– Дальний родственник, – сказала она тихо. – Мы давно не общались.
Родственник Ольги? Это интересно! Александр хотел продолжить начатый разговор, но Иван поменял тему:
– Когда планируешь издать книгу?
– Через полгода примерно. Основная часть готова. Осталось собрать воспоминания.
– О нас напишешь? – наконец, он улыбнулся. И эта улыбка растопила напряженную атмосферу.
– Это главная часть моего повествования, – Александр засмеялся. – Как мы учились, отдыхали, как участвовали в капустнике. Между прочим, – обратился он к Ольге, – твой муж играл Вандалино. Это такой интересный… э-э… влюбленный персонаж из пьесы Лопе де Вега «Учитель танцев». Мы дрались на шпагах, танцевали и, вообще, бог знает что вытворяли на сцене.
– Да, Иван мне рассказывал.
– Хорошее было время. Веселое. – Иван как-то по-детски покачал головой.
«Неужели оттаял? – подумал Александр. – Как же его оживить? Он совсем чужой. Ничего не осталось от прежнего Ивана».
– Саша, мне пора, извини, – вдруг резко заявил Иван и встал с кресла. – Меня ждут люди. Ты останешься?
Александр переглянулся с Ольгой.
– Нет, пожалуй, я тоже пойду, у меня много дел, – ответил он и вышел вслед за Иваном.
Он не взял с собой куртку, сделал вид, что забыл. Нужен повод, чтобы вернуться и поговорить с Ольгой.
Попрощались и разъехались в разные стороны.
Через пару километров Александр развернулся и снова поехал в дом Ивана.
– Я забыл куртку, Ольга, – сказал он.
– И не допил свой чай. Проходи.
– А можешь приготовить кофе?
– Да, сейчас сварю. В Перу лучший в мире кофе, но перуанцы не умеют его готовить. Однако я постараюсь.
Он совсем недавно слышал эту фразу от Марии Мартинес. Она угощала их отличным кофе, который научилась готовить еще в студенческие годы в Москве.
Пока Ольга колдовала на кухне, Александр рассматривал фотографии в рамках, стоящие на камине, столе, книжных полках. Дети: сын Карлос и дочь Камила.
Комок подступил к горлу…
– Кофе готов, – сказала Ольга и подошла к фотографиям. – Я не хочу повязывать черную ленточку. Не хочу.
– У вас очень красивые дети. А теперь уже и внуки. Ольга, я понимаю, что с потерей дочери невозможно смириться, но попробуй перенести внимание на живых: сына, внуков, мужа.
– Но с мужем что-то происходит. Ты ведь тоже это заметил?
– Да, заметил. Если честно, я встревожен. Он… как будто чужой стал.
– Именно так, чужой! И я не знаю, как его растормошить. Как вернуть прежнего Ивана?
– Есть только один лекарь: время.
– Надеюсь…
Она отхлебнула кофе, посмотрела на Александра.
– Ты ведь намеренно оставил куртку?
– Женщины очень проницательны…
– О чем ты хотел со мной поговорить?
– О Хасиме Ридере. Ты сказала, что он твой дальний родственник.
– Троюродный брат. Наши отцы были, соответственно, двоюродными, они росли вместе и дружили. Но Хасим умер на днях. Вчера вечером мне сообщила его сестра. Кажется, сердечный приступ. Иван еще не знает об этом.
– А я знаю. Мы с Маркосом приезжали к нему.
– Так вы виделись?
– Нет. В дом мы не заходили. Было заперто. Мы звонили, но никто не открывал дверь. Телефон тоже не отвечал. Мы вызвали полицию.
– Но почему вы вызвали полицию? Мало ли…
– Собака… Понимаешь, собака странно себя вела.
– Гринго?
– Да. Гринго стучал лапами в дверь с той стороны, звал нас.
– Хасим был добрый человек. Одинокий только. Ни жены, ни детей…
– Ты хорошо его знала?
– В детстве мы часто общались, жили неподалеку. Потом разъехались. Кстати, с Иваном я познакомилась благодаря ему. Случайно произошло. Хасим тогда уже несколько лет учился в России, а Иван только получил направление. Они знали друг друга, и Иван пришел поговорить по поводу будущей учебы. Так случилось, что мы с отцом в тот момент были у родителей Хасима. Я ведь тоже Ридер… – она вздохнула. – Но это прошлое. В последнее время мы с ним редко виделись.
– Почему?
Ольга не ответила. Допила кофе, поставила чашку, внимательно посмотрела на Александра. Он что-то не то спросил?
– Я тебя чем-то обидел, Оля? Прости, если так.
– Ты здесь ни при чем. Это из-за Ивана. Он вдруг стал ревновать. Да, Хасим был нежен со мной. Но как с сестрой. Мы росли вместе, понимаешь. Чтобы не накалять обстановку, я перестала общаться со своим троюродным братом. Иногда, крайне редко, мы разговаривали по телефону. Хасим знал, почему так происходит, и не настаивал на общении.
– Иван успокоился?
– Я думала, что успокоился. Но сегодня он так на меня посмотрел! И сам завел разговор о Хасиме. Не знаю, что у него на уме.
– Иван тебя очень любит. И всегда любил. Я помню, как он переживал тогда… Столько лет прошло. Ты ждала сына, заболела. А он места себе не находил. И все эти годы я видел, как нежно он к тебя относится. Никогда бы не подумал, что Иван ревнивец. Но это от любви, да, – завершил он и обнял Ольгу. – Ко мне, надеюсь, ревновать не будет? – пошутил он.
– А почему ты расспрашиваешь о Хасиме?
– Я же говорил, что пишу книгу.
– И только?
– Ну… – Александр запнулся. – Была еще причина, чтобы увидеть его, но, к несчастью, мы так и не встретились.
– Ты не хочешь мне сказать, что за причина?
– Не могу. Пока не могу.
– Из-за меня?
– Оля, я даже не знал, что вы знакомы. А тем более родственники. Я только сейчас об этом узнал. – Александр взял ее за руку. – Пожалуйста, не думай ничего плохого. Я хотел его видеть, потому что пишу книгу. Завтра мы летим в Боливию, чтобы встретиться еще с одним нашим выпускником.
– В Боливии встретиться?
– Да. Он живет в Нуэстра-Сеньора-де-Ла-Пас. Альваро Ортуньо учился на нашем с Маркосом факультете, только на год старше.
– Значит, ты действительно пишешь книгу?
– Конечно.
– Я решила, это лишь предлог, чтобы начать разговор.
Александр в который раз подумал, что женщины гораздо проницательнее мужчин. Как это у них получается?! Каким таким чувством… пятым, шестым, десятым… они угадывают истинный смысл? Там, где мужчине нужно выстраивать цепь логических умозаключений, женщина просто догадывается! Женское чутье, не иначе!
– И все-таки очень странно…
– Что именно странно?