Черный воздух. Лучшие рассказы - читать онлайн книгу. Автор: Ким Стэнли Робинсон, Джонатан Стрэн cтр.№ 102

Оба рассмеялись, и Стелла смерила их недобрым взглядом.

– Да-да, именно, и нечего на нас так смотреть! Успокоишься, и все с тобой будет в порядке.

Ранними вечерами, возвращаясь домой, Алекс нередко заставал отца расхаживающим по кухне и говорящим – громко, встревоженно, зло, а маму – пытающейся хоть как-то его успокоить.

– С нами проделывают то же самое, что сделали с Риком Стоуном! Но за что?!

Когда Алекс затворял входную дверь, разговор прерывался. Однажды, нерешительно миновав тихий коридор и дойдя до кухни, он обнаружил родителей обнявшимися: отец, склонив голову, прятал лицо в коротких маминых волосах.

Подняв взгляд, отец разомкнул объятия и направился в кабинет, а проходя мимо, сказал:

– Алекс, мне нужна твоя помощь.

– Пожалуйста.

С порога отцовского кабинета Алекс, не понимая, что происходит, смотрел, как отец набивает снятыми с полок книгами большой мешок для грязного белья. Первые несколько томиков он швырнул в мешок, будто перепачканную одежду, но тут же вздохнул и принялся укладывать остальные аккуратно, деловито, стараясь на них не глядеть.

– В Кембридже, на Масс-аве ^[53], есть букинистический магазин. Книжная лавка Антонио.

– Ну да, знаю такой.

Несколько раз они заглядывали туда вместе.

– Так вот о чем я тебя попрошу. Снеси, пожалуйста, все это туда и продай Тони от моего имени, – сказал отец, окинув взглядом опустевшие полки. – Справишься?

– Справлюсь, конечно.

Пораженный, Алекс поднял с пола мешок. Вот, стало быть, до чего дело дошло… Отцовские книги! Не в силах заставить себя взглянуть в лицо отца, он вскинул мешок на плечо.

– Прямо сейчас и схожу, – неуверенно сказал он.

В коридоре к нему подошла мама. Приостановившись, она безмолвно, с благодарностью потрепала Алекса по плечу и скрылась за дверями кабинета.

Направившись на восток, в сторону университета, Алекс перешел через Чарльз по огромному стальному мосту. Под пролетами моста завывал ветер. На кембриджском берегу, предъявив пропуск, он опустил тяжелый мешок на землю и осмотрел содержимое. После скандального инцидента с пролитым шоколадом касаться отцовских книг ему было настрого запрещено, а сейчас добрых штук двадцать лежало в мешке – бери, открывай, листай, сколько хочешь. Многие оказались на иностранных языках, в основном на русском и греческом с их незнакомым, чужим алфавитом. Неужели люди вправду понимают такие буквы? Ну, если отец понимает, значит, ничего невозможного в этом нет.

Обследовав содержимое мешка, Алекс выбрал пару томов на английском, «Одиссею» и «Колосса Маруссийского», и сунул их в карманы пуховика. Отнесет на ледник, прочтет, а после продаст Антонио – возможно, с книгами из следующего мешка. Книг у отца в кабинете на много мешков еще хватит.

Ледник припорошило снежком, укрывшим оспины углублений, улегшимся ярко-белыми пятнами на северный бок каждого серака, каждого валуна. Заполненные снегом, узкие трещины белели на фоне серого хаоса. Когда снег укроет ледник целиком, трещин под ним не заметишь, и гулять здесь станет слишком рискованно. Сейчас же опаснее всего оставлять за собой явный след: мало ли, кто на него наткнется. Но это прогулке не помешает. Подняться наверх по одной из щебеночных гряд – и дело в шляпе.

Эти полосы щебня, тянувшиеся кверху, как железнодорожные насыпи, казались Алексу настоящим чудом: будто бульдозер, взобравшийся на огромный центральный язык ледника, сгреб в стороны обломки камней и прочий мусор, оставив на склоне идеально прямые полосы. На самом же деле природа обошлась здесь без всякой техники. Во время одной из вылазок на ледник вдвоем отец пробовал объяснить Алексу, как это происходит.

– Лед движется, и в середине движение быстрее, чем по краям, совсем как в ручье. Поэтому лежащие на поверхности камни со временем соскальзывают вниз, образуя подобные полосы.

– А отчего полос две?

Отец, пожав плечами, заглянул в сине-зеленые недра одной из расселин.

– А ты знаешь, что лазать сюда ни мне, ни тебе не следует?

Остановившись, Алекс осмотрел автомобильную шину, торчащую из щебенки. От грузовика, истерта до самого корда… Гореть будет, но очень уж надымит. Кроме нее, в ровной насыпи, среди песка и камней, нашлось еще кое-что интересное – пластиковые бутылки, кукла, цоколь от лампочки, телефон.

Его убежище оказалось целым и невредимым. Вытащив из карманов книги, он поставил их на скамью, подпер парой булыжников, обошел валун, огляделся. Низкое небо казалось мягкой перламутрово-серой простыней, подернутой плавными, едва различимыми волнами складок. В неярком свете ледник заиграл всеми своими красками – розоватым отливом диковинных снежных водорослей, лазурью сераков, всевозможными оттенками камня, яркими пятнышками случайного мусора, белизной множества снежных заплат. Миллион разноцветных мазков под оловянной облачной пеленой…

Скрип, скрип, скрип; треск, долгий раскатистый рокот. Могучий исполинский зверь шевельнулся во сне. Пройдясь по его спине, Алекс вернулся в укрытие и сел на скамью. Со склона дальней боковой морены посыпался щебень, в воздухе заклубилась бурая пыль.

Книги он прочитал. «Одиссея» оказалась странной, но интересной. Кое-что из этой истории Алекс знал по рассказам отца. «Колосс Маруссийский», несмотря на затянутость и многословие, его здорово позабавил: читая «Колосса», Алекс то и дело вспоминал дядюшку, способного превратить самое незначительное происшествие в уморительный монолог не меньше часа длиной. А как пересказал бы он историю о Стелле, взобравшейся на дуб! При этой мысли Алекс от души рассмеялся… вот только дядюшка сидел в тюрьме.

Устроившись на скамье поудобнее, Алекс читал, а время от времени прерывался, чтоб оглядеться. Когда рука замерзала, он перехватывал книгу другой, пряча замерзшую руку в карман пуховика. Когда обе руки синели от холода, он прятал книги среди камней под скамьей и отправлялся домой.

За первым мешком в лавку Антонио и прочие кембриджские магазинчики отправился еще мешок книг, и еще, и еще. И всякий раз Алекс, выбрав из предназначенного на продажу то, что покажется интересным, заменял выбранное книгами, прочитанными на леднике. А читая, мечтал спасти все книги до одной, заработать денег как-нибудь по-другому и когда-нибудь, в неопределенном будущем, но в подходящий момент, вернуть отцу утраченную библиотеку.

Со временем Стелла простила спасителя и вновь начала с радостью, с азартом гоняться за куском бечевки из конца в конец длинного, узенького коридора, юзом скользя по полу на повороте возле отцовского кабинета. Вспоминая точно такие же игры с Понго, готовым гоняться за чем угодно, все трое от души хохотали над Стеллой – особенно когда она вдруг останавливалась и принималась брезгливо, старательно вылизывать шерстку, как будто ни о каких буйных играх даже не помышляла.