Вторая жизнь Марины Цветаевой: письма к Анне Саакянц 1961 – 1975 годов - читать онлайн книгу. Автор: Ариадна Эфрон cтр.№ 114

Пожалуйста, позвоните Инке и скажите, что я получила письмо и «вставки» и скоро напишу, сейчас не успеваю, т. к. В. К. отбывает — и сплошная спешка. Благополучно ли доехали цветы, или помялись? — Посылаю страничку для начала «Автобуса», коли будет Ваша милость… Пожалуйста, пошлите числа 16-го утром, чтобы тетка наверное получила к 18-му. Спасибо, гран мерси! Крепко целую, А. А. шлет нежный привет. Привет от нас обеих родителям, и от Шуши — врачу Александровичу.

Милая Анечка, вчера звонила Женя Хаскина ^[992] — «Москва» хочет опубликовать какую-нибудь цветаевскую прозу (…если гора не идет к Магомету…). Она дала им книгу «Прозы», их заинтересовал Пушкин (который отпадает), Белый, Волошин ^[993]. Я дала Жене Ваши телефоны (сама она едет в отпуск), и они будут вести предварительные переговоры с Вами. Мне кажется, Белый может пойти с незначительными купюрами, Волошин — с бо́льшими (в последней части) — но зато и с новыми вставками; вообще для толковых комментариев и подачи материала интереснее (для нас) Волошин, чтобы публикация не вышла типа Викиных; с Волошиным мы больше оснащены «побочными» материалами; да и сам Волошин, и Коктебель больше связаны с маминой жизнью (и творчеством), чем Белый. Не знаю, иллюстрированный ли журнал «Москва», если да, то есть и снимки, которые можно воспроизвести. Теперь надо быть менее расточительными в смысле провинциальных публикаций! Крепко целую, пишите!

Милая Анечка, сберкасса всё та же самая, что и тогда, но штамп на моей книжке настолько неразборчив, что я, вероятно, ошиблась. Исправьте, пожалуйста, в заявлении и т. д. по Вашей; если не трудно, то позвоните — если удобно будет с работы, и в бухгалтерию «Прогресса», телефон Г6–93–04; сейчас речь шла только о «малийцах», а в дальнейшем должны быть, наконец и бельгийцы. Впрочем, ошибка, вероятно, не так «страшна», ибо есть еще и другие координаты кассы, и дробь, и адрес. Одним словом, «благодарю Вас за внимание». Вика прислала 3 экз. воплей, 1 из них будет Ваш, если она не догадалась «одарить» и Вас. Бог мой, сколько у нас с Вами работы, как выгребать будем? Пока тихо и спокойно — вовсю перевожу Тирсо, но, увы, медленнее, чем надо бы — и голова тяжелая, свинец! Не надо ее перетруждать, а как быть? А. А. делает все по хозяйству и вокруг него. Пока не холодно, работаю на террасе, всё хорошо, за исключением головы. Целуем Вас! Привет родителям сердечный.

Ну-к што-ж, приезжайте, милый Рыжий, на так называемый «день рожденья», хоть я его в этом году никак не собиралась «отмечать», находясь в цепких, но недостоверных, объятиях испанца; только боюсь, что погода к тому времени испортится: прогнозы пестрят тайфунами и циклонами, которые, доходя до наших мест, теряют силу и превращаются в элементарный дождь.

Привезите, пожалуйста (если успеете купить) — пачку бумаги для машинки и копирку; для Шуши 2 кило трески соленой и 1 — копченой (если одного из этих «вариантов» не достанете — не беда, т. к. рыба еще есть; Шушка сейчас ест, как прорва, благодаря своему «интересному положению»); бутылку какого-нибудь вина приличного (от того почти ничего не осталось); хлеба, колбасы; всё остальное произрастает здесь.

От Вовы неожиданно — милое письмо, с моими замечаниями он согласен и обещает исправить ^[994]. Я немного опасалась сухого и категоричного тона своего письма, зная Вовину вздорность, но, к удивлению, он воспринял всё как надо. Предлагает с «сопроводиловкой» от комиссии — дать заявку (т. е. чтобы мы дали!) в «Искусство» на сборник цветаевских пьес, считает, что это пройдет. Спрашивает — «Почему какая-то Швейцер публикует прозу Марины Цветаевой? И что это за „публикация“? Просто перепечатка, и даже без необходимых примечаний». Вполне с ним согласна! В это воскресенье он перебирается в Ленинград.

Если есть без хлопот валокордин, то привезите (у меня есть тут полфлакончика, так что это — не срочно; А. А. поедет в конце месяца в Москву и достанет, если Вам не удастся). Праздновал ли дядька наконец свой юбилей и получил ли моего осла-такси. Впрочем, об этом, как и о прочем, при свидании.

—

Спать будете в светелке при любом циклоне; если окажется холодно — есть обогреватель и шуба, заменитель той цигейки.

Видела Тишку, мил и обходителен. Татьяна Леонидовна, правда, находит, что он достаточно красив, но я этого не вижу. По-моему, мил до чрезвычайности.

Ну пока что! Целуем Вас, сердечный привет родителям. Ждем.

Милая Анечка, надеюсь, что и Вы, и цветы, в том числе «кактус», уцелели в воскресной автобусной толчее, равно как и «стоячие» девки. Очень, очень жаль было провожать Вас на сутки раньше возможного, т. к. и сегодня такая же роскошная погода и еще не все вкусное съедено… Задним, весьма задним, числом вспомнила, что мы не прокомментировали «по улицам у́же сноски» ^[995] (из последней поэмы и ужаснулась, т. к. это — совершенно не понятно непосвященным в премудрости типографских знаков. Речь об узенькой черточке над строкой — поди, догадайся. Дурак я — не в первый и не в последний раз.

Спасибо Вам за всё, мой милый. Крепко целуем. Пишите (хоть открытки) — как там жизнь!

Анька, привет! Как она там, жизнь? Здесь облачность уже не сплошная, а переменная, и котишка уже не слепой, а смотрит. Новостей, слава Богу, маловато; вот только разве у Оттенов была — «сам» отсутствовал, «сама» жадно ждала его возвращения — «Новостей! Новостей!», как на рынке в Гаммельне ^[996]. Визит был мало вдохновляющ для обеих сторон, но политессы соблюдены, что и требовалось. Старик, бард тарусских пансионатов, еще не прибыл; «культоры» тоже еще в Москве, хотя собирались приехать сегодня. Владимир Николаевич прислал милое письмо, в котором с кротостью необычайной обещает внести категорические поправки насчет Сергея Яковлевича ^[997]. Дай Бог. Отзывы редколлегии пока что положительные в общем (все против «Царь-Девицы» ^[998], но это не меняет дела) — задерживают свои (отзывы) лишь Сурков и Твардовский, Владимир Николаевич рассчитывает, что они будут также благоприятны. Прислал «Записные книжки» Блока ^[999]; первое, на что я наткнулась, — подробнейшее описание кремлевской галереи с портретами и памятника Александру ^[1000], — стр. 38–39 — то, над чем мы с Вами так гадали! Жаль, что Вы незнакомы с редактором «Записных книжек», он бы Вам (нам!) «подсказал» своевременно, что́ за монумент, над которым мы, бедные, голову ломали! Интересно, что я в свое время монумента и не приметила; правда, маленькая была… С большим удовольствием пересматриваю снимки нашего лета; спасибо, милый! Целую.