Нет, не хотелось ей этого делать. Совершенно не хотелось. Но…
Браслет лежал на перчатке. Красивый, светло-голубой, из крупных неровных бусин на ленте… Тони решительно выдохнула, протянула руку и взяла его. И сжала в ладони.
Темнота накатила сразу же.
Вот девушка. Да, та самая. Волосы уложены в затейливую прическу. На лице странная смесь чувств – хотя почему странная? Обманутые надежды, горечь, тоска, решимость…
– Ты говорил, мы будем вместе!
Мужчина морщится. Недовольно и даже чуточку с отвращением. Красивый мужчина, на вид ему лет тридцать, может, даже меньше. Такая… очень мужская красота. Чуточку грубоватые черты лица, высокий рост, растрепанные ветром черные волосы, громадные синие глаза – бабы от таких картинок млеют. И одет он намного лучше девушки.
– Допустим… это было давно.
– Ты обещал!
– Катрина, чего ты от меня хочешь?
– Ты женишься!!! Это нечестно, нечестно!!!
– Потому что я женюсь не на тебе? Так бывает. Прими это и давай расстанемся друзьями.
Девушка топает ногой, глаза горят гневом.
– Ты лгал мне! Ты меня соблазнил…
– Какой слог! Не забывай – сейчас иные времена. Найдешь еще себе идиота, который женится, только не спи с ним до свадьбы. Кто будет покупать корову, если молоко можно получать бесплатно?
Девушка прищуривается.
– Ты.
– Я?
– Да, ты. Тебе придется жениться на мне.
– И почему же?
– Я беременна!
Тони в своем видении знает, что девушка врет. Но мужчина не в курсе. Его лицо искажает гнев.
– ЧТО?!
– Я – беременна!
– Так избавься от этого ублюдка!
– ЧТО?! – теперь наступает очередь девушки кричать. – Как ты смеешь?! Это твой ребенок, слышишь, ТВОЙ!!! Интересно, как это понравится твоему будущему тестю?!
Лицо мужчины искажается гневом.
– Ты никому ничего не скажешь!
– Правда, Аугусто?!
– Ты…
– И скажу, и покажу! Думаю, им это будет очень интересно!
Удар отбрасывает девушку в сторону. Нога подворачивается, она задевает головой о скамейку… даже не совсем головой, скорее, затылком. Глаза стекленеют.
Мужчина наклоняется к ней.
– Катрина… Творец!
Катрина безнадежно мертва. Мужчина оглядывается и тащит ее в кусты. И достает из кармана нечто… Тони так и не разглядела, что именно. Ее выбросило из видения.
– М-да…
Убийство. Это понятно. А вот что дальше-то с этим делать?
Советоваться Тони отправилась к сеньоре Луисе. Та думала недолго и положила перед Тони перо и лист бумаги.
– Пиши.
– Что писать?
– Правду. Почти. Я, аноним, прогуливаясь вместе с замужней дамой около пруда с лебедями, заметил подозрительную активность. Дальше описываешь все, что видела и слышала. И приписка – прошу меня не искать, все равно все отрицать буду. Потому как у дамы супруг ревнивый, а свекровь и вообще может поспорить характером с драконами прошлого.
– Я не думала…
– Ничего страшного. Считай, что за тебя подумала я. Договорились?
– Отлично!
И Тони принялась писать. Потом сеньора Луиса сама положила письмо в конверт, заклеила…
– Сегодня в почтовый ящик брошу. Общий, на углу.
– Спасибо, – искренне сказала Тони.
– Не за что. Сходишь со мной на распродажу? Завтра вечером?
– Конечно!
* * *
– Тан Эрнесто, вы уверены?
– Более чем. Сеньор Серхио, я ручаюсь своей репутацией, что ЭТО убийство совершено кем-то другим. Не нашим «горлохватом».
– Но…
– Похоже, да. Но только что похоже. В первых двух случаях горло у девушек словно бы съедено наполовину. А здесь человек просто вырезал кусок. Края раны совершенно разные, в первом случае словно проплавленные, кислотой разъеденные или чем-то в этом духе. А во втором случае – поработали ножом. Коротким, широким, скорее всего, это наваха. Вот и видно, где сам клинок заканчивается, смотрите, сеньор.
Сеньор Серхио вгляделся в тело на столе, преодолевая тошноту, и кивнул.
– Тан Риалон, благодарю вас.
– Не стоит благодарности, сеньор. Это моя работа. Ищите еще одного убийцу, который может быть даже не связан с первым, просто что-то видел или слышал…
Сеньор Серхио поклонился.
В своей области тан Риалон был великолепен. И к его советам стоило прислушаться.
* * *
– Антония, нам надо серьезно поговорить.
– Да, тетушка Розалия.
Вот поговорить было решительно некстати. Антония мечтала остаться одна в комнате, да и удрать. На распродажу, с сеньорой Луисой! Интересно же!
А тут душеспасительная беседа намечается?
Тьфу!
Но ритана Розалия не собиралась спасать чьи-то души.
– Тони, ты понимаешь, что это больше не должно повториться?
– Что именно? – искренне удивилась Тони, перебирая свои прегрешения.
Вроде бы ничего такого она с утра не сделала?
Да, сходили на рынок за овощами, причем сеньор Фарра начал учить Антонию разбираться и в рыбе, и в пряностях – авось да пригодится?
Вернулись домой, потом Тони посидела часок, поучила молитвы, позавтракала со всеми, а к завтраку заявились этот… Риалон. И Эудженио!
И опять пригласили девушек на прогулку.
Эудженио уверял, что обязан загладить вину, хотя в чем он мог быть виноват? Он же не знал, что какой-то идиот решит прирезать у пруда свою любовницу?
Письмо ушло утром, и завтра уже будет на месте, в полиции… интересно, найдут ли они убийцу? Хотя Антония вряд ли когда об этом узнает.
Но на прогулку ехать пришлось. И кусать губы.
Эудженио в этот раз с Альбой не уединялся – не то время, не то место. Вся компания гуляла вчетвером, и Тони с трудом сдерживалась, когда любимый мужчина то наклонялся к ручке Альбы, то срывал ей цветок, то…
Почему он не понимает?!
Его счастье – ОНА! Антония!
Не Альба, нет! А он…
Почему он ее не видит?!
Зато она все отлично видит… что больнее? Не видеть любимого – или видеть его постоянно, ухаживающим за другой женщиной?
Все больно!
Вернулись домой, пообедали, и Тони до вечера учила молитвы.