Политический дневник - читать онлайн книгу. Автор: Альфред Розенберг cтр.№ 31

Этого не смогут отменить и те завистники, которые потребляют мои мысли и которые слишком малы, чтобы желать сознаться в этом.

Вот уже несколько дней снова заперт в [госпитале] Хоэнлихен ^[340]! Застарелое воспаление сустава ступни, столь же болезненное, как когда – то; снова бастуют мышцы спины. Все в точности так, как было год назад, когда мне пришлось пробыть здесь почти три месяца. И это накануне партийного съезда. Слабое утешение: вчера с воспалением сустава и растяжением сухожилия привезли Дарре. Диктовал сегодня речь для конференции деятелей культуры: лаконичный, но в принципиальных аспектах ясно и четко сформулированный текст. Возможно, даже чересчур, впрочем, ничто не мешает сгладить эту «остроту» после.

Никак не ожидал получить сегодня письмо от Людендорфа. Высказывая некоторые «личные соображения», он пересылает мне написанное в соавторстве с женой новое произведение «Библия – не Слово Божье». Я прочел рукопись, она значительно лучше, чем прочая писанина Матильды, которую едва ли возможно превзойти в напыщенности и безвкусии. Остается лишь вечно сожалеть о том, что Л[юдендорф] попал в руки такой поборницы «югендстиля» в философии. В возрасте 50 лет он стал задаваться вопросами, над которыми прочие начинают размышлять в 15, и то и дело ужасается испорченности священнослужителей. По – солдафонски пытается решать проблемы, которые не решить, прибегая к пушечной пальбе. А «возвышенный» философский зонтик Матильды и вовсе не вяжется с его образом. Но ему стыдно быть поучаемым мужчинами, и вот он, подобно сектанту, сражается на стороне «величайшего философа немецкого народа».

Л[юдендорф] – не без основания – опасается, что § 166 ^[341] о защите конфессий намеренно был изложен в такой форме. Когда я впервые увидел эту изощренную редакцию, которая призвана обременить нас необходимостью защищать наших заклятых врагов и заткнуть нам рот, я сразу же заявил Гессу свой резкий и обоснованный протест. Вопрос был рассмотрен, обстоятельно изложенное возражение направлено в комиссию. Некоторое время спустя у Гесса прошло еще одно совещание с целью сформулировать позицию партии. Я направил туда Циглера ^[342] с нашим предложением, оно было единогласно одобрено. Содержание поправки таково: возможна лишь защита религиозных убеждений народа, недопустимы исключения в пользу отдельных конфессий, которые имеют достаточно наглости поносить все то, что ставит под сомнение непререкаемость их избитых «истин». Надо сказать, что священники – протестанты ведут себя даже более вызывающе, нежели католики. В ящике моего письменного стола уже около года лежит посвященная им рукопись под прискорбным названием «Паломничество протестантов в Рим» ^[343]. Возможно, я теперь все же допишу этот труд и издам его, чтобы еще больше разгорячить гогочущее болото. Некоторые ограниченные умы и без того интересуются: отчего Р[озенберг] никак не реагирует на книгу Кюннета ^[344]? Вот и ответ, я хочу дождаться весомого повода, чтобы заявить о «Паломниках». «Темные люди» в течение полугода были изданы тиражом в 650 000 экземпляров.

Греческий кронпринц пишет мне в приятной манере, что он сожалеет об отсутствии у меня возможности присутствовать на завтраке и выражает надежду на встречу в будущем. Поскольку Ширах и Хирль ^[345] подробно проинформировали его о трудовой и юношеской службе ^[346], он остался весьма доволен.

Слух о том, что я намерен побывать в Афинах, уже распространился. Гога спрашивал об этом Маллетке. Он узнал, вероятно, от румынского посольства, а оно, в свою очередь, от греческого. Конфиденциальность дипломатической информации! Профессор Луварис больше не является министром культуры, однако приглашение остается в силе. Впрочем, возможно, пока наступит октябрь, он займет свой пост вновь…

Шикеданц сообщил: Лекка говорил с Гогой в Вене и рассказал ему обо всех подробностях нашей работы. Он пообщался с новым начальником сигуранцы ^[347] во время поездки по Чехословакии. Тот сообщил конфиденциальную информацию о том, что протест короля в Берлине не следует драматизировать: все дело в том, что Кароль сам желал быть посредником! Небезынтересное обстоятельство. Сначала король побуждает националистически настроенную оппозицию наладить с нами связь. Мы старательно развиваем отношения, затем масштабы движения начинают казаться королю слишком большими, и он выражает протест. И вот теперь, когда события, по-видимому, развиваются полным ходом, он вновь хочет лично участвовать в происходящем. Через Кузу и Гогу это можно устроить в любое время, я готов при случае отправиться в Бухарест. Опасность заключается лишь в том, что Кароль может обратиться в другие инстанции, которые не проинформированы о нашей работе. «Охотничьи набеги» к неосведомленным лицам могут лишь причинить вред.

На заседании конференции Института немцев зарубежья в Штутгарте ^[348] я выступить не смогу. Продиктовал обращение, которое зачитает д[окто]р Лейббрандт.