Лунные хроники. Мгновенная карма - читать онлайн книгу. Автор: Марисса Мейер cтр.№ 57

– На какие шиши?

Я всплескиваю руками.

– Ладно, я понимаю, что происходит. Самоисполняющееся пророчество ^[45]. Никто не знает о Центре, поэтому не может оказать ему поддержку. А если Центр никто не поддерживает, то он и не зарабатывает никаких денег. И если Центр не приносит денег, вы не можете проводить мероприятия, размещать рекламу или как-то еще информировать людей о Центре!

– Вот именно. – Квинт показывает на мои записи. – К счастью, у нас есть Пруденс Барнетт. Генератор идей. Каковы твои идеи?

– Вот уже три дня я пытаюсь рассказать тебе о них, но каждый раз меня либо спускают с небес на землю, либо заставляют заниматься водными видами спорта.

Квинт морщит нос.

– Снорклинг – это не совсем спорт.

Я вздыхаю.

– Ты не очень-то помогаешь. – Постукивая кончиком авторучки по губам, я утыкаюсь взглядом в свой список. Нет, я не доставлю ему удовольствия услышать это снова, но Квинт, возможно, прав. Или, по крайней мере, высказывает обоснованную точку зрения, хоть я и воюю с ней с тех пор, как идея фандрайзинга впервые пришла мне в голову. Будь у нас свободные деньги, открылось бы гораздо больше возможностей.

Теперь до меня начинает доходить смысл пословицы: Чтобы делать деньги, нужны деньги.

Поняв, что Квинт непривычно затих, я поднимаю глаза.

Его взгляд прикован к… моим губам? У меня что, помада размазалась? Я подношу руку ко рту, и в тот самый момент, когда Квинт понимает, что я смотрю на него, его внимание тут же переключается на коробку с пончиками. Он выбирает еще одни пончик – с ягодной начинкой, в сахарной пудре, – но на этот раз режет его пополам, вместо того чтобы съесть целиком. Он откусывает большой кусок, все еще не глядя на меня. Сахарная пудра сыплется на его желтую футболку.

Я смущенно опускаю руку, сжимая авторучку.

– Твоя… э-э… твоя мама сказала, что в прошлом вы занимались сбором средств. Ты не знаешь, сохранились ли какие-то записи? Может, посмотрим, что сработало, а что нет?

Он обдумывает это, пока жует.

– У Шоны, наверное, кое-что осталось. Насколько я помню, фандрайзинг действительно помогал с деньгами, просто… их никогда не было достаточно. И у нас есть давние спонсоры – те, кто каждый год выписывает нам солидные чеки. Но опять же…

– Никогда не бывает достаточно, – заканчиваю я за него. – Что вы делаете, чтобы развивать эти отношения?

– В смысле?

– Скажем, твоя мама посылает этим людям рукописные благодарственные письма? Приглашает их на специальные экскурсии по Центру? Может, мы позволим им давать имена некоторым животным?

Квинт пристально смотрит на меня.

– Но эти люди и так уже дают нам деньги.

– Да, пока дают. Но такие знаки внимания едва ли будут стоить денег, зато помогут уберечь вас от потери основного источника дохода. Кругом полно всяких благотворительных организаций. Если кто-то из них привлечет внимание ваших спонсоров, и те подумают, что их пожертвования принесут больше пользы в каком-то другом месте…

В глазах Квинта зажигается понимание. Он хватает ручку и что-то царапает внизу страницы.

– Я скажу об этом маме. Но вряд ли это поможет собрать больше денег.

– Нет, но приятно знать, что люди, которые вкладываются в Центр, остаются с вами. Наличие постоянных спонсоров означает, что вы не будете начинать каждый год с нуля. Так что перед нами две задачи: как подвигнуть людей на пожертвования, в первую очередь, и как поддержать их интерес к Центру, чтобы они хотели и дальше помогать нам?

Квинт молчит. Он доедает пончик и вытирает руку салфеткой.

– Я думаю, нам все-таки нужно сосредоточиться на работе с местной общиной, – продолжаю я. – Потому что, если кто-то, скажем, в Милуоки захочет спасать морских животных, он отдаст свои деньги Всемирному фонду дикой природы или другому гиганту. Кому хочется возиться с крошечным Центром спасения в Фортуна-Бич? Но люди, которые живут здесь и приезжают сюда… им не все равно. Во всяком случае, не должно быть все равно. Нам нужно позиционировать Центр как часть местной общины.

Квинт комкает салфетку и бросает ее в мусорное ведро в дальнем углу комнаты. Он ничего не говорит, и у меня возникает отчетливое ощущение, что он ждет, когда я раскрою какую-то грандиозную, блестящую стратегию. Что, в общем-то, я и обещала в самом начале. Но, хотя у меня и появилось много идей, ни одна из них не выглядит прорывом. Ни одна не обладает потенциалом для привлечения достаточных средств, чтобы оправдать наши затраты времени или денег.

Мое внимание привлекает ряд фотографий в рамках на стене позади Квинта. Я замечала их и раньше, но было некогда присмотреться внимательнее. Я задумчиво прищуриваюсь и, отодвигаясь от стола, подхожу к ним.

Изучая первую фотографию, я чувствую на себе взгляд Квинта. Сердце сжимается от боли, но я заставляю себя смотреть. Передо мной морской лев на дне пластикового детского бассейна – возможно, из тех, что я видела во дворе, – накрытый одеялом. Плоть вокруг его рта проколота таким количеством рыболовных крючков, что кажется, будто над ним поработали мастера пирсинга со всего света.

– Это ужасно, – шепчу я.

– Это Капитан Крюк, – говорит Квинт.

Я перехожу к следующей фотографии. На ней – морской слон, выброшенный на берег. Леска опутывает его горло и одну из ласт, впиваясь в кожу так глубоко, что видны резаные раны. Я с некоторой гордостью за себя могу определить, что это самец, хотя с морскими слонами это несложно, поскольку только у самцов есть странный хоботообразный нос, которому они и обязаны своим названием. На мой взгляд, они наименее симпатичные из всех животных, которых мы здесь выхаживаем, и все же я не могу не чувствовать укола в сердце, когда вижу беднягу в такой жуткой ситуации.

На третьей фотографии как будто бы обычная куча мусора на пляже – пластиковые пакеты и рыбацкие сети. Только при ближайшем рассмотрении можно понять, что под всем этим почти погребена запутавшаяся в сетях морская черепаха. Пальцы невольно сжимаются в кулак, и мне жаль, что я не могу наказать того, кто выбросил этот хлам в океан или оставил на берегу. Но мироздание молчит. Я не ощущаю мягкого толчка в животе, как бывало раньше, когда срабатывала магия. Что объяснимо, ведь эти животные пострадали давно. И мусор могли выбросить за много недель, месяцев… даже лет до того, как из-за него случилось такое.

И тут меня осеняет идея. Задыхаясь от волнения, я поворачиваюсь к Квинту. Должно быть, он что-то улавливает в выражении моего лица, потому что опускает ноги на пол и выпрямляется на стуле, полностью сосредоточившись.