История Французской революции. Том 3 - читать онлайн книгу. Автор: Луи Адольф Тьер cтр.№ 67

У Вурмзера имелась еще 21 тысяча человек. Он был сбит повсюду и отброшен в крепость с потерей двух тысяч человек. Несколько дней спустя он окончательно заперся в Мантуе. Многочисленная кавалерия была ему более не нужна: она только увеличивала число бесполезных ртов; Вурмзер приказал убить и засолить всех лошадей. Весь гарнизон доходил до 20 с лишним тысяч человек, из которых было несколько тысяч больных. Таким образом, хотя Бонапарт и потерял частично плоды своего смелого марша на Бренту, тем не менее он совершенно рассеял армию австрийцев и лишил их всякой возможности действовать в открытом поле. Несколько тысяч Давидовича были отброшены в Тироль; несколько тысяч Кваздановича бежали во Фриуль; Вурмзер с 12 или 14 заперся в Мантуе; 13 или 14 тысяч были взяты в плен, 6 или 7 тысяч убиты или ранены.

Таким образом, австрийская армия в течение десяти дней потеряла около 20 тысяч человек, не считая значительного количества военных запасов. Теперь к армиям Колли и Больё, уничтоженным при вступлении в Италию, следовало прибавить еще армию Вурмзера, разбитую двукратно – сначала на равнинах Кастильоне, затем на берегах Бренты. К трофеям Монтенотте, Лоди, Боргетто, Лонато, Кастильоне следовало присоединить трофеи Роверето, Бассано и Сан-Джорджио. Летописи военной истории еще не представляли таких великих результатов в столь короткий промежуток времени; столько убитых, пленных, знамен и отнятых пушек! Вести с театра войны очень обрадовали Ломбардию и привели в ужас население полуострова. Франция была в восторге от главнокомандующего Итальянской армией.

Наше оружие было менее счастливо на других театрах войны. Как уже было сказано, Моро двинулся к Леху в надежде опасениями за Баварию отвлечь эрцгерцога и освободить Журдана. Надежда эта была малоосновательна; эрцгерцог весьма дурно понимал бы значение своего маневра, если бы вместо выполнения его против Журдана напал бы на Моро. Вся кампания зависела от событий на Майне. Если бы Журдан был разбит и отброшен на Рейн, то все успехи Моро только ухудшили бы его положение и лишили пути к отступлению. Эрцгерцог ограничился тем, что отправил генерала Науендорфа с двумя полками кавалерии и несколькими батальонами на подкрепление Латура, сам же продолжал преследование армии Самбры-и-Мааса.

Храбрая армия отступала с горьким чувством, но сохраняя сознание своей силы и прежних заслуг: ведь именно она совершила славнейшие подвиги в первые кампании революции; это она сражалась при Ватиньи, Флёрюсе, на берегах Урта и Рура. Армия уважала своего генерала и доверяла ему. Отступление не заставило ее пасть духом; она была убеждена, что отступала лишь перед высшими соображениями и превосходством неприятельских сил. Солдаты горячо ждали случая померяться силами с австрийцами и восстановить честь своего знамени.

Того же желал и Журдан. Директория писала ему, что следует во что бы то ни стало удержаться во Франконии и в верховьях Майна, дабы занять зимние квартиры в Германии и не открыть тыла Моро, дошедшего до самых ворот Мюнхена. Моро, в свою очередь, извещал Журдана о своем марше за Лех, о своих успехах и намерении идти далее и притянуть к себе тем эрцгерцога. Все эти основания побудили Журдана попытать удачи, хотя его противник и имел значительно превосходящие его силы. Он считал делом чести не оставлять Франконии без сражения и не лишать поддержки своего товарища в Баварии. Введенный, кроме того, в заблуждение движением генерала Науендорфа, Журдан думал, что эрцгерцог отправился к берегам Дуная.

