За все, чем мы дорожим - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Полякова, Эрика Воронович cтр.№ 128

Увы, самопожертвования Чезаре было недостаточно. Официально Макэда был оправдан, но нападки на него продолжались до самой его смерти от сердечного приступа, три года спустя. Данте был вынужден вернуться к работе, чтобы помочь другу – и теперь уже они с Орианой попали в поле зрения спецслужб. Флёр была на гастролях, когда ее родителей арестовали по обвинению в шпионаже и казнили.

***

Габи обняла Флёр:

– Перестань, не надо. Я вижу, что тебе очень больно. Не мучай себя.

Флёр глубоко вздохнула:

– Знаешь… больно было пять лет назад.

– Чтобы такое зажило, пяти лет мало. Но теперь у тебя есть Жан с Леоном и я. И твои друзья из общины. И ученики. И пусть сюда летит хоть весь терранский флот, мы тебя этим палачам точно не отдадим.

Флёр прижалась к Габи. Кажется, впервые за их знакомство.

– Я это еще в космопорту поняла. Я же тем корсарам была никто, просто еще одна беженка, так – оплаченный груз. Но они так накинулись на того, кто пытался отнять доску… Тогда я, понятно, ничего не соображала, а уже потом вспомнила. И полковник Альенде, и община… меня здесь защищали с первого дня.

Габи осторожно гладила подругу по волосам.

– Ты искала защиты, и ты ее нашла. Не рискну говорить за других, но я тебя не брошу.

Давно

Томохиро Макэда часто повторял, что если у судьбы и есть чувство юмора, то этот юмор чернее черного. Когда отец негодовал, как это его, может быть, не всегда законопослушного, но уж точно лояльного Терре гражданина, могли заподозрить в шпионаже в пользу мятежной колонии, Томохиро делал самое непроницаемое выражение лица, на которое только был способен, и почтительно кивал. А внутренне горько усмехался. Для отца он всегда был не менее лояльным гражданином и вообще мирным аналитиком, для знакомых – просто богатым бездельником. Так полагали и спецслужбы, бросавшиеся обвинениями в шпионаже направо и налево, но не заметившие свою истинную цель. Потому что именно Томохиро не раз и не два сливал Сомбре ценную информацию. Конечно, не бесплатно, но, что уж тут скрывать, он симпатизировал колонии, которая сумела сказать Терре твердое «нет». Точнее, бывшей колонии – что бы там ни вещали государственные ресурсы, последнему терранскому ежу было понятно, что подчинить Сомбру можно, разве что заново ее завоевав. А этому мешал в том числе и Томохиро.

Он винил себя, что не смог помочь Чезаре. Но предоставить доказательства его невиновности значило обменять его жизнь на свою. А скорее всего – просто скормить спецслужбам не одну жертву, а две. Эта махина очень неохотно выпускала тех, кто попал в ее шестеренки, отец был редчайшим счастливым исключением. Да и то… До этой истории у него было прекрасное здоровье, он должен был прожить много дольше тех трех лет. Что ж, по крайней мере, он умер в своей постели, и сын и друзья смогли проститься с ним. Уже за это Томохиро был бесконечно благодарен Данте и Ориане. Но когда махина перемолола уже их – он попросту не успел вмешаться.

В определенных кругах информация разлетается быстрее скорости света, и Томохиро понял: это конец. Но если Данте и Ориана, скорее всего, уже мертвы, остается еще Эмилия. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы погибла и она. Томохиро знал, что родители сознательно ничего ей не рассказывали – но он точно так же знал, что объяснить это спецслужбам будет невозможно. Значит, надо бежать. Куда – он не раздумывал и минуты. Он уже не раз помогал Сомбре – так пусть она единственный раз поможет ему.

Эмилия вместе с еще несколькими молодыми певицами была в гастрольном туре. Как раз сегодня у них должен был пройти последний концерт. И Томохиро понимал, что после этого концерта Эмилию почти гарантированно встретят дома. Надо опередить. Ну что ж, не в первый раз. Сделав пару нужных звонков, Томохиро направился к театру.

Проникнуть в гримерку в антракте не составило труда. Томохиро давно привык жонглировать всевозможными удостоверениями, но обаятельного японца с букетом хризантем, вероятно, сочли восторженным, но вменяемым поклонником и пропустили без лишних вопросов. Отозвав Эмилию в сторону, Томохиро быстро проговорил:

– Объяснять некогда. Все очень плохо. Верь мне и слушай меня. Родителей ты уже не увидишь. Сейчас мы быстро едем к тебе домой, ты берешь самое необходимое, и мы улетаем. Навсегда.

Эмилия только ошарашенно кивнула. По широко распахнутым глазам было видно, что она все поняла правильно, но слишком потрясена, чтобы ответить. Томохиро вывел ее через служебный вход, шепнув тому охраннику, который впустил его, что госпожа Росси плохо себя чувствует и в финале концерта не выйдет, и погнал машину переулками к ее дому. Надо сказать, охраннику он почти не соврал – Эмилия едва переставляла ноги и была бледнее мела, ее явно пошатывало. Томохиро дал ей пакетик витаминного коктейля – она молча выпила, не задумываясь, что это такое. Но вроде бы немного собралась с силами.

– Пять минут. Только самое необходимое. Я жду здесь и не глушу двигатель.

Когда Эмилия снова появилась в дверях, Томохиро схватился за голову. На ней было все то же концертное платье и туфли на каблуках, разве что волосы она распустила. А кофр в ее руках был ему прекрасно знаком – там лежала доска для сёги, которую отец когда-то подарил Данте. И что-то ему подсказывало, что вряд ли среди фишек запрятана зубная щетка. Ладно, главное – убраться отсюда, остальное решаемо.

На выезде из города Томохиро заехал в гипермаркет. Велел Эмилии сидеть в машине, поднял затемнение стекол до предела и понесся в отдел одежды. Глаз у него был наметанный, так что нужный размер он уже успел определить. Заодно прихватил небольшую дорожную косметичку – хватит, чтобы приводить себя в порядок в перелете. Вернувшись, он бросил на заднее сиденье пакет:

– Переодевайся. А то в этом платье ты пройдешь ровно до первого умного безопасника, а умных там много. Должно подойти. Я не смотрю.

Он действительно демонстративно уткнулся в комм, тем более что надо было прикинуть маршрут и договориться с нужными людьми о нужных действиях. Но Эмилия, похоже, не заметила бы, даже если бы он пялился на нее в упор. Она молча изучила содержимое пакета и молча принялась переодеваться. Проявляя, надо сказать, чудеса гибкости – машина была не из просторных.

– Готово, – это было первое слово, которое она произнесла с момента их встречи.

Томохиро обернулся. В простых джинсах, белой футболке и кроссовках, с распущенными волосами и без макияжа Эмилия больше походила на студентку, собравшуюся на каникулы со своим парнем (Томохиро сам выглядел значительно младше своих тридцати семи), чем на оперную диву. Что и требовалось.

Уже в шаттле, прежде чем стартовать на транзитную станцию, где поменьше спрашивают о прибывших и побольше любят деньги, Томохиро позвонил еще одному «богатому бездельнику», официально просто не вылезавшему из публичных домов, а реально, конечно, делавшему там свои дела. И не только свои. Услышав новость, что вот буквально сейчас возникла пьяная драка, в которой погибла проститутка с Леханы, Томохиро недобро усмехнулся. Он знал своего друга и знал, что драка точно возникла не сама собой. Пока все шло как надо. Эмилия должна исчезнуть, и исчезнуть убедительно. Хотя бы на первое время, потом – уже неважно.