Кристин, дочь Лавранса - читать онлайн книгу. Автор: Сигрид Унсет cтр.№ 279

Так не спрашивай нас, Кристин, дочь Лавранса, – нас, которые видели, как он любил тебя и чем ты воздала ему за его любовь, – каким слухам о тебе мы можем поверить.

Кристин поникла головой. Епископу не удалось добиться от нее ни слова больше – она перестала отвечать на его вопросы.

Тогда господин Халвард поднялся со своего места. Рядом с алтарным возвышением находилась маленькая дверь, которая вела в отгороженную часть галереи позади хоров. Половина ее служила ризницей, а вторая половина была предназначена для прокаженных, которые стояли там во время службы, не смешиваясь с остальными прихожанами, и принимали просфору через маленькие круглые отверстия, проделанные в перегородке. Но в приходе уже много лет не было ни одного больного проказой.

– Быть может, тебе лучше подождать здесь, Кристин, пока прихожане соберутся к обедне. А потом ты пойдешь восвояси; однако мне хотелось бы еще раз побеседовать с тобой.

Кристин снова поклонилась епископу.

– Если вы дозволите, достопочтенный господин, я хотела бы сразу воротиться домой.

– Как тебе угодно, Кристин, дочь Лавранса! Да оградит тебя Господь, женщина! Коли ты невиновна, твоими заступниками будут сам Всевышний и его угодники, покровители здешней церкви, святые Улав и Томас, принявшие смерть за справедливость.

Кристин снова склонилась в поклоне перед епископом, а потом через ризницу вышла на церковный двор.

Маленькая неподвижная фигурка в новом красном кафтане одиноко маячила посреди двора. Мюнан на мгновение повернул к матери бледное лицо с огромными испуганными глазами.

Сыновья… Она совсем забыла о них. Словно при вспышке зарницы, увидела она стайку своих сыновей, весь этот последний год теснившихся где-то на обочине ее жизни, сбившихся в кучку, словно застигнутый грозой табун, испуганных, настороженных, далеких от нее, пока она корчилась в последних, предсмертных судорогах своей страсти. Что они поняли, что они передумали, что они выстрадали, пока она отдавалась своему безумию?.. Что будет с ними теперь?..

Она сжала в своей руке шершавый кулачок Мюнана. Малыш смотрел прямо перед собой; его губы дрогнули, но он продолжал высоко держать голову.

Рука об руку с сыном Кристин, дочь Лавранса, пересекла кладбище и вышла на церковный холм. Она думала о своих сыновьях, и ей казалось, что она вот-вот сломится и рухнет на землю… Под звон колоколов к дверям церкви стекались прихожане.

Когда-то она слышала сагу о человеке, в тело которого вонзилось такое множество копий, что он и мертвый не мог повалиться на землю. Так и она продолжала двигаться вперед, не в силах упасть под взглядом всех впившихся в нее глаз.

Мать с ребенком вошли в верхнюю горницу. Сыновья стояли кучкой вокруг Бьёргюльфа, который сидел у стола. Ноккве, самый высокий из них, положил руку на плечо полуслепого юноши. Кристин посмотрела в узкое смуглое и голубоглазое лицо своего первенца с мягким темным пушком над яркими губами.

– Вам уже все известно? – спокойно спросила она и направилась прямо к сыновьям.

– Да, – за всех ответил Ноккве. – Гюнхильд была в церкви.

Кристин стояла молча. Юноши снова устремили взор на старшего брата. Тогда мать спросила:

– Вы знали прежде, о чем шепчутся в поселке… про меня и Ульва, сына Халдора?

Ивар, сын Эрленда, живо обернулся к матери:

– Кабы это было так, неужто вы думаете, матушка, что до вас не дошла бы весть о том, как поступили ваши сыновья? Я у каждого отбил бы охоту позорить мою мать и называть ее любодейкой – хотя бы я и знал, что это правда…

Кристин сказала в тоске:

– Я не ведаю, сыны мои, что думали вы обо всем совершившемся здесь в этот последний год.

Сыновья молчали. Тогда Бьёргюльф поднял голову, обратив к матери свои безжизненные глаза:

– Иисусе Христе, матушка, что могли мы думать в этот год и во все прежние годы! Легко ли нам было взять в толк, что нам следует думать?!

– В самом деле, матушка, – поддержал его Ноккве. – Должно быть, мне следовало поговорить с вами… Но мы не осмеливались к вам подступиться… А когда вы окрестили меньшого брата так, словно отца уже нет в живых… – Он осекся, взволнованно взмахнув рукой.

– И вы, и отец позабыли обо всем, кроме вашей распри, – подхватил Бьёргюльф. – Вы и не приметили, как мы стали взрослыми. Ни разу не вспомнили вы о тех, кто стоял меж вами и истекал кровью под ударами ваших мечей…

Он вскочил. Ноккве вновь положил руку ему на плечо. И Кристин увидела – это правда: они взрослые мужчины. И ей почудилось, будто она стоит перед ними нагая, будто она сама бесстыдно открыла детям свою наготу…

Так вот что привелось им увидеть в годы отрочества: родители старились, горячность юности была им вовсе не к лицу, но они не сумели встретить старость достойно и красиво…

И вдруг тишину прорезал детский вопль. Мюнан в отчаянном страхе закричал:

– Матушка!.. Они придут сюда и уведут тебя в тюрьму? Они уведут от нас нашу мать…

Он обвил мать ручонками, уткнувшись лицом в ее платье. Кристин прижала плачущего сына к себе и, не выпуская его из объятий, опустилась на скамью. Она пыталась успокоить ребенка:

– Малыш, милый мой, не плачь…

– Никто не посмеет увести нашу мать. – Гэуте подошел к младшему брату и дотронулся до его плеча. – Не плачь… Они ничего не посмеют ей сделать. Крепись, Мюнан… Ужели ты не понимаешь, брат, что мы не дадим в обиду нашу мать?

Кристин сидела, прижимая ребенка к груди, – казалось, слезы мальчика растопили ее душу.

Тогда заговорил Лавранс – его щеки пылали горячечным румянцем:

– Ну так как же, как мы поступим, братья?

– Лишь только окончится служба, – заявил Ноккве, – мы пойдем в усадьбу священника и предложим выкуп за нашего родича. С этого нам должно начать. Согласны вы со мной, молодцы?

Бьёргюльф, Гэуте, Ивар и Скюле ответили: «Согласны». Кристин заметила:

– Ульв пролил кровь на кладбище. Вдобавок я должна найти способ очистить его и себя от клеветы. Все эти события столь серьезны, что вам, по вашей молодости, сыны мои, следовало бы испросить у старших совета, как надлежит действовать.

– У кого же, по-вашему, следует нам спросить совета? – произнес Ноккве с легкой насмешкой в голосе.

– Господин Сигюрд из Сюндбю – мой двоюродный брат по матери, – нерешительно сказала Кристин.

– Коли он доныне не вспоминал об этом родстве, – ответил, как прежде, молодой человек, – не пристало нам, сыновьям Эрленда, вымаливать у него помощь, когда мы попали в беду. Как вы находите, братья? Пусть мы еще не достигли совершеннолетия, однако оружием мы способны владеть – по крайней мере, пятеро из нас…

– Сыны мои, – сказала Кристин, – в этом деле вам ничего не добиться с помощью оружия.