Шпага д'Артаньяна, или Год спустя - читать онлайн книгу. Автор: Ораз Абдуразаков cтр.№ 171

– Кровью? – переспросил он побелевшими губами.

– Ну да, – вовсю разошёлся Маникан, вообразив, что Сент-Эньян принял наконец вызов и играет теперь роль Меркурия. – А что же, ты считаешь, раз ты бог, то тебе и кровь пустить нельзя, так?

– Что вы говорите?..

– То, что готов хоть сейчас отдать тебя на растерзание моим преторианцам или в цирк на потеху черни. Ты хоть и не христианин…

– Я?!

– Ну да, ты. Так вот, хоть ты и не последователь Иисуса из Назарета…

– Но уверяю вас, – вскричал Сент-Эньян, – я свято держусь церкви римской и апостольской!

– Ничего себе, – Нерон почесал затылок, – да-а, не скажу, как забавно мне слышать этакие речи от тебя, Меркурий, которого, признаться, с детства почитал наиболее симпатичным богом, чуть не приятелем. Да-а… слышал бы тебя папаша Юпитер – вот смеху было бы. Так ты, значит, переметнулся к Галилеянину, вестник олимпийцев?

– Маникан, – укоризненно молвил Сент-Эньян, – я же сказал, кажется, что не в духе. Идите лучше и поищите кого-нибудь другого, коли желаете попрактиковаться в драматургии и мифологии. Кстати, я только что видел «музыкального суперинтенданта» в костюме Гадеса – он-то вас оценит.

– Думаете? – с сомнением протянул император.

– Иначе и быть не может, – уверил его адъютант короля.

– Ну, что ж, пожалуй, хотя… нет, прежде вы откройте мне, чем озабочены: быть может, моей императорской власти достанет, чтобы рассеять печали, туманящие столь светлое чело.

– Увольте, сударь.

– Я настаиваю. Предупреждаю по-хорошему, граф: не открыв мне сию тайну, вы едва ли сможете рассчитывать сбыть меня господину Люлли с рук долой.

– О боже правый! Оставьте меня, а, господин де Маникан? – взмолился де Сент-Эньян.

– Теперь – ни за что. Я вижу, что вы страдаете, граф, а дворянский долг (вы не станете, надеюсь, отрицать принадлежность римского императора к дворянскому сословию) велит мне принять деятельное участие в облегчении вашей судьбы. Так доверьтесь мне.

– Вам?

– Да.

– И вы удалитесь?

– Немедленно, коли на то по-прежнему будет ваша воля.

– Договорились. Пожалуйста, – пожал плечами Сент-Эньян, – я только что имел глупость вызвать неудовольствие…

– Короля, наверное? – подхватил Маникан, от души хохоча. – И всего-то, дорогой мой? Но это же сущий пустяк, сударь: мы на маскараде, где каждый гневается не за себя, а за своего героя. А уж для вас, баловня судьбы…

– Не перебивайте, Маникан! – рассердился фаворит его величества. – Вы же сами умоляли меня открыться, а теперь…

– Вы правы, правы, умолкаю, – принял серьёзный вид Нерон.

– Так вот, не короля, как вы подумали, милостивый государь, а капитана его мушкетёров. Как вам это?

– Дела… – оторопел Маникан, мигом избавившись от улыбки, – как же это вас, сударь, угораздило вывести из себя добряка д’Артаньяна?

– Добряка?! – изумился Сент-Эньян.

– А то вы не знаете! – резонно заметил Маникан. – Да ведь граф ещё добродушнее меня, а это большая редкость. Спросите у кого угодно!

– Да я знаю, знаю, – смутился Сент-Эньян, – не понимаю, право, и сам, как это могло случиться, только между нами вышла размолвка.

– И вы тому причиной.

– Почему? – возмутился Меркурий.

– Как же иначе? – развёл руками Нерон. – Я никогда не поверю тому, что граф сам спровоцировал вас на ссору.

– Да и не было никакой ссоры.

– Тогда – на стычку.

– Это немного ближе к истине.

– Наверняка вы чем-то вызвали его на резкость.

– Возможно… – кивнул Сент-Эньян, холодея.

– Вот видите! – торжествующе воскликнул Маникан, поднимая обе руки. – Так что же?

– Я дважды отвлекал его от праздника по поручению короля, – признался бог.

– Дважды! – театрально простонал Нерон. Подумать только – дважды… И при этом хотите, несчастный, чтобы вас носили на руках? Да знаете ли вы, что посети вас безумная мысль не дважды, а лишь единожды оторвать меня не от этого даже восхитительного праздника, а просто от хорошего обеда, как вы немедленно удостоились бы моего приглашения прогуляться в ближайший лесок побеседовать о том о сём со шпагами в руках? А учитывая то, что у господина д’Артаньяна, безусловно, были куда более увлекательные планы на этот вечер, нежели просто налиться вином или нашпиговаться каплунами и креветками, то продолжению вашего бытия, сударь, можно только удивляться. Вместо того чтобы валяться где-нибудь кверху брюхом, вы имеете возможность сетовать на плохое отношение графа к вам – какая вопиющая неблагодарность!..

– Вы закончили? – устало осведомился Сент-Эньян.

– А что?

– Спросить хочу.

– Не стесняйтесь, граф, – улыбнулся Маникан, – я так и знал, что вам расхочется меня прогонять после первых же минут разговора.

– И не надейтесь. Только один вопрос, а потом… вы обещали.

– Ничего не поделаешь, – вздохнул Маникан, – слово есть слово. Так что вас интересует, сударь?

– Меня озадачили ваши собственные слова о том, что у графа были особые планы на вечер.

– Да я ничего и не знаю, – поджал губы Маникан, – могу только, подобно всем прочим, строить предположения.

– Занятно.

– Правда? Тогда слушайте мой силлогизм.

– Внимаю, господин де Маникан.

– Вы знаете, что граф объявил о своей помолвке с мадемуазель де Бальвур?

– Я… слышал об этом. Меня не было в тот вечер в Версале.

– Да, я помню, – усмехнулся император, – вы, скажу, многое пропустили из того, что не следовало бы пропускать такому человеку, как вы: восхитительную «Альцесту», трепещущего д’Эффиата, разгневанного принца, прекрасную пару в окружении цвета французского дворянства… Короче, вы сами, призвав на помощь лишь сотую часть своей фантазии, можете представить, с кем бы господину д’Артаньяну было много приятнее провести время, чем с мушкетёрами, созерцанием которых он и так избалован. Вы улавливаете мою мысль, не так ли?

– Кажется.

– Я так и думал. Так что не серчайте на графа, у которого вы, господин де Сент-Эньян, по всей видимости, и так уже в печёнках сидите; если же вы и впрямь ни в чём больше перед ним не провинились, я возьмусь, пожалуй, примирить вас в ближайшее время.

– Очень мило, а главное – щедро, сударь, – сухо отозвался Сент-Эньян, – поговорим об этом позже, если вас не затруднит.

– А…

– А сейчас – честь имею, – раскланялся де Сент-Эньян, покидая Нерона.

– Вот так всегда, – проворчал Маникан, – снова я один-одинёшенек, и это в то время, пока остальные любят, гневаются, свирепеют, ссорятся и боятся! Чёрт подери, скоро ли вернётся д’Артаньян?..