— Простите, господин, — послышался второй голос. По обращению: явно подчиненный.
— Ну-ну, Сэл, не злись, — это уже говорила женщина. Глосс был медово-сладок и чем-то даже обольстителен.
— Не злиться?! — прикрикнул на нее мужчина, — Ты ведь понимаешь, в этой коробке честь всей нашей семьи!
— Да, прости, — неожиданно покорно сказала дама.
Затем последовала тишина.
Я присела на колени, чтобы рассмотреть говорящих. Их было четверо.
Красивая, можно даже сказать шикарная, блондинка в соблазнительном декольте. Мужчина- тоже блондин — в фиолетовом фраке, стоял ко мне спиной.
— Натрудился, бедняжка, — с язвой подумала я.
Еще двое были одеты, как рабочий люд. И, скорее всего, им и являлись. Они держали большой ящик, предмет в котором и был окружен разногласиями.
— Шпионите, — раздался тихий шепот над моим ухом.
Я еле сдержалась, чтобы не вскрикнуть. Но все же сдержалась. Слава мне.
Тихо выдохнув, вместо крика, я посмотрела на Александра. Он стоял у меня за спиной. В костюме и при галстуке. Похоже, он был из тех, кто мог бы легко спать в корсете. Аристократ одним словом.
— Да, шпионю, и что? — шикнула я.
— Хорошо, за это вам и платят, — улыбнулся Александр, и добавил, — Сидите здесь, я сейчас.
Он оставил меня на лестнице, а сам спустился вниз.
— Сэлвер, Аманда, — поприветствовал он людей (конечно лишь тех, кто был его ровней, работягам он даже не кивнул).
— Добрая ночь, Александр, — ответил ему Сэлвер.
— Не могу с Вами согласиться. Вы нарушаете правила, — и Александр указал на работяг.
— Но мы с сестрой не можем сами…! — начал было снова возмущаться тот, кого назвали Сэлвер, но тут в разговор вступила дама.
— Вы правы, — сказала она Александру, — Простите нас. Надеюсь, мы обойдемся без штрафа?
— Да. Пока лишь предупреждение. Но дальше — никаких слуг. Только мы.
Дама кивнула. Ее спутник тоже. Они приказали работягам опустить ящик и уходить. Слуги повиновались и исчезли за дверью, которая, насколько я помню, вела на конюшню.
— Поставьте лот в зал часов, — сказал Александр.
— Хорошо, — буркнул Сэлвер.
— Первая часть аукциона начнется завтра в двенадцать. Доброй ночи, — сказал Александр и удалился.
Проходя мимо меня на лестнице, он дал мне знак следовать за ним.
— Это были Сэлвер и Аманда Освальд. Брат и сестра. Их семья владеет крупнейшими приисками горного хрусталя. Они уже четвертый раз на аукционе.
— Освальды, — пометила я себе, — Одни из возможных подозреваемых.
Мы дошли до моей комнаты и Александр остановился.
— Думаю, раз вы не спите, самое время обговорить вашу легенду.
Я кивнула: то, что я — детектив — конечно, нельзя было говорить ни в коем случае. Следовало придумать что-нибудь безопасное.
Александр оглядел мой наряд. А вернее: его отсутствие. Его взгляд скользнул по голым ногам, плохо прикрытым бедрам, грудям под рубашкой.
— Хотите, можем сказать, будто я — ваша любовница, — ехидно заметила я.
В уголок рта Александра закралась усмешка, но он ответил:
— Не стоит. С вас хватит и дочери двоюродной сестры моей матушки, приехавшей помочь мне с делами.
— Согласна, — пожала я плечами, — Всем ведь известно — дочь двоюродной сестры, это и есть любовница.
Александр рассмеялся. Это было впервые, когда я услышала его смех. Живой, звонкий. Так не вяжущийся с его холодной натурой.
— Идите спать, Розалинда, нам все еще вставать в шесть утра, — сказал он.
— Тогда, доброй ночи, — игриво подмигнула я, и скрылась за дверью.
Александр снова рассмеялся. На душе у меня почему-то стало чуточку теплее.
Глава 4
В шесть утра я не встала. Я встала в пять. И на это был ряд причин.
Говорить о том, что Александр не доверяет мне — бессмысленно. Он до сих пор не ввел меня в курс дела. Но я не просто так получила лицензию детектива.
Еще в Греморе, сразу после того, как госпожа Магс взяла меня на «работу», я написала письмо господину Холмсу. И сегодня утром я ждала ответа. Чем раньше — тем лучше. Не стоит и Александру знать всего обо мне.
Обычно моя корреспонденция с «начальством» сводится к нескольким листкам волшебной бумаги — она сама складывается в бумажную птичку и летит до адресата. Однако сегодня, распахнув окно, я увидела нечто неожиданное. Даже для меня. В лучах рассвета ко мне приближался монстр. С двумя головами и огромными черными крыльями.
— Сложно такой птичке будет остаться незамеченной, — подумала я, и скрестила пальцы, надеясь, что все еще спят.
Тем временем монстр приближался. И я вздохнула с неким облегчением. По крайней мере, это был не кровожадный двуглавый гриф. Просто два ворона, несущих между собой весомую папку. Одного из воронов я даже лично знала. Ватсон — старый питомец господина Холмса. Вороны подлетели к окну, я отвязала от их лапок веревочки и взяла папку. Налив им в блюдечко водички, я села на кровать и отрыла свою посылку. Она содержал письмо господина Холмса, и папку с информацией на участников аукциона.
Откуда мой учитель знал, кто примет участие — я даже не хочу знать. У каждого детектива есть свои тайны.
Кстати, о тайнах. Холмс поздравлял меня с назначением, но так же он сообщил мне, что назначение это принято лишь госпожой Магс, так как ее сын — Александр, нанял своего детектива. К сожалению, даже Холмс не смог вычислить его среди гостей аукциона.
— Просто чудесно, — вздохнула я, потрепав холку подлетевшему ко мне Ватсону, — Десять человек. Один из них — тоже детектив. Один (или больше?) — убийца. И кто-то, кому не намечено дожить до конца аукциона. Разве это не мечта любого начинающего детектива?
Ровно в шесть на моем пороге появился Александр. Выглядел он так, будто за ним была целая ночь отдыха: свежевыбритый, в наглаженной белой рубашке, темно-фиолетовом камзоле и брюках со стрелками. Интересно, если я правильно все поняла, то слуг в поместье сейчас нет, тогда сам ли Александр занимался своим туалетом? И если да, то я с удовольствием посмотрела бы на эту знатную особу за утюгом.
— Рад, что в этот ранний час, вы в столь хорошем расположении духа, — заметил мою улыбку Александр.
— Почему бы и нет, — пожала я плечами, — Я ведь на закрытом аукционе для самых знатных семей. Ради такой чести не грех и лучшую улыбку надеть.
— Я вас отлично понимаю, — усмехнулся мой собеседник, и мне почему-то показалось, что в этой колкости он действительно уловил что-то близкое для себя.