История войны и владычества русских на Кавказе. Назначение А.П. Ермолова наместником на Кавказе. Том 6 - читать онлайн книгу. Автор: Николай Дубровин cтр.№ 183

По занятии персиянами города Елисаветполя небольшой отряд персидских войск, под начальством Эмир-хана, сардаря, был расположен на реке Шамхорке, близ селения того же имени. Недоброжелательные к нам жители Шамшадыльской и Казахской дистанций, подстрекаемые персиянами и царевичем Александром, надеясь на помощь персиян, собрались в числе нескольких тысяч конных между реками Таузою и Дзегамом и провозгласили своим предводителем царевича Александра. Узнав о таком скопище, князь Мадатов выступил ночью с частью своего отряда и на рассвете напал врасплох на бунтовщиков и рассеял их. Возмутившиеся татары рассыпались в разные стороны, а царевич Александр скрылся у джарских лезгин и впоследствии участвовал в набегах на Кизих.

В конце августа, признавая возможным перейти в наступление, генерал Ермолов предписал князю Мадатову выгнать персиян из Елисаветполя и, остановившись в этом городе, ожидать дальнейших приказаний.

«Не переменяй ничего в моем распоряжении, – писал Ермолов ^[893], – и ступай с Богом! Будь осторожен в Елисаветполе, и если точно придет Аббас-Каджар, то имей средство узнать заблаговременно, и во всегдашней будь готовности двинуться. Противу сил несоразмерных не вдавайся в дело. Нам надобен верный успех, и таковой приобретешь ты со всеми твоими войсками без сомнения. Суворов не употреблял слова ретирада, а называл оную прогулкою. И вы, любезнейший князь, прогуляйтесь вовремя, когда будет не под силу; стыда нимало в том нет. Если, любезный князь, рассеяние неприятельской конницы в Таузе произвело впечатление, то я ожидаю, что изгнание персиян и пришлеца хана из Елисаветполя сделает большое и для нас полезное действие».

По сведениям, силы персиян, находившихся в Елисаветполе, состояли из одной конницы, и потому трудно было предположить, чтобы с наступлением князя Мадатова неприятель мог удержать крепость и город. Но если бы неприятель заперся в крепости, то главнокомандующий приказал немедленно отвести воду из татаула, который был проведен близ крепостных стен. «Один недостаток воды, – писал А.П. Ермолов князю Мадатову ^[894], – принудит неприятеля сдаться через три или четыре дня. Должно также полагать, что не имеет он там и съестных запасов, следовательно, сдаться должен будет, и потому нет никакой нужды штурмовать крепость».

Исполняя приказание корпусного командира, князь Мадатов, для обеспечения операционной линии, оставил на реке Акстафе полковника Грекова с 1½ батальонами пехоты ^[895], Нижегородским драгунским полком ^[896] и четырьмя орудиями и сотнею казаков; сам же выступил 1 сентября с З½ батальонами ^[897], 12 орудиями, с двумя слабыми по составу казачьими полками) и 500 человеками конной милиции.

На ночлеге у селения Дзегама князь Мадатов узнал, что персияне стоят у сел. Шамхора; что число их, вместе с присоединившимися к ним возмутившимися жителями, простирается до 10 000 человек и что начальствует над ними принц Мамед-Мирза и при нем в качестве дядьки находится Эмир-хан-сардарь, считавшийся персиянами одним из лучших полководцев.

Ранним утром 3 сентября князь Мадатов выступил из Дзегама по направлению к Шамхору. Персидские войска занимали позицию за рекою того же имени, на правом берегу ее, по дороге в Елисаветполь, и состояли из двух батальонов пехоты (сарбазов шахской гвардии), с четырьмя орудиями и 20 фальконетами, и из 8000 конницы. Прикрываясь рекою и растянувшись почти на две версты, неприятель имел дугообразное расположение, дававшее ему возможность охватить фланги наступающего и сосредоточить перекрестный огонь на единственную дорогу, по которой должен был приближаться малочисленный отряд князя Мадатова. Хотя поставленная в центре пехота и часть артиллерии были помещены в устроенных наскоро укреплениях и разного рода закрытиях, но местность, занятая персиянами, была невыгодна для обороны, так как левый берег реки командовал над правым.

При приближении наших войск неприятель открыл огонь из всех своих орудий и фальконетов. Князь Мадатов построил свой отряд в три колонны, выдвинул вперед восемь батарейных орудий и, под прикрытием их, двинулся в атаку. Он приказал пехоте не вдаваться в бесполезную перестрелку, а начать и кончить дело штыками.

Через четверть часа после открытия огня нашей артиллерии неприятельская замолкла и защита переправы персиянами ограничилась одним ружейным огнем. Не обращая на него внимания, наши батальоны спустились к реке, перешли ее вброд и стали взбираться на высоты. Впереди всех ехавший князь Мадатов крикнул «ура!», и два батальона грузинцев и егерей бросились в штыки. Шахская гвардия готова была принять атаку, но в это время в тылу наших колонн, за рекою Шамхором, поднялись столбы пыли, а за ними виднелись какие-то движущиеся конные массы. То приближался обоз в два ряда и на рысях. Движение это было произведено по приказанию князя Мадатова, «знавшего, как вид этого маневра подействует на пугливое воображение азиатского неприятеля» ^[898]. Персияне действительно приняли обоз за прибытие подкреплений и стали быстро отступать.

Прежде других оставила поле сражения многочисленная персидская конница, а затем ее примеру последовала и пехота, буквально рассыпавшаяся в разные стороны. При этом толпа в 500 человек, отрезанная нашею кавалериею от пути отступления, была изрублена, и в том числе Эмир-хан-сардарь, оказавший в деле особую храбрость и употреблявший все старание, чтобы остановить бегущих.

Одержанная победа стоила нам 7 человек убитыми и 24 человека ранеными; потери неприятеля одними убитыми превышали 1500 человек и, сверх того, он оставил в наших руках 67 человек пленных, одно орудие, много зарядных ящиков и 11 фальконетов ^[899]. Князь Мадатов с двумя легкими орудиями и казаками преследовал бегущих, но не на далекое расстояние. После 50-верстного перехода и продолжительного боя войска так утомились, что нуждались в отдыхе. Остановившись с конницею, он дождался прибытия пехоты, обходил ряды и поздравлял солдат с победою.

– Вы русские воины, – говорил он, – я с вами никогда не буду побежден; мы персиян не только здесь, но и везде разобьем.

Князь Мадатов получил за это дело бриллиантовую саблю с надписью «За храбрость». Награда эта соответствовала той важности и тому впечатлению, которое должна была произвести победа при Шамхоре как на персиян, так и на возмутившееся магометанское население.