещё есть тысячи рабов. С такими же шрамами, как у тебя. Ты думала о них?

Рука её машинально порхнула за плечо, к спине, но она одёрнула себя.

– Я достаточно думала о других, чтобы позабыть о себе, и посмотри, что из этого вышло, – выпалила Лета. – С меня достаточно.

– Ты не такая, как он. Я знаю, тебе больно, но бегство... – Марк нахмурился и посмотрел ей в глаза. – Сможешь ли ты спокойно спать по ночам, если уйдёшь?

Ей не нужно было отвечать – взгляд Леты был красноречивее всех известных ему слов.

«Сможет».

Она просто не понимает, ради чего тут находится. Она ничего не хочет. Только чтобы её оставили в покое.

Чувства, а вернее их отсутствие, знакомое Марку лишь отчасти. Он сел прямо и протянул ей руку.

– Останься и подумай, – попросил он. – Пожалуйста. Я никогда тебя ни о чём не просил. Просто обдумай то, что собираешься сделать.

– Я тут сдохну, если останусь.

– Необязательно. Ты же змея. Гибкая и скользкая. Выпутаешься из любой передряги.

Лицо её смягчилось и она приняла руку Марка. Ладонь у неё была тёплой. Пусть в нём и сидело ощущение того, что перед ним была абсолютно другая девушка, его Лета была всё ещё здесь, под очерствевшей защитной оболочкой. И он так просто не сдастся.

– То, что делали с тобой в этих стенах, никогда не повторится, – пообещал он, сжав её ладонь. – Я никогда не брошу тебя. И найду снова, если исчезнешь.

Лета бессильно приземлилась на постель рядом с ним. Кот прыгнул ей на колени. Руку Марка она так и не выпустила.

– Страшнее всего было то, что он внушал мне чувство безопасности иногда. Мнимое. Призрачное. Несколько недель никаких наказаний и боёв... Он поил меня вином, был... мил, – с отвращением подчеркнула она. – Позволял гулять. Во дворе виллы, а не в городе, но всё же... Ночью мне выдавали одеяло.... Ты знаешь, каково это, когда ты каждую ночью трясёшься от холода, боишься пошевелиться, чтобы не потерять частичку драгоценного тепла в теле? И вот тебе дают одеяло и одежду, ты не мёрзнешь больше... Через неделю всё это отбирают. Бьют вроде бы так же, как прежде, но всё равно кажется, что больнее.

Лета отвернулась, пряча лицо. Марк молчал. Кот Логнара бодался в её свободную руку, бесчувственно лежащую на колене.

Холст... Весь исписанный шрамами и следами борьбы. А ведь когда-то Марк знал его белоснежным и хрупким, способным порваться, если надавить слишком сильно. Однако со временем ткань холста огрубела, превратилась в плотную материю, изрисованную почти до конца.