След Виракочи - читать онлайн книгу. Автор: Елена Ленёва cтр.№ 40

Живая Зиночка Кусаинова пришла к нему и произнесла странные слова. Он вспомнил сон, ее слова и… испугался. Рубашка взмокла на спине от возникшего видения. Эта догадка… или фантазия, или… мысль… она была столь диковинной и несуразной, что у него разболелась голова.

Жаль, американский турист помешал ему сосредоточиться и обдумать эту абсурдную идею.

***

– Гринго, ко мне! – Ибби играла с собакой. Гринго был доволен и по-собачьи счастлив.

– Ну что, псина, не обижает тебя хозяйка? – Александр потрепал Гринго за ухом и чмокнул Ибби.

– Кажется, мы с ним подружились, – сообщила она и подбросила теннисный мячик: – Лови!

Гринго с задорным визгом побежал за мячом.

– Пойду в дом, надо переодеться.

– Хочешь выпить чего-нибудь?

– Нет, спасибо, дождусь Маркоса.

– Он будет через час, придет к ужину.

– Не волнуйся, мне есть чем заняться.

Александр уже поднимался в дом по ступенькам, когда услышал реплику, на которую не мог не отреагировать:

– На ужин у нас черные бобы с чесноком и рагу из баранины.

Он вернулся и обнял ее:

– Бобы со свиным шпиком?

– Да.

– А рагу с картошечкой и юккой ²⁷?

Она кивнула, хитро прищурившись.

– Мм… И с соусом чили?

Ибби расхохоталась:

– Саша, ты неисправимый гурман. Даже Маркос не помнит, какие продукты входят в состав перуанских блюд!

– Маркос, может, и не помнит. Для него твоя стряпня – обычное дело, а для меня – изысканное лакомство.

Ибби довольно хмыкнула и вновь подбросила мячик. Гринго радостно залаял…

На прикроватной тумбе в спальне лежали два билета: Куско – Ла-Пас и обратно. Рейс авиакомпании Амазонас, вылет завтра в восемь тридцать утра. Обратный рейс – после обеда, в пять.

Значит, Маркос тоже летит в Боливию. Замечательно!

Александр позвонил Альваро. Тот обрадовался:

– Кузнецов, ты умеешь ошарашить! Буду ждать завтрашнего дня с нетерпением! Не забудьте куртки, у нас высокогорный климат, прохладно. Обедать пойдем в боливийский ресторан. – Он тарахтел без умолку. – Кухня там отменная! Ты знаешь, что национальная кухня Боливии считается самой необычной на планете? Знаешь?

– Э-э…

– У нас даже вода закипает при восьмидесяти градусах, – засмеялся Альваро, – так что готовьтесь удивляться. Нежное мясо альпаки, специи, острый соус льяхва я обещаю.

– С удовольствием отведаем боливийских деликатесов. Я оплачиваю обед, Альваро.

– Это не обсуждается, товарищ Кузнецов. Индейцы аймара – гостеприимный народ. А я, как и Эво Моралес, настоящий аймара. До завтра.

«Не обсуждается – значит, не обсуждается… – подытожил Кузнецов (давно его не называли «товарищем»!), встал, глянул на себя в зеркало: анфас, профиль… покачал головой, расстегнул ремень, посмотрел, есть ли на нем лишняя дырочка, вздохнул. – Сегодня бобы со свининой и рагу с бараниной, а завтра чарке, лакуас, чуко, масако и сальтенья ²⁸».

Посмотрел на часы: до ужина оставалось минут сорок. Удобно устроившись на кровати, Александр открыл тетрадь Хаймеса. Но сосредоточиться не получилось: звонок из Питера (Катюша!) скорректировал его планы. Он проболтал с Катей до прихода Маркоса, не мог остановиться. Соскучился…

Тридцать три года исполнилось Яуару, когда он принял решение навсегда покинуть Вилькабамбу. Пришло время исполнить волю предков, отречься от мира и на долгие сотни солнечных лет стать хранителем богатства инков. Таково предназначение Яуара – младшего сына одиннадцатого правителя Тауантинсуйу.

Пока Инка Манко Юпанки со своими подданными старались обустроить жизнь в Вилькабамбе, белые завоеватели, не поделив власть в Куско, начали воевать между собой.

Манко наблюдал за действиями белых из Вилькабамбы, не вмешиваясь. Его гонцы доносили ему обо всех событиях, происходящих на остальной территории. Настал час, когда в город, спасаясь бегством от войны, прибыли несколько чужестранцев. Сапа Инка радушно принял их, разрешил остаться у себя в городе. Он даже приказал женщинам готовить для гостей еду и питье, часто принимал пищу вместе с ними и относился к ним, как к родным братьям. Чужаки научили Яуара и других воинов стрельбе из диковинного оружия, приемам ведения боя и верховой езде на животных, которых они называли лошадьми.

Так и прожили кечуа и чужестранцы два солнечных года.

А затем все изменилось. Однажды гонец принес в Вилькабамбу письмо от наместника короля белых, в котором тот предлагал инкам и народу Тауантинсуйу мир. Но может ли существовать мир между инками и чужеземцами?

Яуар знал, что это невозможно. Белые никогда не держат слово! Но его старший брат оказался слишком наивным: он не верил в предательство тех, кого приютил и спрятал от войны, с кем делил свой кров и ел за одним столом.

Однако эти люди стали плести заговор против Сапа Инки.

Яуар старался предупредить брата, но тот лишь усмехался. И вот однажды, во время метания копьями (есть такая игра у кечуа), один из белых приблизился к Манко и набросился на него с ножом. И еще шесть человек подбежали и нанесли ему несколько ударов. Инка сражался, как настоящий воин! Но он был один. Титу Куси, сын Манко Юпанки, потом рассказывал, как его отец, безоружный, пытался защитить себя, но белых было слишком много и у них были ножи. Инка упал на землю, и они посчитали его мертвым. Затем враги двинулись к Титу Куси, чтобы и его убить, но мальчик успел спрятаться в зарослях.

Чужаки умчались прочь, но не смогли далеко уйти. Их настигли индейские воины и отомстили за своего правителя – сожгли заживо, подпалив хижину, в которой те прятались. Никто из предателей не выжил.

Манко Юпанки прожил еще три дня. Умирая, он назначил своим приемником девятилетнего сына Сайри Тупака…

После подлого убийства любимого брата прошло сто шестьдесят восемь лун – четырнадцать солнечных лет. Многое изменилось с тех пор в Вилькабамбе. Подросший двадцатитрехлетний Инка Сайри Тупак решил помириться с чужестранцами; завтра он вместе с тремя сотнями воинов отправится в Куско, чтобы засвидетельствовать свое почтение белому королю.

Яуар знает, что будет потом. Сайри Тупак откажется от своего титула, от империи, примет религию белых, женится на своей сестре и никогда больше не вернется в Вилькабамбу. Но через три солнечных года он будет отравлен. Он так и не поймет, что белым нельзя верить!