Он остановился в крепости Вюрцбург, сохранить которую считал весьма важным, хотя французы заняли только одну цитадель. Журдан дал отдохнуть своим войскам, сделал некоторые перемены в составе и командовании дивизий и затем высказал намерение принять сражение. Перед сражением армия с большой готовностью рвалась отбить у неприятеля позиции, которые Журдан считал необходимым занять. Правое крыло его упиралось в Вюрцбург, все же расположения тянулись по Майну до Швайнфурта. От австрийцев Журдан отделялся Майном; только часть их перешла эту реку, что еще более убеждало французского генерала в мысли, что эрцгерцог отправился к Дунаю.

Он оставил на оконечности своих расположений, в Швайнфурте, дивизию Лефевра, дабы обеспечить себе отступление на Зале и Фульду, если вследствие проигранного сражения потеряет возможность отступить на Франкфурт. Подобным распоряжением Журдан лишал себя второй линии и резерва, но он считал необходимым пожертвовать ими, дабы обеспечить отступление. Он решил атаковать 3 сентября (17 фрюктидора) утром.

В ночь на 3-е число, уведомленный о намерениях своего противника, эрцгерцог поспешно перевел остальную часть армии за Майн и развернул перед Журданом значительно превосходящие его силы. Вначале сражение было успешным для французов, но их кавалерию на равнинах опрокинула мощная австрийская кавалерия; французские кавалеристы было собрались опять, но опять были смяты и нашли спасение только за строем своей пехоты и ее огнем. Если бы резерв Журдана не был так далек, французы могли бы еще одержать победу; Журдан посылал к Лефевру офицеров, но им преграждала путь австрийская кавалерия. Он еще надеялся, что Лефевр, видя, что Швайнфурту ничего не угрожает, сам придет на звук выстрелов, но ожидания его оказались напрасны; тогда Журдан отступил, чтобы скрыть свою армию от грозной неприятельской кавалерии.

Он в порядке отступил к Арнштайну; оттуда уже требовалось вести свою армию на реку Лан. Журдан продолжал движение и приказал Марсо отступить от Майнца; 10 сентября он стал за рекою Лан. В течение всего сложного отступления армия Журдана потеряла только от 5 до 6 тысяч человек. Она понесла чувствительную утрату в лице молодого Марсо, смертельно раненого пулей тирольского стрелка. Эрцгерцог Карл, в руках которого оказался Марсо, окружил его своими попечениями, но несчастный вскоре умер. Молодого героя оплакивали обе армии и проводили его в могилу артиллерийскими залпами.

В то время как всё это происходило на Майне, Моро за Дунаем и Лехом с нетерпением ожидал известий от Журдана. Никто из посланных им офицеров не возвращался. Он бродил ощупью, не смея ни на что решиться. Между тем его левое крыло выдержало тяжелый бой с кавалерией Латура, которая, соединившись с кавалерией Науендорфа, дебушировала из Лангенбрука. Благодаря верным и быстрым распоряжениям Дезе многочисленные неприятельские эскадроны были рассеяны по равнине и отброшены со значительным уроном. Моро, по-прежнему пребывая в нерешительности, решил наконец, после трехнедельной задержки, начать движение, чтобы хотя бы прояснить положение дел: он хотел приблизиться к Дунаю, протянуть левое крыло до Нюрнберга и получить известия от Журдана или подать ему помощь.

Десятого сентября (24 фрюктидора) Моро перевел за реку левое крыло и центр, оставив на правом берегу только правое крыло, левое же выдвинул до Айхштадт. В подобном странном положении он приближался к Журдану, который находился на расстоянии шестидесяти лье; центр его был на Дунае, правое крыло – за рекой; все три корпуса подвергались риску поражения, если бы Латур сумел воспользоваться их разбросанностью. Все специалисты осуждали Моро за такое движение как за одну из полумер, которые сопряжены со всеми опасностями мер решительных, не имея притом ни одной из их выгод.