История Средиземноморского побережья - читать онлайн книгу. Автор: Эрнл Брэдфорд cтр.№ 116

Самая долгая и упорная осада Гибралтара – сравнимая с осадой турками Мальты – началась в 1779 году и тянулась больше трех лет. Для военных историков интересны артиллерийские эксперименты обеих сторон, ставшие предвестниками современной эры исследований артиллерии и баллистики. Испанцы получили возможность напасть на крепость, поскольку силы англичан в это время были скованы американской революцией. Представлялось маловероятным, что англичане смогут выделить людей и корабли для постоянного подкрепления гарнизона. В действительности имела место классическая осада, где осажденные держались благодаря смелости, силе духа и собственной изобретательности против превосходящих сил противника. За время осады произошло несколько известных драматических инцидентов. Так, капер «Бак» под командованием капитана Фагга пробился в гавань сквозь линии испанских военных кораблей, а адмирал сэр Джордж Родни разгромил испанский флот и доставил осажденным подкрепление и запасы в тот момент, когда казалось, что все потеряно. Среди его мичманов был принц Уильям, будущий английский король Вильгельм IV. Осада продолжилась в 1780 году атаками испанских брандеров, многочисленными столкновениями в море, прибытием еще одной британской эскадры и успешной вылазкой гарнизона, в которой были уничтожены осадные сооружения с сухопутной стороны Скалы.

Интересная деталь осады, указывающая на то, что современная эра «тотальной» войны – переписка, которая регулярно велась между британским правителем, генералом сэром Джорджем Элиотом, и его противником герцогом де Крильоном. На третьем году осады де Крильон написал Элиоту: «Ваше превосходительство, позвольте мне предложить вам несколько пустячков к вашему столу, которые вам, несомненно, нужны, поскольку, как мне известно, вы питаетесь только овощами. Буду рад узнать, что именно вы предпочитаете. Я также хотел бы добавить несколько куропаток для джентльменов из вашей свиты».

В ответ на это – причем тон письма напоминает переписку, которая велась между Саладином и его европейскими противниками несколькими веками ранее, – генерал Элиот написал: «Тысяча благодарностей, ваше превосходительство, за превосходный дар из фруктов и мяса птицы. Должен признать, что он заставил меня нарушить собственное решение, принятое еще в начале войны, есть только то, что едят мои товарищи. Здесь можно купить все, что угодно, если можешь себе это позволить. Поэтому я хотел бы просить вас впредь не осыпать меня милостями, которыми я не могу насладиться. У нас достаточно овощей. Англичанин привычен к сельскому хозяйству, которым занимается в свободное время даже здесь».

Несмотря на обмен старомодными любезностями, осада была тяжелой. В гарнизоне свирепствовала цинга, потери обеих сторон от обстрелов были велики. Британцы ввели два технических новшества. Одно – изобретение лафета, допускавшего большой угол склонения орудия. Это позволило пушкарям вести огонь по осаждавшим их кораблям противника с точностью 93 процента на расстоянии 140 ярдов. Второе – усовершенствование метода каления ядра над железными решетками. Пушку заряжали таким образом, чтобы не допустить преждевременного выстрела. Идея использовать горячие ядра против деревянных судов сама по себе была не нова. Но она еще никогда не применялась с такой высокой эффективностью. В осаде Гибралтара она сыграла важную роль – помогла отразить атаку с моря в 1782 году.

Герцог де Крильон хорошо подготовился к тому, что он и его свита считали последним действием осады. Были специально построены и тщательно подготовлены десять кораблей, которые все полагали практически непотопляемыми. Их задача – бросить якорь у скалы-крепости и разнести выстрелами оборонительные сооружения. Корабли описаны Джоном Дринкуотером в «Истории последней осады Гибралтара». Они были «усилены – 6 или 7 футов толщиной… Сырые доски покрыты железом, пробкой и сырыми шкурами. На них устанавливались тяжелые металлические пушки, а сверху они были защищены скатом, чтобы снаряды соскальзывали в воду». Им следовали бросить якоря вблизи стен – на расстоянии половины дальности полета ядра. Впоследствии такие сооружения, естественно, стали бы удобными неподвижными мишенями, совершенно бесполезными против разрывных снарядов. Но следует помнить, что в те времена обе стороны использовали сплошные снаряды. Считалось, что пушечные ядра, выпущенные со скалы, не смогут пробить столь массивные сооружения. Атака началась 13 сентября, и сначала казалось, что «плавучие батареи» одержат верх там, где потерпели неудачу все предыдущие атаки. Но потом пушки со скалы начали вести тщательный редкий огонь калеными ядрами. К ночи «плавучие батареи» стали нести серьезный ущерб. От раскаленных ядер загорались защитные укрытия. Дуэль продолжалась всю ночь, и к полудню следующего дня все «плавучие батареи» или затонули, или сгорели. Если верить документам, сто пушек на скале сделали больше 8300 выстрелов.

Осада продолжалась еще несколько месяцев, но моральный дух осаждавших упал. В феврале следующего года было подписано перемирие. Герцог де Крильон признал, что противник ему не по зубам. Пятнадцатая осада Гибралтара завершилась. Последующая история скалы была небогата событиями. В разное время ходили слухи о грядущих нападениях испанцев или французов, но все они оказались беспочвенными. Британцы утвердили свое присутствие у Геркулесовых столбов, и тот факт, что они контролировали вход в Средиземное море, сам по себе являлся доказательством господства их флота на море. Впервые в истории судьба внутреннего моря определялась не большим морским сражением, а осадой.

Британскому господству был брошен вызов во время Наполеоновских войн – тогда Средиземноморье опять стало свидетелем столкновений между кораблями, сражений больших флотов и уничтожения большой армады. Во время борьбы между Францией и Англией с ее союзниками важность Гибралтара стала еще более очевидной. Англичане имеют все основания благословлять память сэра Джорджа Рука – роль скалы в Наполеоновских войнах имела первостепенное значение. Обладая этой базой, королевский флот смог запечатать вход в Средиземное море.

В XVIII, XIX и XX веках фортификационные сооружения и подземные галереи Гибралтара сильно увеличились, так что скала в действительности стала неприступной крепостью. Как писал в XIX веке американец А. Х. Филд в книге «Гибралтар», «все места, которые только можно было использовать, были заняты пушками, которые нередко обнаруживались в самых укромных уголках, среди гераней и цветов, с большими кучами ядер и снарядов рядом – некоторые из них имели гигантские размеры. Все они были поставлены в удобных местах, защищены от вражеского огня и готовы к использованию».

Гибралтарские маготы не являются, как раньше считали, потомками обезьян, оставшихся в Европе, когда морские ворота открылись и океанские воды хлынули в Средиземноморский бассейн. На скале не обнаружено окаменевших останков обезьян. Вероятно, их завезли римляне или мавры. Однако в одной пещере, что на северном краю скалы, сохранились свидетельства существования двух африканских млекопитающих, слона и носорога. Если не считать ввезенную флору – британцы и сегодня увлекаются садоводством и огородничеством, как и в дни генерала Элиота, – изоляция и голая поверхность этой странной скалы ограничили средиземноморскую растительность дикой оливой и пинией. Оба растения, по-видимому, произрастали здесь с тех самых пор, как первые мореплаватели останавливались у скалы, чтобы взглянуть на океан, за которым кончался мир.