Трёхочковый в сердце - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Навойчик cтр.№ 63

Ник начал с упражнений на пресс, которым когда-то так гордился, и который за последнее время безобразного питания и лежачего образа жизни, утратил былой лоск. Ещё в Штатах, тренер по физической подготовке объяснял ему элементарные принципы работы. Для развития мышечной силы, и комплексных физических качеств не нужно было тягать «стокилограммовые» штанги и гантели, работать можно и с собственным весом, если правильно подбирать упражнения. Поэтому его программа называлась «ПэНСэР», что в адекватном переводе означало порядок выполнения каждого подхода – пресс, ноги, спина, руки. Каждое упражнение должно было подходить для соответствующей группы мышц, а набор сетов, слегка видоизменяться в последующем новом круге. Конечно, существовало ещё куча различных методик и видов спортивных тренировок разнообразных направленностей, но сегодня Нику лучше всего подходила именно эта. Ему не нужен был дополнительный инвентарь, набор блинов и грифов, только его собственное тело и пол, на который всегда можно положиться. Элементарные складывания сменились подобием приседаний, в достаточно вольном исполнении, затем упражнение для спины и, конечно же, отжимания. Ник делал каждый подход до отказа, забывая, что пропустив столько времени нарушает главный принцип – адекватности нагрузки. Он тяжело дышал, достаточно быстро вспотел, и чувствовал мелкий тремор в мышцах уже на втором круге. Его организм был полностью растренирован, но Ник так соскучился по этому ощущению, что забыл о всякой осторожности, даже сломанная и всё ещё заживающая рука, стреляющая нарастающими импульсами боли, не была существенной помехой. Скручивания, подъёмы ног, разнообразные планки, широкие отжимания и узкие, каждое упражнение выполнялось, пока сгорающие в молочной кислоте мышцы, изголодавшиеся по кислороду, просто отказывались разгибаться, или держаться на весу. Ник падал на пол, глубоко дыша и считая до двадцати, а затем, переворачиваясь, брался за следующее. К концу пятого круга, руки подвели его, не способные выпрямится из-за схватившей их судороги. Почему-то Надя решила зайти в комнату именно в момент его слабости, а не торжества упорства над ограниченностью возможностей и сил.

– Ты с ума сошёл, что ты делаешь, с тобой всё в порядке?! – она тут же кинулась к Нику, осматривая его на предмет травм, пытаясь поднять того с пола.

– Всё хорошо, я просто занимался. – Ник перевернулся на спину, он всё ещё не мог отдышаться, руки и ноги сводило от усталости, всё тело тряслось, липкий пот стекал на ковёр.

– Что это за занятия, сплошная каторга, ты же мог пораниться! – Надя не унималась, забывая, что из них двоих именно она стояла в комнате, в спортивной форме, и говорила о вреде физических упражнений.

– Если только мозоль от просиживания на стуле, или пролежни себе заработать. Ты забыла, что я в прошлом занимался этим профессионально и на постоянной основе. – Нику было слишком хорошо на душе, чтобы спорить.

– Да?! И посмотри к чему тебя это привело! – настроение улетучилось быстрее, чем Надя успела спохватиться, что ляпнула, и тоном совершенно не уместным в контексте утренней беседы, – Прости, не то хотела сказать. Я имела ввиду, что у тебя рука ещё не зажила, и твой такой порыв мог…

Ник перебил её прежде, чем она успела оправдаться, или выкрутиться, потому что «слово не воробей», и ничто не воробей, кроме, ну вы поняли.

– Не хочу применять ещё одну тавтологию, но вообще-то моя рука твоих рук дело, тренировки тут не причём. И не ты ли мне, не давеча как, предлагала вернуться в большой спорт, считай, что я начал с сегодняшнего дня.

– Я же извинилась, чего ты сразу взъелся? О тебе тут заботиться пытаются, а ты ведёшь себя как последнее хамло! – Ник всегда поражался как ей удавалось сделать его виноватым, даже если ответственность лежала на ней, и тем более в те случаи, когда он и рта не успевал раскрыть.

