История Французской революции. Том 3 - читать онлайн книгу. Автор: Луи Адольф Тьер cтр.№ 69

Внутреннее и внешнее положение Франции в начале года У – Планы Питта – Мир с Неаполем и Генуей – Основание Циспаданской республики – Назначение Кларка в Вене – Новые усилия Австрии в Италии – Сражение при Арколе

Результаты похода в Германию оказались для Франции неудачными. Ее враги, упорно отрицавшие ее победы или предсказывавшие ей дальнейшие неудачи, видели свои предсказания сбывавшимися. Итак, быстрые завоевания в Германии, говорили они, не имели никакой прочности: им положил конец Дунай и гений молодого принца; без сомнения, дерзость Итальянской армии будет наказана и она будет отброшена на Альпы, как в Германии армии были отброшены на Рейн. Правда, завоевания Бонапарта опирались, по-видимому, на более прочное основание: он не только оттеснил Колли и Больё, но и разбил их окончательно; не только отбросил новую армию Вурмзера, но сперва дезорганизовал ее при Кастильоне, а потом совершенно уничтожил на Бренте.

Следовательно, можно было с большим основанием надеяться сохранить Италию, чем Германию; тем не менее зловещие слухи распространялись. Утверждали, что многочисленные войска направляются к Альпам из Польши и от границ Турции, а имперские армии на Рейне готовы отправить новые подкрепления, что при всем своем гении генерал Бонапарт, не переставая встречать новых врагов, непременно потерпит неудачу, хотя бы только по причине истощения своей армии. Подобные предположения были весьма естественны, потому что воображение людей, преувеличив успехи, готово потом так же преувеличивать неудачи.

Французские армии отступили из Германии без больших потерь и охраняли линию Рейна. В последнем еще не было ошибки; но Итальянская армия оставалась без всякой поддержки, и это заставляло сильно беспокоиться о ее участи. Кроме того, две наши главные армии вступили на территорию Франции, содержание их всей тяжестью падало на наши финансы, по-прежнему находившиеся в плачевном положении; и это было самым большим злом. Мандаты, потеряв обязательный курс, обесценились окончательно, к тому же в распоряжении правительства их уже не оставалось, в Париже их можно было найти только в руках спекулянтов. Недоимки по-прежнему были значительны, но не взыскивались; налоги и обязательный заем взимались медленно; за национальные имущества, предназначенные для продажи, уплачивалась только часть их стоимости; следующих взносов требовать еще было не время, а поступающих для нужд казначейства оказывалось недостаточно.

Впрочем, держались только этими взносами, уплатами по обязательному займу и векселями, выдаваемыми министрами. Бюджет Y года разделял расходы на обыкновенные и чрезвычайные: первые доходили до 450 миллионов, вторые до 550. Поземельный налог, таможенные пошлины, гербовый сбор и вообще все налоги должны были покрывать обыкновенные расходы. Чрезвычайные собирались покрыть недоимками года IV и обязательного займа и предстоящими взносами за проданные национальные имущества. Кроме вышеупомянутых источников, у республики еще оставались земли, но их пока предстояло распродавать, в чем и заключалось всё затруднение. Подрядчики, которым не платили, отказывались продолжать поставки; за неимением средств останавливалась деятельность ведомств. Государственные чиновники и кредиторы ничего не получали и не имели никаких средств к существованию.

Таким образом, отдаленность Итальянской армии и состояние финансов давали врагам Франции повод рассчитывать на многое. От запланированного Директорией союза Франции, Испании, Порты и Венеции остался лишь союз с Испанией. Последняя, увлеченная обещаниями Франции и ее блестящими успехами в середине лета, решилась возобновить договор и объявить войну Великобритании. Венеция, несмотря на настояния Испании и приглашения Порты, отказывалась от союза. Напрасно ей представляли, что Россия будет покушаться на ее колонии в Греции, а Австрия – на ее Иллирийские провинции, и что лишь союз с Францией и Портой, которые не имеют в отношении нее никаких корыстных видов, может защитить ее от честолюбия естественных соперников; повторявшиеся победы французов на Адидже должны были заставить ее не опасаться возвращения австрийцев и будущего гнева императора; своим нейтралитетом, напротив, она лишила себя всякой дружеской поддержки и покровительства и подвергалась, быть может, участи стать жертвой сделки между воюющими державами.

Венеция, ненавидевшая французов, явно вооружалась против них, так как спрашивала мнения австрийского правительства относительно выбора главнокомандующего, и вторично отказалась от предложенного ей Францией союза. Она хорошо видела опасность, исходившую от честолюбия Австрии, но опасность французских принципов была по ее мнению реальнее. Венеция продолжала отвечать, что сохранит нейтралитет, чему очевидно противоречили ее активные действия.

Порта, поколебленная отказом Венеции и давлением со стороны Вены и Англии, также не приняла предложения. Оставались Франция и Испания, их союз мог лишить англичан обладания Средиземным морем, но мог также подвергнуть опасности испанские колонии. В самом деле, Питт думал возмутить их против метрополии и уже завязал с этою целью интриги в Мексике.

Переговоры с Генуей всё еще не были кончены, а вот с Неаполем завершились; Директория непременно желала получить с него контрибуцию, неаполитанская же королева, вступившая в переговоры с крайней неохотой, не хотела на нее соглашаться. Мир с Римом не заключили вследствие одного требования Директории: она хотела, чтобы были отменены все отлучения Святого престола с начала революции, что в высшей степени оскорбляло гордость первосвященника. Переговоры были прерваны. Их вновь открыли во Флоренции; посланники папы утверждали, что пастырские послания святого отца не могут быть взяты назад, а французские комиссары настаивали, что последнее есть conditio sine qua non ^[19]; на том и разошлись. Надежда на помощь короля Неаполитанского и Англии поддерживала первосвященника в его отказе; он послал в Вену кардинала Альбано просить помощи и условиться относительно мер, какие следовало принять.

Таковы были отношения Франции с остальной Европой. Ее враги, в свою очередь, были истощены. Австрия, правда, отразила вторжение наших армий, дошедших до Дуная; но тем более беспокоилась за Италию и желала ее возвращения. Положение Англии становилось весьма печальным; на Корсике она держалась непрочно и могла вскоре лишиться этого острова. Итальянские порты готовы были закрыться перед ней, и достаточно было одной новой победы Бонапарта, чтобы окончательно изгнать Англию из этой страны. Война с Испанией могла закрыть для нее Средиземное море и угрожала ее влиянию в Португалии. Всё побережье океана до острова Тексел уже было закрыто перед англичанами. Экспедиция, приготовлявшаяся Гошем в Бретани, страшила Англию из-за Ирландии. Финансы ее были в расстройстве, кредит банка поколеблен, а вся нация жаждала мира.

Эти основания заставили подумать о мире и воспользоваться неудачами Франции, чтобы принудить последнюю принять его. Королевская семья и вся аристократия испытывали крайнее отвращение к переговорам с Францией, потому что, по их мнению, это значило признать революцию. Питт, менее преданный аристократическим принципам и занятый исключительно интересами Англии, на этот раз действительно желал мира, но лишь на условиях, которые не могли быть приняты Республикой: на условиях возвращения Нидерландов Австрии. Питт был настоящим англичанином по своей гордости, честолюбию и предрассудкам. В его глазах образование колоссальной республики было меньшим преступлением, чем присоединение к Франции Нидерландов.