Вторая жизнь Марины Цветаевой: письма к Анне Саакянц 1961 – 1975 годов - читать онлайн книгу. Автор: Ариадна Эфрон cтр.№ 136

Сердечный привет родителям!

Милая Анечка, как добрались со своим весенне-летним, цветно-грибным и щавелевым ассортиментом? У нас всё тот же ветер и всё та же несуразная погода — дождевые тучи бегут мимо, так что поливаем «Вашей» водой в ожидании воды небесной — или ясного неба и солнца. Как известно, сегодня должна прибыть Ася, готовимся как к цунами, крепим мачты и реи и подбадриваем друг друга энергичными восклицаниями. Что до Евгении Михайловны, та с раннего утра повесила амбарный замок на калитку и смылась в неизвестном направлении; кабы не убежденность в ее несгибаемой порядочности, то подумали бы, что она бежала к сестре в Польшу за «Элениумом». А вообще всё как всегда в руце Божьей. Будьте здоровой, будьте умницей, чего и себе желаем!

Целую Вас, привет сердечный маме.

Милый Рыжик, в Тарусе становится по-настоящему хорошо, поэтому если есть возможность и желание — приезжайте в следующую субботу; возьмите билеты на прямой автобус заранее, чтобы было местечко у окна, и «дуйте» прямо с работы, ничем не нагружайтесь, все тут есть: конечно, после этих слов сейчас же просьба привезти (если не трудно) губку для мытья (о чем уже просила Вас) — только не резиновую, а пенопластовую, в общем Вы знаете какую, и 20 пачек «Прибоя», которого здесь нет. Всё съедобное здесь имеется, так что ничего не везите, только самоё себя. Глотнете порцию тарусского воздуха перед Польшей и попрощаетесь с Тарусой и тарусянами — до скорого свидания (месяц пролетит быстро…). У меня что-то нет особого доверия к Вашему нынешнему польскому отдыху — боюсь, что больше устанете, чем отдохнете; а вообще-то, как всегда, всё в руце Божьей и всё должно в этой самой руце получиться как следует!

Вчера тут прошел наконец дождь, всё напоил, и всё кругом свежо и радостно, еще попадаются и грибы — но, может быть, Вы в этот приезд не станете «рыть землю носом», а просто поотдохнете и позагораете. Пока что солнечно, но не жарко, и красиво-красиво. А. А. убрала террасу, на которой теперь шикарно завтракаем и обедаем в благоухании жасмина. Да, А. А. просит Вам передать, что никаких клеенок из Польши тащить не надо, что они бывают тут и она обязательно сама купит, что ей надо. Меня тоже несколько удивил ее, такой не транспортабельный заказ, но я не вмешивалась, а тут она и сама догадалась, что зеленые клеенки произрастают и на отечественной территории и что тащить это из «загранки» — нелепо. На том и порешим.

Не завезли ли вы случайно мое письмо, то самое, присланное Вашей любовью Санечкой? Оно совершенно непонятно улетучилось. Начала читать «Дикое поле» ^[1144] — начало не обещает ничего хорошего, увы; а Ваше мнение?

Если Вам до отъезда сюда позвонит Екатерина Николаевна, то скажите ей, что приеду ее повидать числа 20-го июня (тогда уехала бы вместе с вами в понедельник). Если же она приедет после Вашей поездки в Тарусу, то тогда договоримся с Вами здесь о всех возможных вариантах нашей с ней встречи. Ибо и А. А. тоже надо побывать в конце месяца в Москве, и нам надо с ней как-то «совместиться». И, пожалуйста, попытайтесь узнать, что слышно с выходом маминых книжек, и не было ли постановления секретариата ССП относительно елабужского памятника. Я написала отсюда напоминание Орьеву (отправлено 1 июня), но, может быть, он еще не вышел на работу. Может быть, позвонить Мирре и посоветоваться с ней, как быть — если мое заявление (относительно памятника, поданное Орьеву в начале мая) всё еще лежит без движения в Орьевских папках? — Забыла написать самое главное: похороны урны с прахом Сергея Насоновича не состоялись, т. к. … не оказалось самой урны: Ася решила, что ее привезет Евгения Михайловна, а та — что привезет Ася. Старухи погалдели друг на друга, тем и закончилась (пока что) церемония. Ася рассказала кое-что интересное — напомните мне, чтобы я Вам передала. И вообще, есть, о чем поговорить. Итак, до скорой, надеюсь, встречи, целуем. Сердечный привет родителям.

Милая Анечка, пока от Вас, в смысле от Кати, никаких известий. Если их и завтра не будет, то в Москву поедет Ада, а не я; она Вам будет звонить.

Итак, счастливого Вам пути, пребывания и возвращения — и пусть всё будет хорошо!

Обнимаю Вас, сердечный привет родителям.

Милый Рыжик, шлю Вам коротенькое-прекоротенькое письмишко, чтобы не отрывать Вас от отдыха, который и без переписки короток! Спасибо за весточку с дороги, я, конечно, коварно усмехнулась, прочтя о Вашем «дорожном туалете», который, несомненно, был одет не для дорожных пятен и угольной пыли, а чтобы произвести коварное и неизгладимое впечатление на Дуняшу.

У нас всё то же: я так же — по чайной ложке — перевожу Верлена, но ни одно стихотворение из уже переведенных не дотянуто, в каждом много (или неясного) — случайных, не тех самых слов; у него же (в «Сатурналиях») ^[1145] поразительное отсутствие слов — заполнителей, каждое — то самое и иного быть не может. В стихотворении «Nevermore» ^[1146] — удивительно перекликающаяся с «Наядой» ^[1147] концовка:

Погода стоит славная, солнечная, но прохладная, ночи же совсем — не по-июльски — холодные, из-за чего плачут огурцы и помидоры на огороде, зато цветы цветут медленно и подробно, не истомленные жарой. А. А. дней на 5 уехала в Москву по делам, сегодня или завтра вернется. По этому случаю готовится настоящий обед — а так жила в основном черной смородиной и зеленым луком — это мне только на пользу. Вчера ходила в лес, проверить грибы — можете утешиться, их вовсе нет — очень мало лисичек и сыроег, и ни единого порядочного. Собрала баночку земляники, но и то каждой ягодке пришлось поклониться персонально. Вернулась без задних ног. Соседки наши приехали — Евгения Михайловна с внучкой — и Ира поживет до 17-го; потом верно приедет Инна. Ира сказала мне, что у Любимовского театра есть проект поставить какую-нибудь из цветаевских пьес. Надо будет осенью дать им прочесть рукопись драматургического сборника; говорят — это приличный театр. Но я уже вторглась в область «работы», пока отложим эту тему!