Колдовской апрель - читать онлайн книгу. Автор: Элизабет фон Арним cтр.№ 20

На этот раз они обе заметили, что их расположение осталось, мягко говоря, без ответа.

– Если б мы не пребывали в раю, – спокойно сообщила миссис Уилкинс, – то я бы сказала, что к нам отнеслись с пренебрежением, но поскольку здесь никто никого не унижает, то, безусловно, не унизили и нас.

– Может, она несчастна, – сказала миссис Арбатнот.

– Что бы с ней ни происходило, здесь она это преодолеет, – с уверенностью сказала миссис Уилкинс.

– Мы должны попытаться ей помочь, – заметила миссис Арбатнот.

– О, но в раю никто никому не помогает. Это конечная станция. Ты не можешь здесь стараться кем-то быть или что-то сделать. Ты просто есть.

Что ж, миссис Арбатнот решила не пускаться в дискуссию по этому вопросу – не здесь и не сейчас. Она знала, что викарий не одобрил бы слова Лотти, счел бы их легкомысленными, если не богохульными. Ах, каким старым отсюда казался викарий – старый, старый викарий…

Они сошли с тропы и стали спускаться по оливковым террасам, все ниже и ниже, где там, в самом низу, теплое сонное море нежно плескалось среди скал. Возле самой воды росла сосна, и они сели под ней, всего в нескольких ярдах от них лежала зеленым брюхом вверх брошенная рыбацкая лодка. У их ног тихонько ворочалось море. Они прищурились, стараясь из тени дерева разглядеть хоть что-то на сияющем свету. Они вдыхали горячий аромат сосновых иголок и растущего среди камней дикого чабреца, к которым примешивался медовый запах разогретых солнцем ирисов, окутывавший их лица. Миссис Уилкинс сняла туфли и чулки и опустила ноги в воду. Понаблюдав за ней с минуту, миссис Арбатнот сделала то же самое. Теперь их счастье было абсолютным. Мужья ни за что бы их не узнали. Они замолчали. Они перестали упоминать рай. Они просто впитывали в себя все окружающее.

А в это время леди Каролина, сидя на парапете, размышляла о своей ситуации. Этот верхний сад был очарователен, но расположен так, что ее уединение в любой момент могло быть нарушено. Любой мог заявиться в сад, потому что двери и холла, и столовой открывались прямо сюда. Но возможно, подумала леди Каролина, она сможет организовать все так, что сад останется исключительно за ней. В полном распоряжении миссис Фишер были усаженная восхитительными цветами крепостная стена и башня, не говоря уж о том, что она заграбастала единственную по-настоящему красивую комнату. Оригиналкам места для прогулок тоже было достаточно – она лично видела еще два небольших сада, да и сама гора, на которой стоял замок, представляла собою огромный сад с дорожками и скамейками. Так с чего бы этому местечку не принадлежать только ей? Ей здесь нравилось, нравилось больше всего. Здесь и иудино дерево, и похожая на зонтик пиния, фрезии и лилии, расцветающий розовым тамариск, здесь есть удобный низкий парапет для сидения, и на три стороны света открываются потрясающие виды: на востоке залив и горы; на севере, за бухтой с чистой и спокойной изумрудной водой – деревня и холмы, усеянные маленькими белыми домиками и апельсиновыми рощами; на западе – полоска земли, связывающая Сан-Сальваторе с материком, а за нею – открытое мо-ре и береговая линия, простирающаяся от Генуи до скрытой в голубом мареве Франции. Да, она определенно хотела закрепить это место за собой. Было бы разумнее всего, если б каждая имела свое определенное место. Для ее комфорта было важно оставаться отдельно от других, иметь возможность быть одной, чтобы никто с нею не заговаривал. И для других это тоже должно оказаться лучшим вариантом. Почему нужно сбиваться в стадо? Этого и в Англии хватает, со всеми родственниками и друзьями – о, сколько же их! – и они только и делают, что постоянно давят, давят. Она успешно избавилась от них на четыре недели, и совершенно ни к чему собираться в кучу с людьми, которые вообще друг к другу никакого отношения не имеют.

Она закурила. До чего же хорошо и спокойно! Эти две отправились на прогулку. Миссис Фишер нигде видно не было. Как же приятно!

Как раз когда она полной грудью вдохнула покой и безопасность, кто-то вышел через застекленную дверь. Это ведь не миссис Фишер вознамерилась посидеть с нею рядом? У миссис Фишер есть ее крепостная стена. Если уж она ее захватила, так пусть там и остается. Ужасно утомительно, если она вдруг помимо своей стены и гостиной захочет обосноваться и в этом садике.

Но это была не миссис Фишер, а кухарка.

Леди Каролина нахмурилась. Ей что, и впредь придется заказывать еду? Пусть теперь этим занимается кто-то из тех особ, которые горазды размахивать руками.

Кухарка с растущим волнением следила за часами и ожидала в кухне распоряжений по поводу ланча – время шло, а она понятия не имела, что подавать, и в конце концов отправилась к миссис Фишер, которая немедленно отослала ее прочь. Тогда кухарка побродила по дому в поисках хозяйки, любой хозяйки, которая сказала бы ей, что приготовить, не обнаружила ни одной и наконец, руководимая Франческой, которая всегда знала, кто где, вышла к леди Каролине.

Кухарку нанял Доменико. Ее звали Костанцей, она была сестрой одного из его кузенов, того, который держал ресторанчик на площади. Когда у нее не было другой работы, она помогала брату на кухне и знала все сытные таинственные итальянские блюда, которые по будням любили заказывать работяги из Кастаньето, а по воскресеньям – приезжавшие сюда жители Медзаго. Она была тощая пятидесятилетняя старая дева; седовласая, шустрая, говорливая, она никогда не встречала никого прекраснее леди Каролины, о чем и сообщила Доменико, и Доменико с ней согласился, как и юный помощник Доменико по имени Джузеппе, который, кстати, приходился ему племянником, а еще девчонка Анджела, тоже его племянница, помогавшая Франческе, да и сама Франческа. Двух других дам, которые прибыли ночью и которых видели только Доменико и Франческа, они тоже сочли очень красивыми, но рядом со светловолосой юной дамой, той, которая приехала первой, они были словно скромные свечи по сравнению с электрическими лампочками, недавно появившимися в замке, словно жестяные умывальники в спальнях по сравнению с замечательной ванной комнатой, которую в свой последний визит обустроил хозяин.

Леди Каролина мрачно воззрилась на кухарку. Однако, как обычно, эта мрачность преобразовалась в восхитительную серьезность, и Костанца, молитвенно сложив руки, возблагодарила святых за счастье лицезреть подобие самой Мадонны.

Леди Каролина сердито осведомилась, что ей надобно, и Костанца, склонив на бок голову, вслушалась в музыку ее голоса. Помедлив в надежде, что чудная мелодия продлится, она все-таки сообщила, что хотела бы получить указания – она уже обращалась к матушке синьорины, но тщетно.

– Она мне не матушка, – гневно ответила леди Каролина, и гнев ее прозвучал как мелодичная жалоба несчастной сироты.

Костанца разразилась сочувствующими воплями. У нее тоже нет матушки…

Леди Каролина оборвала этот поток коротким сообщением, что ее мать жива и в Лондоне.

Костанца восславила Господа и всех святых за то, что юная леди пока не знает, каково это – остаться без матушки. Это такое горе, такое горе; но, несомненно, у юной леди уже есть муж.