– Приношу свои извинения, ты конечно же желала мне только лучшего.

– Спасибо, я подумаю прощать тебя или нет.

– А завтрак сделаешь? Все эти физические нагрузки пробуждают аппетит. – Ник не стал говорить, что ещё в нём пробуждается перед завтраком, момент был не подходящий, никто не режет синий провод, обезвреживая бомбу, если после обрезания красного, та не рванула.

– Ты в душ, я на кухню, не хочу вдыхать аромат утреннего кофе вместе с твоим трудовым потом.

Через двадцать минут, свежие и чистые они сидели за столом, уплетая кашу, омлет и тосты с сыром и ветчиной. По кухне разносился запах свежемолотого и приготовленного кофе, без которого Надя не мыслила начала дня. Она явно торопилась, поковырявшись в каше и надкусив бутерброд, отпила немного из чашки, и засобиралась прочь.

– Ты куда-то спешишь? – Ник ни разу не видел её такой, обычно, в это время она влетала в его квартиру поднимая всё с ног на голову, а не наоборот.

– Мне надо домой, вещи поменять, привести себя в порядок, и всё в этом духе.

– Какие проблемы, мои вещи ты примерила уже вчера, а накраситься можешь у меня, ванная в твоём распоряжении.

– Тебя хлебом не корми, дай поглумиться. Я, вообще-то, серьёзно говорила, родители наверняка волнуются, я же их не предупреждала вчера, что не приду.

– Ты не говорила, что живёшь с родителями. а они знают к кому бегает их дочь каждую свободную минуту? – Ник не пытался её задержать, просто подробности Надиной жизни редко всплывали в разговорах, и любопытство тут брало верх.

– Допустим, я и не живу, от этого они не перестают меньше за меня беспокоится, а домой мне действительно надо.

– Только не говори, что стесняешься пользоваться уборной в моём присутствии. – он видел как сначала загорелись её уши, а потом и всё лицо запылало как на Рождество.

– Что за бред, ты такую чушь порой несёшь, я же доступно объяснила, мне надо переодеться.

– Как скажешь, но если тебя никто не ждёт, то и спешить некуда, я прав? Может подбросишь меня по пути, хочу сходить в бассейн.

– Как? Куда? – Надя словно оторопела. – Без меня? Как ты себе это представляешь?

– Не волнуйся, справлюсь сам, тем более я хотел нормально поплавать, а не плескаться в детском бассейне. А на обратном пути заберёшь меня, или попрошу родителей. Пойдёт?

– Ладно, уговорил. – Надя хотела бы показательно и презрительно высказать ему своё веское «фи», да не успела, или не сочла нужным, – а как ты собираешься плавать, ты умеешь?

– Не волнуйся, говорят, что плавание, как и езда на велосипеде, единственные навыки, которым нельзя разучиться, даже если провалялся в коме несколько лет, напрочь забыл даже то как тебя зовут и разучился ходить.

– Это ужасно, не говори так! – Надя замахнулась на него в наполовину дурашливом, наполовину серьёзном порыве, она терпеть не могла когда Ник заводил разговоры о смерти, увечьях и прочих не радостях жизни, что в корне не вязалось с волонтёрской работой которой ей приходилось заниматься сейчас.

– Не вопрос, так как, подбросишь, я быстро соберусь?

Надя кивнула. Вскоре, они уже ехали к ближайшему фитнес-центру. Ник старался не показывать проступающее волнение. С момента той аварии на отдыхе, ему не приходилось находиться в тесном обществе других людей одному, с ним всегда рядом были врачи, родители или Надя. Походы в магазин не в счёт, там на него конечно тоже пялились, но это были скользящие и скорее осуждающие взгляды, которыми прохожие так часто подчивают алкоголиков и бомжей. Ник старался не задерживаться на этой мысли, его задачей было как раз преодолеть возникающие неуверенность, стеснение, дискомфорт, чтобы вернуть себя в привычное русло жизни и двигаться дальше. Невольно, он всё таки признал, что Надя оказалась права, может вылечиться ему и не удалось, но дело сдвинулось с мёртвой точки, хотя сложно судить по одному дню.