Посидеть в мобиле?
А толку тут сидеть до самого утра?
Не размокнет, не сахарный.
Мужчина накинул капюшон, застегнул куртку – и выбрался под дождь. Стало резко прохладнее, струи воды, стекая по гладкой коже, забирали с собой тепло. Но добежать сможет, не простудится. О, кстати!
В мобиле и плащ лежал, можно и его сверху накинуть! Он промокнет намного быстрее, все же ткань но на какое-то время плаща хватит.
И – вперед.
Пройти по калле Шадалер, свернуть на калле Тарралонга…
И застыть.
Потому что под дождем танцевала ОНА.
Та самая девушка из парка.
Он из сотни, из тысячи и сотни тысяч узнал бы ее походку, ее движения, ее манеру вскидывать голову. Ее улыбку…
Лицо…
Сейчас ее лицо не было прикрыто маской, и мужчина пристально вглядывался.
Кто она?!
Кто?!
Он обязательно найдет эту девушку… совсем молодая, может, лет восемнадцати? Вряд ли больше…
Она уверенно шла под дождем, волосы давно лишились последних шпилек, и густая черная грива летела вслед за ней, плясали вокруг струи дождя, плясала гроза неподалеку и диким аккомпанементом гремел гром, приветствуя смелую танцовщицу.
Платье намокло и облепило тонкий стан, но девушка не обращала на это внимания. Она запрокидывала голову назад, привычно взмахивала чуточку коротковатой юбкой…
Там, где живет искренность – не место условностям.
Даже святой не смог бы устоять, а мужчина отнюдь не был святым. Он дождался, пока увлеченная своим танцем девушка подойдет поближе – и возник перед ней.
Словно правитель подземного мира.
– Ты!
Одно слово. Только одно…
Узнает?!
Нет?!
В другом состоянии Тони не узнала бы. Испугалась, закричала. Но сейчас…
– Ты?!
Лицо мужчины дважды было прикрыто капюшоном – и плаща, и куртки. Но на губах появилась улыбка.
– Узнала?
– Узнала.
А потом и узнавать было уже не нужно. Потому что устоять мужчина не смог. И снова склонился к губам танцовщицы.
Дождь?
Гроза?
Тони это тоже было безразлично. Она закинула руки на шею мужчины – и скользнула под ткань плаща. Приникла к кожаной куртке, ощущая, как неровно, толчками, движутся под ней мышцы, запрокинула голову, отдаваясь новым ощущениям.
Свобода?
Да, свобода…
Каких усилий мужчине стоило ее отпустить? Разомкнуть руки?
Он и сам не знал. Но…
Здесь и сейчас было не место ни для слов, ни для поцелуев. А потому на плечи Тони легла тяжелая ткань плаща. Пока он еще не промок…
– Я провожу тебя.
– Нет.
– Я хочу.
– Я прошу…
Тони подняла руку и коснулась пальцем губ мужчины.
Не надо.
Не ходи за мной.
Я – не твоя, как это ни печально. Я люблю другого. А это…
Это просто безумие, но оно проходит. Уже почти прошло. И гроза прошла…
Она не знала, что понял мужчина, но настаивать он не стал. А вместо этого еще раз коснулся ее губ поцелуем. Уже легким, почти невесомым.
– Чудо…
Тони не ответила. Она накинула на лицо капюшон – и поспешила домой.
Чудо?
Сеньор, вы немножко перепутали слова. Не чудо.
Чудовище.
И ей хотелось уйти ДО того, как мужчина это обнаружит. Все же дар некроманта… проявленный дар некроманта…
Это – судьба.
* * *
Мужчина стоял и смотрел вслед девушке.
Совсем ребенок.
Вряд ли ей есть даже двадцать лет. И – куда он полезет?
Жизнь ей портить? Будь он сволочью и эгоистом, было бы намного проще. А он… второй раз судьба сталкивает их. И второй раз…
Не удержался! И сейчас… и третий раз не удержался бы. Руки помнили шелковистость волос под пальцами, губы до сих пор горели от ее поцелуя…
Почему она себя так повела?
Первый раз – понятно. А сейчас?
Мужчина задумчиво смотрел вдаль, не обращая внимания на дождь.
Как странно складывается судьба. Как причудливо и хаотично… кто же ты, незнакомка? Я знаю о тебе так много, я знаю, какие у тебя удивленные и глубокие глаза, я знаю, как ты улыбаешься, я узнаю твой голос среди тысяч других голосов. Но я не знаю твоего имени, адреса…
Я даже не знаю, увижусь ли с тобой еще хоть раз в жизни?
И все же, здесь и сейчас – я пьян от счастья. Так странно…
* * *
У себя в комнате Тони упала на кровать и раскинула руки.
И что это на нее нашло такое?
Танцевать под дождем?
О, это как раз неудивительно! Она постоянно живет под гнетом приличий, рано или поздно она обязана где-то сорваться. Долорес рассказывала, давно, когда она была еще молоденькой и даже пыталась семью создать, ее так утомляли окружающие…
Ведьма уходила на весь день в лес, за грибами и ягодами, забиралась в самую чащу, сидела на поляне – и просто орала.
В голос!
Так, что деревья качались и листва облетала. Вот – довели!
Тони тоже довели – и она сорвалась. Тем более гроза! Это так восхитительно!
А вот каким образом судьба столкнула ее с тем же самым мужчиной? Снова? И как он узнал… хотя это – глупый вопрос. Сложно было бы не узнать. Танец человека весьма характерен. Как почерк, как отпечатки пальцев, недаром сорок человек спляшут – не интересно, а сорок первый выйдет – и все ахнут.
В этом как раз ничего удивительного нет. Что судьба их вот так столкнула…
Может, она и раньше сталкивала, просто они друг друга не узнали. Но если так – у мужчины преимущество. Он видел лицо Антонии. А вот она его до сих пор не знает.
У девушки вырвался нервный смешок.
Так хоть бы в кровати с незнакомцем не оказаться, а то вовсе уж весело будет. Постель не повод для знакомства. В буквальном смысле.
Впрочем…
Странно одно.
Она – маг смерти, проявленный. Активный, действующий, и никакой защиты на ней не было. А мужчина целовал ее, словно так и надо было. Хотя она сама видела, как дрожала тетка рядом с Риалоном. По идее, рядом с Тони сейчас должно быть нечто похожее.
Хотя…
Долорес не нервничала.